Лилия и лев

Дрюон Морис

– Да, да, – согласилась Маго, – пожалуй, и впрямь я совершила промашку. Но, согласись сама, где же это видано, чтобы какая-то распутная бабенка, которая валялась, как последняя, с епископом, явилась ко мне с завещанием, будто законная жена... Да, верно, пожалуй, я совершила промашку...

Беатриса помогла Маго снять дневную рубашку. Великанша подняла свои огромные ручищи, показав подмышки, заросшие реденьким седым пушком, на загривке, как у быка, горбом вздымались жиры, груди тяжелые, отвислые, чудовищно уродливые груди...

«Стареет, –

думала Беатриса, – скоро она умрет... да, но как скоро? До последнего ее дня мне придется раздевать и одевать эту отвратительную старуху, и все ночи проводить при ней... А когда она умрет, что-то со мной станется? При поддержке короля его светлость Робер, конечно, выиграет тяжбу... И от дома Маго не останется ничего».

Осторожно натягивая на графиню ночную сорочку, Беатриса снова заговорила:

– Вот если бы вы согласились отдать этой Дивион то, что она требует по завещанию... и даже что-нибудь еще дали сверх, она, безусловно, перешла бы на нашу сторону; и ежели она и впрямь помогает вашему племяннику в его дурных делах, вы бы узнали, в каких именно... и это пошло бы нам на пользу.

– Ты, пожалуй, умно придумала, – ответила Маго. – Мое графство стоит того, чтобы лишиться какой-нибудь тысячи ливров, если даже такова плата за грехи. Но как добраться до этой шлюхи? Ведь она днюет и ночует в отеле Робера, а он, надо полагать, велел следить за ней в оба... и при случае не прочь ее приласкать, он у нас, как известно, не из привередливых. Как бы он не пронюхал о наших планах.

– Я берусь, мадам, увидеть ее и с ней поговорить. Как-никак я родная племянница Тьерри. Мог же он поручить мне передать ей еще какие-нибудь свои предсмертные распоряжения...

Маго пристально вглядывалась в спокойное, даже улыбающееся лицо своей придворной дамы.

– Помни – это риск, и большой риск, – протянула она. – Ежели Робер узнает, тогда держись...

– Знаю, мадам, знаю, что иду на риск, но я опасностей не боюсь, – ответила Беатриса, натягивая на уже улегшуюся в постель графиню вышитое одеяло.

– Ладно, ладно, ты славная девушка, – сказала Маго. – Щека-то не очень горит?

– До сих пор горит, мадам... но, чтобы услужить вам...

Глава VI

Беатриса и Робер

Лорме впустил ее в отель через боковую дверцу, которой обычно пользовались поставщики, так, словно бы ночная гостья была какая-нибудь лоскутница или вышивальщица, пришедшая к господам сдать заказ. Впрочем, сейчас Беатрису д'Ирсон, закутанную в широкую пелерину из легкого серого сукна, с капюшоном, низко надвинутым на лоб, трудно было отличить от простой горожанки.

Она с первого взгляда узнала старого слугу его светлости Артуа, но не выказала удивления, точно так же как не выказала его, пройдя через два двора, службы и проследовав за Лорме в барские покои.

А Лорме

семенил впереди, шумно дыша и время от времени оборачивался, бросая недоверчивый взгляд на эту красотку, которая без всякого смущения следовала за ним своей скользящей походкой, чуть покачиваясь на ходу.

«Чего здесь нужно людишкам Маго? – ворчал про себя Лорме. – Какое варево намеревается сварганить эта шлюха на собственном нашем очаге? Ох, уж больно неосторожен его светлость Робер, разве можно пускать такую в дом? Да, мадам Маго знает, что делает: небось какую-нибудь уродину к нам не прислала!»

Коридор со сводчатым потолком, шпалеры на стенах, низенькая дверца, бесшумно вращавшаяся на обильно смазанных петлях, – и перед Беатрисой предстали сначала святой Георгий, поражающий копьем дракона, потом святой Морис, опершийся на меч, и затем святой Петр, все так же тянущий из моря сети.

А посреди комнаты стоял сам Робер, широко расставив ноги, скрестив руки на мощной груди и уткнув подбородок в воротник.

Беатриса опустила свои длинные ресницы, и по телу ее пробежала сладостная дрожь не то страха, не то удовольствия.

– Полагаю, вы не ожидали меня здесь встретить, – начал Робер Артуа.

– О нет, ваша светлость, – ответила Беатриса, растягивая по своему обыкновению слова, – именно вас-то я и рассчитывала видеть.

Беатриса сделала все, чтобы устроить это свидание. Уже целую неделю посланцы Маго, почти не скрываясь, добивались встречи с Жанной Дивион, так что весь отель ждал ее появления здесь.

Робер не без удивления взглянул на Беатрису, такого ответа он никак не предвидел.

– Тогда зачем же вы явились? Сообщить мне о смерти моей тетушки Маго?

– О нет, ваша светлость... Мадам Маго только сломала зуб.

– Новость, конечно, хорошая, – сказал Робер, – но вряд ли вам стоило беспокоить себя по таким пустякам. Это она вас сюда послала? Видно, поняла, что проиграет тяжбу, и хочет со мной договориться? Я с ней договариваться не собираюсь!

– О нет, ваша светлость... Мадам Маго не хочет договариваться, она уверена, что выиграет дело.

– Выиграет? Еще чего! Это против пятидесяти пяти свидетелей-то, которые в один голос заявят, что меня обокрали и обманули?

Беатриса улыбнулась.

– У мадам Маго их будет целых шестьдесят, ваша светлость, и они докажут, что ваши свидетели лгут и что им за это хорошо заплатили...

– Ах так, красавица, значит, вы явились сюда, чтобы дразнить меня, так я вас понимаю? Свидетели вашей хозяйки гроша ломаного не стоят, зато показания моих подкреплены документами, и прекрасными документами, которые я и предъявлю судьям...

– Ах так, ваша светлость? – проговорила Беатриса наигранно почтительным тоном. – Значит, мадам Маго неправильно поняла, по каким таким причинам по всему Артуа идут для вас поиски старинных печатей.