Лик в бездне(сборник фантастических романов)
Шрифт:
— Помиримся! — печально сказала Женщина-Змея. — Это говорила во мне женщина. Более того, есть более глубокая причина, по которой мы не можем оставить их: Тень Нимира ищет тепло. Я не знаю, что сейчас представляет собой Тень, насколько сейчас может быть силен Нимир, что он забыл из своего древнего искусства и чему он научился за эти столетия. Но я знаю, если Тень найдет тело, это освободит Нимира из неволи. Мы должны готовиться к битве, старый союзник. Если Нимир освободится и победит — нам придется уйти! Это будет не уход — беспорядочное бегство,
Повелитель Глупости беспокойно зашевелился на своем красном троне. Его одежды заколыхались.
— Что ж, — деловито сказала Женщина-Змея. — Я рада, что не могу читать в будущем. Если будет война, я не желаю утратить силы, зная, что проиграю. Нужно готовиться к войне с таким старанием, как она того требует.
Грейдон, казалось слышавший и видевший эту невероятную и странную сцену, при последних словах хихикнул — настолько они были по-женски серьезны. Будто услышав, Женщина-Змея мельком взглянула на Грейдона. В ее пылающих глазах не угасла ненависть.
— Что касается этого человека, который ищет Суарру, — сказала она, — то пусть он пойдет и встретится со мной. В том, что ты сказал о нашей ошибке, сделавшей жизнь в Ю-Атланчи слишком легкой, Тиддо, много правды. Не будем повторять эту ошибку. Когда этот человек, используя свой ум и смелость, разыщет дорогу ко мне и телесно предстанет передо мной, как сейчас он присутствует мысленно, я наделю его мощью. Если мы победим, наградой ему будет Суарра. А тем временем я пошлю к нему своих крылатых Посланников, чтобы они могли узнать его, а также в знак того, чтобы он узнал, что ему не нужно их бояться.
Видение дворца поблекло и исчезло. Грейдону показалось, что всюду в небе бурей звучат волшебные трубы. Он представил, что открывает глаза, отбрасывает одеяло, встает…
Сверкая тусклым серебряным огнем, повсюду были украшенные серебряным оперением змеи! Они кружились, описывая бесчисленные спирали поодиночке и стаями, большие и маленькие, весело фехтуя длинными рапирами-клювами, издавая трубные звуки…
И пропали.
С рассветом Грейдон наспех приготовил завтрак, навьючил на осла поклажу и, посвистывая, начал свой путь в гору. Подъем оказался нетрудным. Уже через час он достиг вершины.
От его ступней начинался спуск вниз. Спуск вел к плоской равнине, усеянной огромными, вертикально стоящими камнями. Не далее чем в трех милях над равниной возвышался склон громадной горы. Обрыв горы образовывал дугу огромной окружности, занимающей все поле зрения…
Крепостной вал Ю-Атланчи!
Глава 8
Люди-ящеры
В этом не могло быть сомнения. За барьером, на который он смотрел, лежал Ю-Атланчи. И там — Суарра! Усеянная песчаными холмами равнина была та самая, по которой спасался бегством человек-паук. Прямо внизу находилась дорога, по которой Грейдон прошел к Лику.
Он
Грейдон начал спуск.
Когда он добрался до горы, день лишь начинался. Камень походил на базальт, черный и очень твердый… Склоны горы были неприступны. По крайней мере те, перед которыми он стоял. Куда ему идти?
Как бы отвечая на этот вопрос, снова раздался трубный звук. Труба звучала высоко в небе и — к югу.
— На юг! — радостно сказал Грейдон, возобновляя движение.
Его глаза заметили что-то зеленое. Подойдя ближе, Грейдон увидел, что в этом месте камень растрескался. Рядом с утесом лежали валуны, вокруг — куча огромных булыжников. Кустарник, маленькие деревца нашли здесь опору и вскарабкались по круче горы до самой вершины.
Грейдон осмотрелся, определяя причину. И увидел в стене над насыпью узкую расщелину. Любопытство заставило его обследовать ее. Осел смотрел на него, а когда Грейдон был уже на полпути, осел с протестующим криком начал карабкаться следом.
Грейдон протиснулся через последний из кустов и увидел, что вход в расщелину достигает четырех футов. Внутри было темно. Это ему не понравилось, и он посветил фонариком. Грейдон вылез наружу и начал собирать хворост для костра.
Сбросив последнюю охапку хвороста вниз, он двинулся вперед по расщелине. Через сотню шагов свет фонарика уперся в стену. “Конец расщелины”, — подумал Грейдон. Но, дойдя до стены, обнаружил, что расщелина делает внезапный поворот. Он услышал, как слева капает вода. Она вытекала из бассейна тонкой струйкой. Грейдон направил огонь фонаря вверх. Не видно было ни свода расщелины, ни неба.
Что ж, следующим утром он проведет некоторые исследования. Грейдон отыскал навес, загнал под него осла и привязал к уступу скалы. После этого поел, завернулся в одеяло и уснул.
Проснулся он рано. Его жгло желание посмотреть, куда ведет расщелина. Не утруждая себя приготовлением завтрака, Грейдон спустился в расщелину. Когда он отошел от крошечного ручья примерно шагов на триста, проход круто повернул, вновь выйдя в первоначальном направлении.
Где-то недалеко впереди висела серая, слабо светящаяся завеса. Грейдон включил фонарь и на цыпочках пошел вперед…
Это был дневной свет.
Грейдон смотрел вниз. Гору рассекала трещина. Ста футов шириной, с гладкими обрывистыми стенами. Трещина шла прямо вниз. Она была обращена в сторону восходящего солнца. Понять, сколько просачивается света в узкий каньон, было невозможно. Дно его было ровным и гладким. Вдоль одной его стены бежала струйка ручья. Растения здесь не росли — не было даже выносливого лишайника.
Грейдон вернулся, нашел осла и привязал его среди кустов.
— Ешь досыта, Санчо Панса, — сказал он. — Один бог знает, когда ты в следующий раз поешь.