Лили сама по себе
Шрифт:
– Скорей! Нам нужно отсюда выбраться! – скомандовала я. – Идёмте на маленькую игровую площадку!
Мы побежали очень быстро. Пикси так и подскакивала то вверх, то вниз, сидя в своей коляске. Сначала она смеялась, думая, что мы с ней играем, но потом испугалась.
– Тише, тише! – требовала она.
– Мы не можем, Пикси. Мы ищем Бэкстера.
– Бэкстер там, – сказала она.
– Что? Где? – закружилась я на месте. – Нет его там. Пикси, мы с тобой не играем! Бэкстер пропал!
– Бэкстер, Бэкстер, Бэкстер! – кричала Пикси, показывая пальцем вверх,
Нагнувшись к ней, я тоже посмотрела вверх. На детской площадке я увидела мелькающую макушку Бэкстера. Подбежав, увидела и его самого – он скакал наверху горки и кричал:
– Я хозяин этого домика!
Припарковав Пикси, я оставила её с Блисс и полезла за братишкой:
– Спускайся!
Он думал, что я с ним играю, и прицелился в меня веткой как пистолетом, сделав вид, что в меня стреляет. Я выбила ветку у него из рук, а потом и его шлёпнула.
– Ой, сейчас же прекрати! Не смей меня бить! Я тебя тоже стукну, и посильнее! – закричал он.
– Я тебе велела ждать у туалетов, и ты обещал, ты поклялся жизнью мамы!
– Я не хотел стоять около вонючего женского туалета! – рыдал он, вытирая глаза кулаком.
– Мы думали, что ты потерялся, тупой маленький идиот! – сказала я, как следует его встряхнув.
– Я не тупой! Это ты тупая! Ты вредная, толстая, вонючая свинья, и я тебя ненавижу! – вопил Бэкстер, и по его щекам катились слёзы.
– Я тебя тоже ненавижу! – сказала я, но почувствовала, что уже больше не сержусь. Порывшись в кармане, я вытащила смятую бумажную салфетку и протёрла ею лицо Бэкстера.
– Отвали! – буркнул он.
Я не ушла, а крепко прижала его к себе, и, когда я его обняла, он прильнул ко мне и дал волю слезам, потому что знал, его лица не было видно.
Блисс тоже плакала, стоя рядом с Пикси и её коляской.
– Пошли, Бэкстер, давай спустимся, – мягко сказала я. – Нужно Блисс тоже обнять.
Я скатилась вниз, а Бэкстер съехал на пузе вслед за мной.
– Всё хорошо, Блисс. Бэкстер жив и здоров. Я больше не сержусь. Теперь всё хорошо, – сказала я.
Блисс продолжала рыдать.
– Ничего… не… хорошо! – задыхаясь, причитала она сквозь рыдания. – Это же мама!
– Мама? Что ты имеешь в виду?
– Бэкстер поклялся маминой жизнью. Теперь она умрёт!
– О нет, не умрёт! Не говори так! Особенно при Пикси! С мамой всё будет хорошо. Она чудесно проводит время со своим новым другом, – с горечью сказала я. – Прямо сейчас она лежит на пляже в новеньком бикини и обнимается.
– Фу, – сказал Бэкстер.
– Двойное фу, – заявила я. – Мы не будем переживать за маму, потому что она совсем за нас не волнуется. Мы прекрасно проживём и без неё, если, конечно, будем осторожны. Нам нужно держаться вместе. Ты слышишь, Бэкстер? Это не игра, в которой мы все можем валять дурака. Это очень серьёзно. Нам нужно прятаться до субботы, а это означает, что мы не должны никому попадаться на глаза и привлекать к себе внимание. С этого момента мы ведём себя так, будто мы невидимки. Мы не кричим людям вслед, не грубим, ведём
Вдруг коляска упала. Пикси наскучила моя длинная лекция, и ей удалось вывернуться из застёгнутых ремешков. Она рванулась на свободу и опрокинула коляску. Сестрёнка громко заревела. Я подняла её и прижала к себе.
– Где болит, Пикси? – спросила я, ощупывая её руки и ноги.
– Везде! – рыдала Пикси.
Я потрогала и простукала каждый кусочек её тела, и, судя по тому, что она не заревела сильнее, я решила, что с ней всё более или менее в порядке.
– Ну ладно, – сказала я, усаживая её назад в коляску и обкладывая переполненными сумками. – Уходим!
Я точно не представляла себе, куда мы идём. Мы должны были где-нибудь разбить тайный лагерь, но я не знала, какое место выбрать. Я уже устала, а везти коляску по траве было гораздо тяжелее, но разбивать наш лагерь у входа в парк, где так много людей могли нас заметить, не было никакого смысла.
– В волшебный сад, в волшебный сад! – кричала Блисс.
Я знала, что там будет полно укромных уголков. Мы уже прятались под ивой, но тогда это была просто игра. Листва у ивы была не очень густой. Мы бы оказались у всех на виду. У пруда тоже гуляло и кормило уток слишком много народу. Нас бы нашли через пять минут. Мы могли бы, согнувшись в три погибели, притаиться под одним из сотен кустов, но долго в такой позе мы бы не выдержали. Нет, волшебный сад не был для нас идеальным местом.
– Мы не пойдём в волшебный сад прямо сейчас, – сказала я. – Мы пойдём туда попозже, Блисс, после того, как найдём место для нашего лагеря и спрячем там все наши вещи.
– Можно разбить лагерь на той площадке, – предложил Бэкстер. – Я был бы там самым главным и жил на самом верху горки.
– Бэкстер, детская площадка – не лучшее место для укрытия. Типа… там могут быть другие дети.
– Я их прогоню. Я буду там главным, поняла?
– Нет, нам нужно по-настоящему секретное место, куда из парка больше никто не придёт. Подальше от стоянки и детских площадок. – Я снова огляделась по сторонам. – Давайте пойдём туда! – Я показала на песчаную тропу, ведущую от холма в другую сторону. Во всяком случае, там хоть коляску легче толкать!
– По дороге из жёлтого кирпича, – запела я песню из «Волшебника из Страны Оз». Подскакивая под эту мелодию, я даже станцевала короткий танец. – Ну-ка, пойте, Блисс и Бэкстер, вы же видели этот фильм!
Они тоже стали скакать и подпрыгивать, а Пикси застучала пятками по коляске. Бэкстер поднял упавшую ветку и, дирижируя, угрожающе замахал ею в воздухе.
– Мы ведь не встретим по пути никакого волшебника, правда? – с тревогой спросила Блисс.
– Не будет никаких волшебников! Только мы! И мы обязательно найдём замечательное секретное место, где разобьём наш лагерь.