Лили и майор
Шрифт:
— Если ты боишься, Сандра, — отвечала Лили, — буду счастлива доставить тебя в целости и сохранности домой.
— Большое тебе спасибо за заботу, — несколько обиженно заявила Сандра, — но я и сама прекрасно доберусь. — И она удалилась, унося тарелку миссис Тиббет.
Хотя больше всего на свете Лили сейчас хотелось бы лечь спать, ей пришлось проработать еще, по меньшей мере, пару часов.
На следующее утро она поднялась с первыми лучами солнца. Один за другим к Лили приходили
Примерно в середине дня, когда Лили старательно отстирывала в мыльной воде чьи-то кальсоны, причем ее растрепавшиеся волосы свисали ей на лицо беспорядочными прядями, а влажное от пота и водяных брызг платье прилипло к телу, к ней заявился Калеб. В своем блиставшем чистотой и свежестью прекрасно отутюженном мундире он выглядел просто ослепительно, и всклокоченный вид Лили вызвал у него ироническую улыбку. В одной руке он держал шляпу, а в другой — заманчиво выглядевшую плоскую коробку, обтянутую синим атласом.
— Хелло, майор, — сказала Лили, не прекращая своего занятия.
— Отложи в сторону эти ужасные штаны и взгляни на меня, Лили, — подошел к ней Калеб. — У меня есть кое-что для тебя.
— Кто стирает ваше белье? — осведомилась она, подозрительным взглядом окинув его мундир и не в силах выкинуть из головы мысли о предстоящем ему путешествии в Тайлервилль в компании с Сандрой.
— Ваши конкуренты, — откровенно признался он. — Если я стану отдавать свое белье тебе, это будет выглядеть так, будто я тебе плачу. А я прекрасно знаю, как ты к этому отнесешься.
Лили на мгновение замерла от неожиданного удара, которым против нее обернулась ее собственная логика. А затем снова принялась за кальсоны, да с таким ожесточением, что чуть не ободрала до костей кожу на руках.
— Сандра сказала мне, что ты собрался в Тайлервилль, — сказала девушка, стараясь избежать его пристального взгляда.
— Лили, клянусь, если ты сию же секунду не бросишь свою дурацкую стирку и не взглянешь на меня, я перекину тебя через плечо и втащу внутрь, как куль с овсом.
Не сомневаясь, что Калеб так и сделает, она неохотно оставила работу и подняла глаза.
— Поразительно упрямое маленькое создание, — рассмеялся Калеб. — Возможно, для того чтобы научить тебя уму-разуму, мне понадобится не один, а два месяца.
— Это ты принес мне? — не вытерпела Лили, чей взор то и дело возвращался к атласной коробке.
— Да.
Она протянула руку, зная, что наверняка обнаружит в коробке столь любезное ей лакомство: шоколад.
— Ну уж нет, — поддразнил ее Калеб, отведя в сторону руку с коробкой, — перестань упрямиться и хотя бы улыбнись.
Лили молча снова принялась за стирку, и Калеб немедленно схватил ее в охапку. Его железное плечо так вдавилось ей в живот, что она едва не задохнулась, но все равно принялась
За это Калеб наградил ее увесистым шлепком по заду, а потом протащил сквозь ряды мокрого белья и сгрузил на ступеньках заднего крыльца, где и сунул ей в руки коробку. Несмотря на грозный тон, которым Калеб читал ей нотацию, в его глазах появилось какое-то новое выражение.
— С меня довольно твоих глупостей. Ты переезжаешь ко мне. С этой самой минуты ты будешь моей экономкой.
— Я никуда отсюда не тронусь! — яростно возразила Лили, чувствуя, как пылают не только ее щеки, но и ягодицы.
— Мой дом — второй по улице от дома Тиббетов, — не обращая внимания на ее слова, продолжал Калеб, глядя Лили прямо в глаза. — И когда я сегодня вечером вернусь со службы, ты должна ожидать меня там. И чтобы на столе стоял готовый ужин.
Ах, если бы в этой проклятой коробке было что-нибудь, не столь любимое Лили, как шоколад, она бы наверняка стукнула ею Калеба по голове. Лили развернулась на каблуках, вскочила в свой маленький домишко и задвинула засов.
— В субботу, и не позже, — крикнул ей вслед Калеб, и через боковое окно она увидела, как он снова надел шляпу и зашагал прочь.
Прежде чем Лили нашла в себе силы снова высунуть нос за дверь, прошло не меньше тридцати утерянных для бизнеса драгоценных минут. Успокоиться ей помогла изрядная порция шоколада из принесенной Калебом коробки и святая вера в то, что Всевышний обязательно покарает Калеба Холидея где-нибудь на полпути между Тайлервиллем и фортом Деверо, поразив его молнией. ***
— А я говорю тебе, Калеб, — с нажимом повторил полковник Тиббет, — что ты неправильно ведешь себя в отношении этой женщины. Ты открыто даешь ей понять, что хочешь ее, и допускаешь тактический просчет. Это напоминает мне то, как был захвачен в плен Костер. Черт побери, проклятые индейцы застали его врасплох, со спущенными панталонами!
Сидевший за своим столом в одной рубашке Калеб — его мундир был накинут на спинку стула — только вздохнул в ответ. Полковник был прав: он сам сунул руку в капкан. Он даже не мог с уверенностью сказать, не проболтался ли Лили о том, что любит ее, в состоянии экстаза в самые интимные минуты.
— Хотел бы я взять назад тот ультиматум, который предъявил ей сегодня, — неохотно произнес он. — Ведь даже если бы Лили и захотела жить в моем доме, гордость не позволит ей так поступить.
Полковник стоял, прислонившись спиной к оконной раме, скрестив руки на груди. Двумя пальцами он разгладил свои седые усы и задумчиво ответил:
— Я же говорил, что ты ведешь себя неверно. Такие женщины, как Лили, ни за что не станут жить с мужчиной под одной крышей, если у них на пальце не окажется обручального кольца. Она хочет быть твоей женой — хотя сама еще об этом не догадывается.