Лилия и шиповник
Шрифт:
Вот так, повезло ему, нежданно-негаданно...
Настал черед принца Генриха...
Глава пятьдесят девятая
— Входи, мальчик! — промолвил жрец Фарунэл и сопроводил свои слова жестом.
— Благодарю...
Генрих вошел в Комнату Испытаний, а эту каморку можно уже было так называть, и огляделся, как все до него. Он уже был подготовлен краткими рассказами Жан-Мишеля и Брюльи, но сердце
Нет, ему было уготовано иное...
По полу заскребли маленькие лапки, Генрих опустил глаза и едва не закричал во весь голос. К нему со всех сторон спешили десятки, сотни пауков... Большие птицееды, лохматые и страшные, бежали неторопливо, вальяжно.
Названий остальных тварей Генрих не знал, но все они выглядели отвратительно...
Выделялись пауки с красными пятнами в форме песочных часов на спинках, несколько красивых золотистых пауков
с длинными изящными ногами и темными шевронами снизу.
Но большинство были невзрачной темной окраски — черной, зеленой, коричневой, чтобы удобней было маскироваться для охоты.
Копошащийся мохнатый ковер быстро сгрудился вокруг застывшего в немом ужасе мальчика.
Откуда, откуда эти выжившие из ума старики прознали, что именно пауков Генрих боялся до потери сознания? Когда ему было всего четыре года, крошечный безвредный паучок прополз по его руке, но с тех пор принц обходит десятой дорогой всех представителей этого племени и заставляет вычистить и десять раз проверить спальню, перед тем, как отойти ко сну. А если завидит паутину, то устраивает такой нагоняй лакеям, что слышно на весь Лувр.
Впрочем, все это в прошлом, а сейчас...
Паучье отродье не остановилось у ног августейшей особы, а безо всякого почтения отправилось на штурм. По ногам, по телу взбирались порождения тьмы, щекоча кожу и вызывая дрожь. Скорпион влез на плечо и помахивал жалом у самого уха, словно скрипач, наигрывая реквием.
— Замри! Не шевелись! — услыхал Генрих, удерживаясь из последних сил.
В голове шумело, к горлу подкатывала тошнота. Как выдержать всю эту напасть, если даже при виде одного паучка принцу становилось нехорошо...
«Работая вместе, тысяча пауков может связать льва» — вспомнилась ему фраза, оброненная негритенком Мбасой, когда он прогонял с тропинки зазевавшегося тарантула.
А теперь их не тысяча, а гораздо больше...
— Выходите, вы выдержали испытание, — о, с каким наслаждением Герих услыхал эти слова. В пылу собственных переживаний он даже не уловил момента, когда пауки разбежались по своим норам.
Брезгливо отряхиваясь, Генрих все еще стоял на месте, не решаясь сделать ни шагу. А вдруг в одежде заблудился какой-нибудь мохнатый ублюдок? Никого не стесняясь, Генрих сбросил с себя все до последней нитки и принялся трясти, пока не убедился, что навел порядок.
У выхода его
Все остались живы. Как это ни удивительно...
В центре большого зала вновь встретились четыре жреца Храма и их гости.
— Свершилось! — воскликнул жрец по имени Горнум. — Вы с честью выдержали все что было ниспослано. Отныне наш город раскрыт для вас и вы сможете взять то, за чем пришли. Ступайте за нами!
Жрецы и их молодые послушники направились к выходу из Храма Крылатых Львов, а наши путешественники двинулись вслед за ними.
— Вон там находится Сокровищница, — взмахнул рукой старик Фарунэл. — А вон в том здании — тоже сокровищница, но иного рода. Там — Библиотека. В ней собраны знания множества известных и канувших в прошлое народов. Что вы выбираете?
— Я иду за золотом, — не задумываясь сказал шаман.
— А мне и вовсе ни к чему все эти ваши книжки, — согласился с ним пират Брюльи.
— А я читать не уметь! — весело заявил Мбаса.
Жан-Мишель молчал, глядя на Генриха и давая ему право выбора. Принц помолчал, но затем ответил твердо и уверенно:
— Золото я видел много раз, это скучное зрелище. Мудрость предков гораздо ценнее. Проводите меня в вашу Библиотеку!
У стариков просветлели лица. И один из них, Фарунэл, сказал:
— Я рад за тебя, мальчик! Ты выбрал верный путь и станешь великим государем в твоей стране, когда взойдешь на трон!
Жан-Мишель взял принца за руку, ободряюще пожимая ее.
Процессия разделилась — одни ушли за богатством, другие — за знаниями.
— Входите же! — торжественно произнес Горнум, раскрывая перед мальчиками тяжелые двери в Храм Науки.
Генрих вошел, озираясь вокруг. Полки, полки, каменные и из дерева. Они укрывали все стены и тянулись так далеко, что скрывались из виду. Здесь лежали и свитки из папируса, бересты, коры неведомых пород дерева; глиняные кирпичики с письменами, тяжелые фолианты с рисунками на кожаных обложках... Нет, определенно — ничьей жизни не хватит, чтобы изучить хоть малую толику всего этого богатства!
Принц невольно вздохнул и произнес:
— Увы... Я не смогу воспользоваться всем этим... Я здесь могу состариться, если начну все подряд читать...
— В этом нет необходимости, мальчик, — снисходительно улыбнулся Жрец. — В награду за твой выбор мы даем тебе в дар Книгу Судеб.
— А что это? — спросил Жан-Мишель с интересом.
— Постойте здесь...
Жрец Горнум удалился вглубь зала и возвратился, когда мальчишки успели перелистать с десяток книг. Но письмена были незнакомые, даже близко не напоминавшие латинский шрифт. Какие-то черточки, палочки, стилизованные цветочки — какой народ мог написать все это?
Послышались шаги и появился Жрец Горнум. В его руках была небольшая книга с красной обложкой.