Лилии распускаются в полночь

Малинина Маргарита

В Россию они вернулись вместе. Там кореец подарил возлюбленной золотую цепочку с кулоном. Подвеска была с секретом, предназначенная для хранения яда. На вопрос Громова, откуда у него деньги на золото, если, по его словам, жил впроголодь, он не ответил. Видимо, украл. Так вот, Лилия решила устроить мужу романтический ужин перед очередным рейсом. Но допустила тактическую оплошность, рассказав о чудодейственном средстве, добавленном в еду. Сергей распсиховался и ушел. Мол, сама мысль о том, что жена специально ездила за границу, чтобы добыть средство определенного свойства, оскорбляет его как мужчину. Несчастная Лилия пошла в первый рейс на отремонтированном лайнере в расстроенных чувствах. Такой ее и встретил Геннадий Еремеев, охочий до дамского пола, тем более до наиболее привлекательных представительниц. Он вызвал ее в каюту под надуманным предлогом и стал открыто домогаться. Она сопротивлялась, тогда он начал ее насиловать, приговаривая,

что он имеет особое чутье на внутреннее состояние людей, и женщину, не видевшую ласки много лет, видит сразу. Пассажир люкса ей совсем не импонировал как мужчина, поэтому в голове родился гениальный план. Она приняла игру, попросив вина. Незаметно влила в бокал всю жидкость из медальона. Когда она рассказывала этот эпизод Чайлину, она утверждала, что не хотела убивать. Думала, что у него прихватит желудок или еще что-нибудь, короче, ему будет не до любви. Все-таки положение обслуживающего персонала не позволяет бить морду пассажиру класса «люкс». Нужно сделать так, чтобы он сам расхотел. Не позволять же себя насиловать, в самом деле! Но, выпив залпом целый бокал, мужчина падает замертво. Бокал выскакивает из рук, и оставшаяся капля выливается на шкуру белого медведя. Что бы вы сделали на ее месте? Напуганная, она сперва хватается за телефон, потом понимает, что ее просто посадят в тюрьму. И не только ей достанется. Человек, который ей помог, близкий друг, тоже поимеет проблемы. Ведь это он достал яд! Она застирывает пятно и меняет положение шкуры, чтобы скрыть его под кроватью. Моет бокалы в раковине и роняет туда цепочку с кулоном. Но Лиля находится в полубредовом состоянии, поэтому не замечает этого. Она понимает, что только что, хоть и не по собственной воле, убила человека.

– Это спорный момент, – встревает Громов. Но Чайлин уверен в ангелоподобии своего предмета обожания. Она просто воевала за свою честь. И убивать никого не хотела – это была случайность. И он, Еремеев, по сути, получил то, что заслужил. Ну, здесь Громов его ударил… Капитан поднял стул со стонущим матросом и принялся выговаривать Владлену. Тот не реагировал. Наконец, они вернулись к допросу.

Поняв, где она оставила главную улику – емкость, в которой находился яд, Лилия впадает в панику. С Сергеем никаких доверительных отношений не осталось, супруги решили развестись. А вот безотказный Чайлин очень на роль спасителя подходил. К тому же, Лилия, как человек опытный в любовных делах, сразу распознала его чувства. Ой, ну то есть это моя версия. Версия корейца такова: она тоже его полюбила всей душой, всем сердцем… Потому и была откровенна. Она убила пассажира и оставила улику в сливе. Потому что больше ей быть негде – когда она убирала бокалы, раковина оставалась пустой. А замочек на цепочке был слабый. Она в страхе уволилась с теплохода, порекомендовав вместо себя Сергея. А сама начала встречаться с Чайлином. Это его знакомые семьи приняли за «какого-то японца». Женщина не могла привести Чона, как своего приятеля, иначе бы Сергей знал, кто он такой, и не дал бы ему жизни. Опять же его можно было бы связать с ней. Поэтому она пытается убедить его устроиться на судно самому, подсказывая, что у капитана очень доброе и жалостливое сердце, а Чон к тому же знаком с работой на судне (это была еще одна общая для них тема, которая тоже их сблизила во время знакомства). Лилия, похоже, только и находила себе мужчин, имеющих с ней общие интересы. Ладно, это опять мое мнение. По словам матроса, он отказывался. Восточное воспитание не позволяло обманывать того, кто протянул тебе руку помощи (то есть капитана). И потом, вдруг цепочку никто никогда не найдет? Какой смысл тогда проворачивать авантюру? Но Лилия знакома с деятельностью лайнера и объясняет, что раз в несколько рейсов производят полную чистку труб, так как это замкнутая система. Чайлин возражает: как это свяжут с тобой? Все же решили, что это случайная смерть. Просто остановка сердца. Следов яда не нашли. На этом история бы и закончилась, если бы не одно «но». Имя этому «но» – Владлен Сергеевич Громов. Короче говоря, вскоре Чайлин через своих друзей из преступного мира узнает, кого ненароком убила его любимая. Вернее, чьи интересы задела эта смерть.

Чон хочет что-то еще добавить, но смотрит на Громова и осекается.

– Я не понял, – нахмурился капитан. – Продолжай.

– Вы не знаете, насколько опасен этот человек, – дрогнувшим голосом поясняет кореец, косясь на высокого господина. – Он легенда в определенных кругах. Мне передали его слова «Землю носом рыть буду, но отыщу того, кто это сделал». Я знал, что он попадет на этот лайнер, и уж он-то найдет улику. А при таком раскладе тюрьма не самый страшный исход. Так что, соглашаясь с планом Лили, я шел на это вовсе не потому, что боялся ее тюремного заключения. Я боялся… ее мучительной смерти.

Мы трое ахнули и посмотрели на Громова. Тот и бровью не повел. Только потребовал:

– Рассказывай дальше. Только коротко и релевантно.

– Хорошо.

– Корейцы ведь

знают, что такое релевантно?

– Не отходить от темы, – покорно ответил Чайлин, не почувствовав сарказма. – Я понял.

Он завладел сердцем капитана… Как красиво я выразилась. Ну, вы поняли, он заставил себя полюбить… То есть испытывать нежность и сочувствие. Короче, добродушный Вадим взял Чайлина на работу. Ему повезло, что между первыми двумя рейсами прошло много времени, так как погода резко испортилась, и туры отменили. За это время Чайлина оформили и обучили. Он пытается попасть в люкс и наталкивается на неприятность: новшество с отпечатком пальца. Впускать желтолицего матроса в святая святых никто из пассажиров не хотел, с ним общались исключительно через дверь с глазком и переговорное устройство. План приходится менять на ходу. Но Чон не просто так проводил время в Корее. Он сумел встретиться со своим кумиром, знаменитым в той области Бао Ли. Это какой-то крутой мастер по борьбе тхэквондо. Даже книжки по ней пишет, которые переведены почти на все языки.

– Об этом мне говорил Руслан! – неожиданно заявила Катька. – Учебник по болевым точкам!

– Да, и я, если помнишь, намекал тебе, – заявил Громов. – Когда я узнал, откуда родом семья нашего друга, сразу сложил два и два. Быть в провинции Яо-цзин и не встретиться с Бао Ли – это просто смешно. Я, конечно же, не поверил.

– Да, я вам наврал, – покраснел Чайлин. – Я не мог признаться, что с ним знаком, потому что знал, кто вы такой и зачем вы здесь.

Так вот, за год усиленных тренировок под руководством мастера такой величины Чон получил черный пояс по тхэквондо. Насыщенная у него жизнь была в Корее: корабли, яды, занятия боевыми искусствами, любовь… Как он все успел?

– К сожалению, чтобы получить второй дан, нужно ждать целый год.

– Кого получить? – переспросили мы с Катькой.

– Дан – это уровень владения, – пояснил всезнающий Громов.

– Поэтому мое умение делать чоумук оставляло желать лучшего. Даже Бао Ли не может натаскать новичка на чоумук.

– Слушай, говори по-русски! – разозлилась Любимова. – Даны какие-то, муки…

– Так называется удар пальцами по болевым точкам, – снова встрял Громов, а я вспомнила, что мне это уже было сказано, пока мы готовились к засаде.

– Так ты применял этот чу… мук, чтобы убивать владельцев люкса? – сказала Катя с презрением.

– Нет! Не чтобы убивать! Чоумук применяют, чтобы отключить человека, чтобы ввести в непродолжительную кому, ну а в крайнем случае – и чтобы убить. Все дело в силе нажима. Я хотел ввести их в кому, открыть их пальцем дверь, достать улику, а тела положить на кровать. Их бы нашли так же, как и первого, в спальне каюты. Примерно через неделю человек бы вышел из комы, но меня бы на теплоходе уже не было. И потом, что бы он сказал? Что видел меня, перед тем как провалиться в сон? Никто бы не поверил, что какой-то матрос причастен к коме. Это было абсолютно безопасно. А я… Я… – Чон заплакал.

– А ты, – закончил за него разозленный Владлен Сергеевич, – опозорил своего учителя.

– Да… мне нет прощения.

– Я думаю, – влезла Катерина, – что ему нет прощения за четыре загубленные жизни и плюс две – почти загубленные, если считать меня и Никитку, а не за то, что он выставил в плохом свете какого-то известного корейца!

– Ну не скажи, подводить учителя – это… Поэтому к отбору учеников нужно относиться весьма строго… – Мы с Катькой переглянулись и уставились на Громова с благоговейным испугом. Он, заметив взгляд, добавил: – Поэтому, если вдруг буду в Яо-цзин, обязательно передам это твоему горе-учителю.

– О, Бао Ли будет так разочарован… – всхлипнул Чон. – Моего опыта, к сожалению, не хватило, чтобы нажать с определенной силой. Либо все четверо были людьми с очень плохим здоровьем… Так или иначе, но они скончались на месте. А для отпечатка нужны потожировые следы, так что мертвые они были бесполезны.

Теперь задал вопрос капитан:

– Почему же, когда с первой пассажиркой ничего не получилось, ты не попытался открыть дверь через меня? Ты же знал, что именно я программирую устройство. Меня можно было попытаться убедить, обмануть как-то, заставить, отключить, наконец… Ведь до того, как заселились пассажиры, и после того, как они все сошли на берег, это было бы проще…

– Вадим Михайлович, как вы не понимаете, вы как отец мне…

– Ой, только не надо опять этого! – прикрикнул капитан в расстроенных чувствах и отвернулся. Мне казалось, что он тоже сейчас пустит слезу. По раскрасневшемуся лицу было видно, как он переживает эту ситуацию. И именно поэтому он молчал все то время, пока мы вели допрос. Он не мог поверить, что его так сильно, так больно, так мерзко обманывали.

– Нет, это правда! Да, я познакомился с вами с определенной целью, но эта цель благородная, я хотел спасти любимую женщину от жестокой расправы, которой она никак не заслужила! Вы были так добры ко мне все эти месяцы… Я никак не мог причинить вам зло и более прочего не хотел, чтобы именно вы узнали, кто я на самом деле…