Ликвидаторы

Доулинг Терри

–  Вы… более доступный. Так говорят.

–  Был когда-то. Прошло немало времени.

–  Вы вернулись. Я проверял. Некоторые больше не возвращаются.

Сэм заставил себе сохранять вежливый тон. Только так можно наладить деловые отношения.

–  Зачем же совсем отрываться от действительности? Время от времени нужно спускаться на землю.

–  Это в крови, - проницательно заметил Томас. Отрицать очевидное не было смысла.

–  Что-то вроде этого, - нехотя кивнул Сэм.

–  И куда именно нас направляют, мистер Эйч?

Сэм помолчал, приглядываясь

к новичку и оценивая его. Этот паренек, пожалуй, и правда, им подойдет. Сэм уже подметил его сметливость, которую не смогли разглядеть Анжела и Джим, оценил нетерпеливость, характерную для новичков. Однако обращение "мистер Эйч" действовало Сэму на нервы. "Как будто официальные бланки заполняем! Или подаем рапорт по службе", - подумал он. Черт бы побрал Уолта и Джима! Но раз уж так вышло, нужно терпеть, как бывало много раз в прошлом.

–  Нет уверенности, что вообще куда-то пошлют. Еще рано говорить об этом. Возможно, в район "Лошади", но не дальше "Жемчужины".

–  "Лошадь"? Хотел бы на нее взглянуть. А как насчет "Парусника"?

–  Мы держимся подальше от него. Всегда. Это гиблый номер.

–  Вы уверены?
– Глаза Томаса горели по-боевому.

–  Сам подумай. Десять лет все было тихо. Ликвидаторы осмелели. И вдруг Площадки наносят ответный удар в этой вот низине. Через восемь лет появляется "Парусник".
– Он повел разговор так, будто Томасу все эти факты должны быть хорошо известны.

Томас кивал:

–  Само название говорит за себя, да? "Площадка". Значит, что-то приземлилось на нашей планете. Что-то явилось, кем-то послано…

Разговор перепрыгивал с одного на другое, впрочем, так всегда бывало с новичками. Хорошо то, что парень придерживался темы.

–  Похоже, что так оно и есть, Томас.
– Но ведь это не космические аппараты? Я слышал, как мистер Сенни сказал: держи язык за зубами, корабли не поплывут гробами. Что-то в этом духе. Я побоялся переспросить.

–  Не все так просто. Но ты отчасти прав. Площадка - место, куда что-то село. Прибыло. Можно рассматривать их как узловые точки. В которых происходит аккреция.

–  Простите, я не понял… - напряженно переспросил Томас.

–  Некоторые считают, что каждая Площадка занимается сбором проб.

–  Не улавливаю вашу мысль, мистер Эйч, - покачал голо вой Томас.

–  Аккреция - это приращение, или просто захват. Они присоединяют к себе новые и новые предметы, пространства, живых существ.

–  Они улетят когда-нибудь, как вы думаете?
– Томас снова перескочил на другое.

–  Этим летом будет уже двадцать три года, как они здесь. Может, они просто соберутся и улетят в одно мгновение, как ты говоришь. Но сейчас нам нужно что-то делать. Чтобы всем не пропасть. Вот для этого вербовщик и нашел тебя.

–  Их бомбили.

–  Да, еще бы. Много раз. И дальше будут бомбить, новые способы ищут, солдат посылают, упокой Господь их душу. Спецназ. Но Площадки это только подстегивает, приводит в движение. Что бы там ни говорили, тактика Здравохраны дает результаты. Нужно принимать во внимание еще одну вещь.

Когда Площадка развивает активность, она начинает блокировать людей. Какая-нибудь Площадка в Австралии блокирует улицу или город где-то на другом конце земли; по Площадке начинают стрелять, и тогда все гибнут: у тех, кто попал под ее колпак, происходит повальный шок. Мы считаем, что наши действия более эффективные. Лучше не прибегать к грубой силе. Ликвидаторам сообщают, что такая-то Площадка поразила где-то населенный пункт, мы выдвигаемся туда, направляем свои усилия на этот конкретный район, по частям, по кусочкам треплем и изматываем этот новый Очаг, так что Площадка не совсем понимает, что там произошло, и тогда она меняет тактику. А только на это мы и можем надеяться - чтобы она изменила тактику.

–  Но в тех городах, которые были у нее под колпаком, ко многим возвращается сознание.

–  Верно. Поэтому нужно поддерживать карантин, который установила здравохрана, следить, какая из Площадок начала действовать, и усмирять ее. Это все, на что мы способны, Томас, хотя кое-кто станет утверждать обратное. Чиновники ВОЗа отслеживают, какие пункты стали мишенью Площадки и подверглись нападению…

–  Целые города. Их захватывают по плану или как попало?

–  … После чего мы вступаем в дело и исправляем положение. И это все, все, на что мы способны. Возвращаем некоторым сознание.

–  Кое-кто умирает.

–  Но большинство выживает.

–  И у вас, получается, есть для этого силы?
– В голосе Томаса звучало восхищение, отнюдь не ирония. Он склонил голову набок.

–  Верно. Вспомни, почему вербовщик выбрал тебя. Почему просил заполнять все эти вопросники.

–  Их возвращают к жизни, но через какое-то время они снова могут попасть под колпак.

–  Иногда так и происходит. Но все замыкается на количестве. Наша цель - сократить на тысячи число тех, кто умирает просто потому, что помощь опоздала. Ты видел цифры.

Парень кивнул, что можно было понимать как угодно. Похоже, Анжела права. В большинстве своем новички совсем не представляют, в чем состоит суть дела.

–  Мне выдадут плащ и трость?
– спросил Томас, возможно стараясь скрыть свое замешательство.
– Какие носят ликвидаторы. Научусь владеть тростью, как вы. У меня будет дива на щеке.
– Его мысли снова запрыгали. У новеньких всегда так - из-за перевозбуждения, из-за нервов; из-за страха. Но у этого парня, похоже, все скоро станет на свои места.

–  Если ты не решишь уйти, то, конечно, все будет. Это уж тебе решать.

Как будто так оно и есть.

–  Плащ и синий мундир из саржи…

Парень, возможно, просто мальчишка, вот и все. Сэм допускал и такое.

–  Есть у нас и плащи, и мундиры. Если тебе понадобится.

–  А вам не нужны? Я смотрю, никто из вас не носит.

–  Когда-то нравилось чувствовать, что ты в форменной одежде. Сейчас предпочитаю ходить просто так.

–  Вы делаете работу, но не хотите выглядеть так, будто кто-то нанял вас на службу. Как у Робин Гуда. Или у Зорро.