Лиловые сумерки
Шрифт:
– Благодарю.
Де Тальмон взял чемодан и, не оглядываясь, спустился вниз. Сев в карету, он наглухо закрыл шторы и приказал кучеру трогать. Щелкнул кнут, и карета в скором времени скрылась за поворотом в белесом лондонском тумане.
***
А Мадлен и впрямь стало легче. Снова прожив все события, произошедшие с ней за двадцать пять лет, она словно заново родилась.
– Вы готовы отпустить их, мадам?
– Да, Джон. Они вольны делать все, что хотят. Впрочем, и я тоже. Хотите чаю?
Мистер
========== Марго ==========
Графство Эно, февраль 1818 года.
От разбора накопившихся счетов Оливера отвлек стук в дверь. Мужчина поднялся из-за стола и взглянул на часы: девять утра.
«Рановато для посетителей», - подумал он и направился к двери.
Стук усилился и стал каким-то нервным, учащенным.
– Кто там?
– Оливер, Бога ради, откройте!
– Элиана?!
Изумление Риделя было неподдельным. Судорожно повозившись с замком, он наконец открыл дверь, и в холл буквально ввалилась растрепанная и заплаканная фрау Круспе. Рыдая, она припала к груди ничего не понимающего мужчины, и Оливер машинально погладил ее по голове. Ощутив внимание и заботу, Элиана отстранилась и быстро прошептала:
– Герр Ридель, умоляю вас, езжайте к Рихарду. Якобы с визитом вежливости. Но только не говорите ему, где я. Прошу вас!
– Что произошло? – Оливер мало что понял из просьбы жены лучшего друга. Воззрившись на Элиану, он требовал ответа.
– Пожалуйста, сделайте так, как я прошу. Иначе Рихард будет искать меня, а я не хочу его видеть!
Ридель был озадачен. Что такого могло произойти между этой парой, что Элиана примчалась к нему, требуя укрытия?
– Ладно. Проходите в дом, сделайте себе чаю – одним словом, будьте полноправной хозяйкой. Я живу один, слуг у меня нет, поэтому придется вам обслужить себя саму. А я уж, так и быть, поеду к Круспе. А уж потом… В общем, будьте готовы к серьезному разговору.
– Хорошо, - с готовностью кивнула девушка, вытирая слезы и всхлипывая.
Оливер торопливо оделся и вышел из дома. Оседлав лошадь, он двинулся легким галопом к усадьбе графа, все еще недоумевая о причине конфликта между супругами.
Ридель повернул к дому как раз в тот момент, когда хмурый Рихард сбежал с порога, на ходу натягивая перчатки.
– Эге-гей, Круспе! Куда так торопишься? – Оливер сам удивился, как беззаботно прозвучал его голос.
Граф Геннегау резко остановился и, повернувшись к спешившемуся с лошади другу, изобразил некое подобие улыбки:
– День добрый, Олли. Извини, но мне сейчас не до гостей.
– А в чем дело?
– Мы с Элианой повздорили, и она сбежала из дому. Кстати, ты не встречал ее?
– Нет, - солгал Ридель и подошел к
– Садись на лошадь, поедем на поиски. А по пути я все тебе расскажу.
Оливер подчинился. Хмурый вид Рихарда красноречиво свидетельствовал о том, что произошло что-то действительно серьезное. Но что? Измена? Предательство? Нет, это невозможно. Он навещал супругов неделю назад, и они буквально светились от счастья.
Круспе дал приказания другим своим людям, и они разъехались в разные стороны, дабы прочесать поля, местную деревеньку и лес. Граф и его друг отправились на юг, к основному тракту.
– Я готов слушать, - ненавязчиво намекнул Оливер, едва особняк Рихарда скрылся из виду.
Мужчина судорожно сжал поводья в руках, и на его красивом лице заиграли желваки. Наконец, он произнес:
– Если кратко, то Элиана нашла комнату Марго.
– И что? – непонимающе уточнил Ридель, придерживая так и рвущуюся лошадь.
– Когда моя первая жена умерла, я оставил в ее комнате все, как было: одежду, постель, туалетные принадлежности. Знаешь, как своеобразный памятник ей. Ну и тот портрет, где она в вишневом платье и с распущенными волосами.
– Да, я помню его.
– Элиане вздумалось проветрить все комнаты, выбить ковры, протереть пыль – навести порядок, одним словом. Ключи ото всех комнат у нее были на руках, а ключ от комнаты Марго – только у меня. Думаю, ты знаешь, что такое женское любопытство. Однако это не остановило Элиану, и она каким-то образом умудрилась стащить этот злосчастный ключ, пока я спал.
И вот, ранним утром она все-таки проникла в комнату. Я не знал, что она там делала, но только потом, по словам слуг, Элиана выскочила из дома, вся в слезах, села на лошадь и умчалась в неизвестном направлении. Меня разбудил Людвиг, сообщив мне о побеге жены и о том, что комната Марго открыта. Черт возьми, она, наверное, думает, что я какой-то чертов Синяя Борода!
Рихард пришпорил лошадь и помчался вперед, стараясь хоть как-то утихомирить бурю, бушующую внутри. Оливер последовал его примеру и, нагнав друга, воскликнул:
– Поверить не могу, что ты до сих пор не рассказал Элиане о своей первой жене!
– А зачем? – огрызнулся Круспе.
– Теперь видишь, зачем, - парировал Ридель. – Не нужно быть Джоном Торном, чтобы провести логическую цепочку. Ты скрыл от молодой жены комнату, битком набитую вещами первой жены. В ее понимании это сродни измене, то есть, этим ты показал, что Марго все еще что-то для тебя значит.
– Но я не мог так просто отказаться от того, что связывало меня с ней! Да и тот случай на дуэли…