Лилия – хранительница леса
Шрифт:
Белоснежная лань открыла глаза и почувствовала запах спелой земляники. Всё-таки хранитель вынес ее из пещеры, чтобы лучи солнца коснулись ее на восходе. Ведь Лилия при каждом этапе превращения должна была
– Ну что, очнулась? – спросил Сивур лань, когда та подняла голову на деревья.
Лилия вопросительно посмотрела на орла, и он понял, что должен ответить на ее немой вопрос.
– Превращение удалось, – ответил он и заметил облегчение на ее лице.
– А где он? – спросила Лилия, и Сивур понял, о чём речь.
Он повел ее за собой. Вдалеке Лилия увидела стоящего у обрыва оленя.
– Несколько часов назад ты бы видела, что с ним творилось: кричал, бегал как бешеный – всё не мог смириться, что с ним произошло. А теперь, видимо, успокоился.
– Ты говорил с ним?
– Я? – орел нахохлился. – Я-то с какой такой стати? По мне так было бы лучше, чтобы этот жалкий убийца сейчас вниз сиганул с утеса!
– Опять ты за свое, – промолвила лань и поскакала вперед.
Олень не заметил ее приближения – продолжал стоять и смотреть вдаль. Лилия не торопилась с разговором, надо
Красивый молодой олень стоял на вершине холма. Его ветвистые словно полированные рога отливали солнечным блеском, отчего казались золочёными. Коричневая лоснящаяся шерсть была украшена белыми пятнышками, широкая грудь высоко вздымалась, и ее можно было сравнить с морским прибоем. Это было красивое дикое животное, и единственное, что его делало особенным, – это взгляд печальных человеческих глаз. Глаза – окна души, и в зверином теле теснилась человеческая душа.
Лилия осторожно подошла поближе, и тут человек-олень наконец-то заметил ее присутствие. Он повернул голову в ее сторону и, как-то равнодушно взглянув, отвернулся.
– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – робко начала Лилия, и олень, услышав ее голос в своем мозгу, испуганно вздрогнул. – Я сейчас объясню тебе всё, ты только выслушай.
Конец ознакомительного фрагмента.