Ликвидатор
Шрифт:
Американцы, сжав кулаки, слушали видео, выброшенное в Ютуб день назад. В чьей-то руке хрустнул карандаш.
«Мы призываем всех братьев, тех, кто сидит дома, – выходить на пути Аллаха и сражаться с неверными везде, где их встретите, убивать их, уничтожать их имущество, сеять среди них страх – ибо победа близка, иншаллагъ. Хвала Аллаху, мы увидим еще более удивительные победы, дарованные им верному ему воинству, как бы силен ни был враг – никто не может быть сильнее Аллаха и воинов его. Вставайте на джихад, братья. Убивайте русистов, убивайте американцев, лишайте их имущества! Приходите к ним в дома,
Запись оборвалась…
– Что такое истишхадия? – спросил президент после долгого молчания.
– Самоубийственный теракт с использованием смертников, если я еще помню веселые времена Ирака, сэр, – ответил генерал Петреус. – Это часть джихада…
– Да, спасибо…
И снова молчание…
– Сукины дети… – недобро сказал МакРейвен. – Мрази конченые. Это можно прекратить, только вбомбив ублюдков атомными бомбами обратно в каменный век. Твари…
– Я согласен на «Предатор», – сказал Петреус, – только побольше. И без правил, мать их.
– Придите в себя, – одернул самый старший из всех, Гейтс. – Это Россия, не Пакистан. Там только птицы летают…
– Поставить вопрос перед русскими, с кем они? – задумчиво сказал Кейпс, бывший морской пехотинец и резидент в Москве. – В конце концов, должны же они как-то отвечать за то, что развели у себя эту гребаную заразу, нет? Пусть допустят наши силы к проведению операций на Кавказе, пусть поделятся информацией.
– Они уже ведут операции на Кавказе, – сказал Гейтс, человек, который работал и министром обороны, и директором ЦРУ.
– Они – это не мы!
– Да, они пока держат Кавказ, в то время как мы уже унесли ноги и из Ирака, и из Афганистана, – согласился Роберт Гейтс. Доктор философии, специалист по русской истории, он если и не любил Россию, то, по крайней мере, старался относиться к ней объективно. И знал о ней многое такое, чего другие предпочитали не знать.
Никто ничего не ответил.
– Кто это такие? – спросил президент. – Как они там оказались, мать их? Почему мы ни хрена не слышали о них до этого? Как мы умудрились все это проморгать?
Заговорил Кейпс, бывший резидент в Москве.
– Сэр, это долгая история…
– А я никуда не тороплюсь… – повысил голос президент.
– Сэр, в начале девяностых от России фактически отделилась небольшая республика на Кавказе, называемая Чечения. Ее населяли чеченцы, воинственный народ горцев, покоренный русскими две-три сотни лет назад, но не смирившийся с оккупацией. Как только Чечения объявила о независимости, – русские начали карательную операцию против них. Это был одна тысяча девятьсот девяносто четвертый год [10] .
10
Рассказ идет от имени американца, который к тому же хочет избежать ответственности за ошибочные решения.
– И мы начали помогать этим
– Примерно так, сэр.
– Оружие, инструкторы?
– Нет, сэр, просто международное давление на Россию. Она тогда была намного слабее, чем сейчас, их армия отступила с территории Чечении после ряда поражений и серьезных потерь. Русские за два года войны потеряли едва ли не больше, чем в Афганистане. И с девяносто шестого по девяносто девятый год Чечения стала почти полностью независимой, переименовавшись в Ичкерию. Но пошла по неправильному пути.
– На поклон к террористам.
– Да, сэр, к ваххабитам, – подтвердил Кейпс. – Но их можно было понять. Россия объявила им блокаду и отказалась сотрудничать. У них практически не было промышленности, не было выхода к морю, население надо было чем-то кормить. Они обратились к Кувейту, Саудовской Аравии, ОАЭ. И те им помогли.
Глядя на помрачневшего президента, Кейпс перестал докладывать.
– Продолжайте, Стивен, продолжайте…
– Да, сэр. В обмен на помощь они открыли в горной части Чечении лагеря подготовки террористов. Часть террористов выехала в Афганистан, в Пакистан, в Сирию, – потом мы встречались с ними и в Афганистане, и в Ираке, из всех иностранных наемников они были самыми опасными. В Чечении побывали и Усама бен Ладен и Айман аль-Завахири. Айман аль-Завахири в девяносто седьмом был задержан русскими пограничниками за переход границы без документов, несколько месяцев содержался в следственном изоляторе, но был отпущен – русские не смогли его идентифицировать, и у них против него не было ничего, кроме нелегального пересечения границы. Они отпустили его, и он скрылся.
– Твою же мать, – снова не сдержался адмирал МакРейвен.
– Потом, в девяносто девятом году, Чечения, ставшая Ичкерией, напала на Россию. Путин бросил на них русскую армию, и русские на сей раз одержали победу, ликвидировав Чечению, точнее – включив ее опять в свой состав и переманив на свою сторону нескольких особо авторитетных полевых командиров в обмен на амнистию. Но остатки бандитов стали террористами и открыли против России террористическую войну, которая продолжается до сих пор.
– И мы поддерживали их, так?
– Сэр…
– Давайте уж честно! – Президента прорвало. – Мы снова вступили в то же самое, мать его, дерьмо, в вонючую и мерзкую кучу дерьма. Мы стали поддерживать повстанцев против центральной власти, не замечая того, что они на самом деле – террористы и исламские экстремисты. Я нигде не ошибся?
– Сэр, они не сразу стали исламскими экстремистами. Первоначально они были борцами за свободу, и только в середине нулевых они стали провозглашать исламские лозунги.
– А Усама бен Ладен был там пятнадцать лет назад!
– Сэр, тогда его никто не разыскивал. Мы все считали его…
– Господин президент… – сказал Роберт Гейтс, – в задачу ЦРУ как разведывательного ведомства входит в том числе и ослабление врагов Соединенных Штатов Америки, как реальных, так и потенциальных. Россия представляла и представляет для США потенциальную угрозу, нам надо было что-то, чтобы торговаться с ними. За карточный стол не садятся без карт, сэр. Управляемый конфликт – одна из козырных карт. Если кто-то должен понести ответственность за это…