Лили и майор

Миллер Линда Лаел

Лили была уверена, что ни одна женщина в мире не умудрялась пасть столь низко, как она.

Подремав около часа и почувствовав себя немного лучше, Лили подошла к раковине и принялась намыливать палец. Но подаренное Калебом кольцо не снималось.

Отчаявшись, Лили обратилась к настенному календарю и произвела некоторые подсчеты. От их результата у нее снова заболела голова и потемнело в глазах. Она может быть беременной.

Сердце подсказывало Лили поскорее разыскать Калеба, признаться ему в любви и выйти за него замуж, но ее страхи

были сильнее. И они твердили ей, что история повторяется: она становится второй Кэтлин.

Лили обладала сильным характером и редко плакала, но перспектива прожить жизнь своей матери оказалась большим, чем то что Лили была способна перенести. Она уселась за рабочий стол Руперта, уронила голову на руки и разрыдалась.

Наступило время ужина, а Калеб так и не появился, и в сердце Лили закралась тревога, хотя она и пыталась успокоить себя тем, что он наконец-то ее покинул.

Руперт с аппетитом поглощал приготовленный Лили ужин, а ей кусок не шел в горло. Она бесцельно гоняла по своей тарелке ломтик тушеного мяса, вздрагивая при каждом звуке, доносившемся с улицы: а вдруг это Калеб?

— Наверное, майор Холидей уже находится на пути в форт Деверо, — заметил Руперт, подцепив с блюда очередную порцию мяса.

— Он не может уехать, не попрощавшись со мной, — выпалила Лили и тут же пожалела об этом.

— Ты удивляешь меня, Лили, — приподнял Руперт одну бровь. — Ты гонишь его, а потом высматриваешь в окно. Ты его любишь или нет?

— Ты тоже удивляешь меня, Руперт, — возразила Лили, покраснев. — Я ожидала, что ты хотя бы разгневаешься, узнав, что мы с ним натворили, а ты обходишься с ним как с некой титулованной особой.

— Я знаю, что ты не взбалмошная дурочка, Лили, — после долгого размышления ответил Руперт. — Я слишком долго жил с тобой рядом. И если уж ты позволила себе близость с майором — а судя по всему, так оно и есть, — значит, ты его любишь.

— Или это значит, что я такая же, как моя мать, — с неподдельным отчаянием подхватила Лили. Глаза ее были полны слез, когда она безнадежно взглянула на Руперта. — Она тоже позволяла себе близость с мужчинами, а потом отпускала на все четыре стороны. Всех мужчин подряд.

— Ты была с кем-то еще, кроме Калеба?

— Конечно же нет!

— Ну, значит, это другое. Кэтлин была Кэтлин, а ты — Лили, и вам двоим никогда не слиться в одно.

— А вот я боюсь, что это может произойти, — вздыхая и вытирая глаза, сказала Лили. — Кстати, если мама смогла разыскать меня, она могла разыскать и Эмму, и Каролину.

— Вполне вероятно, — кивнул головой Руперт. Он прочел полученное Лили письмо еще в день ее приезда. — Ты не думаешь о том, что тебе стоит съездить в Чикаго, Лили?

— Ох, я и сама не знаю, — растерянно покачала она головой. — Калеб совсем меня смутил…

— Я вижу, он подарил тебе кольцо, — заметил Руперт, глядя на блестевший на пальце у Лили бриллиант.

— Мне приходится носить его лишь потому,

что оно не слезает с пальца.

— Так зачем же ты его надела?

— Не я надела — Калеб, — вздохнула Лили.

— Понятно. Вот мы и вернулись к вопросу, ответа на который ты так старательно избегаешь. Ты любишь Калеба, Лили?

— Да, — устало созналась Лили, опуская голову. — Я думаю о нем с утра до вечера, и меня постоянно бросает то в жар, то в холод. А иногда даже живот сводит.

— Это любовь, все верно, — подтвердил Руперт, может быть, чересчур уверенно для молодого школьного учителя, который лишь намеревается обзавестись женой. — И ты не хочешь выходить за него замуж, потому что боишься уподобиться своей матери?

Лили хотела было рассказать, как несдержанно и даже разнузданно ведет она себя, когда бывает близка с Калебом, но тут же подумала, что с мужчиной нельзя обсуждать столь деликатные подробности.

— И не только поэтому, — сказала она. — Сердце велит мне оставаться здесь и продолжать поиски сестер. А Калеб собирается уйти в отставку и вернуться в Пенсильванию. Если я выйду за него замуж, это изменит всю мою жизнь.

— Любовь часто проделывает подобные шутки.

— Но почему именно я из нас двоих должна все бросить и изменить в своей жизни?! — возмутилась Лили. — Почему не Калеб?

— Я понял, в чем ваша проблема, — перебил ее Руперт. — Никто из вас не умеет менять однажды принятое решение. И мне кажется, что тебе лучше остаться здесь и заняться своими делами, а ему предоставить возможность вернуться на Восток. Может быть, ему повезет и он встретит там симпатичную девушку и позабудет о тебе.

— Он не сделает ни того, ни другого, — горячо возразила Лили. При одной мысли о сопернице кровь забурлила у нее в жилах. — Он обязательно придумает причину, по которой ему надо будет остаться здесь. Я знаю, что именно так он и сделает.

— Что ж, Лили, пожалуй, в какой-то степени ты и права, — пожал плечами Руперт. — Ну, а теперь скажи мне, что ты думаешь о поездке в Чикаго?

— Я надеюсь, что мне не придется туда ехать, — отвечала Лили. — Я написала маме и спросила ее, не знает ли она, где сейчас мои сестры. Если она в курсе, я уверена, что сообщит мне об этом.

В этот момент в дверь постучали, и Лили вскочила с места, но тут же взяла себя в руки и вернулась за стол.

— Открой ты, — шепнула она брату, стараясь успокоиться.

Руперт пошел открывать, но это оказалась всего лишь Винола. Снимая шляпку, она холодно улыбнулась Лили.

Видимо, девушка надеялась на то, что сестра Руперта уже уехала.

— Проходите смелее, — сказала Лили, поднимаясь с места и принимаясь убирать со стола. Она была ужасно разочарована тем, что вместо Калеба сюда заявилась Винола. — Я вам не помешаю.

Острый взгляд Винолы тут же уловил блеск бриллианта на пальце у Лили, и она схватила ее за руку.

— Так вы обручены! — воскликнула Винола, не скрывая облегчения.