Лиловый сон крестьянских хризантем
Шрифт:
И немного больна от чудачеств старушки-природы.
Говорят – времена. А посмотришь назад: эпизоды.
А посмотришь назад, и захочется сесть и заплакать,
И лакать, как собака, свои полудетские всхлипы,
Потому что не жаль ничего из отбитого шлака,
И не хочется впредь ни дождей, ни трамваев, ни скрипок.
И не хочется впредь застревать на озябшем перроне,
И на небо смотреть, словно небо словечко обронит –
Словно
Где прожилки тоски заметает безмолвная вьюга.
Ты больше не жди
Вновь октябрь, полумрак и дожди.
Через край по утрам наливаю
Светлый кофе. Ты больше не жди,
Не пройдёт слепота болевая.
Но однажды прольётся во тьму
Луч фонарный рябиновой строчкой,
И, наплакавшись, взгляд подниму
От истерзанной груды песочной.
Изнемогут туманы внутри,
Но не станет доступней и чётче,
Почему, как на то ни смотри,
Я нелепых куличиков зодчий?
И, как будто учив наизусть,
Стану помнить пошагово встречи.
Ты прости, я теперь не клянусь —
Не виляю, не вру – просто нечем.
2016
Отзвенели чудесные песни
Отзвенели чудесные песни:
Ни хороших не петь, ни плохих.
Мне достались стихи и болезни,
И болезни, и снова стихи.
Кто ж полюбит таких виноватых
И таких одичалых, как я?
Мне бы, в землях пожив тридевятых,
Воротиться в родные края.
И в ночи, и в ночи одинокой,
Где за слово не жалко души,
Слушать звёзды над зимней дорогой
И сухие – в снегах – камыши.
2017
Пока мы спали
Пока мы спали, мокрый, плёлся снег
По крышам, по асфальту и газонам,
Минуя сны простуженных аптек
И тень управы с запахом казённым;
Засыпал городской аэродром
Подсвеченный, как площадь Пикадилли;
Окутал тишиной уснувший дом
И в час, когда о нём все позабыли,
Неслышно примостился на ночлег,
Прижавшись к отсыревшему порогу.
И таял снег. А, может, спящий снег
На небо возвращался понемногу…
2017
Вербные письма
Последний снег. Но верю: там, где ты
Последний снег. Но верю: там, где ты,
Немало будет снега, и надежды,
И вещих снов о вербах золотых,
И
И ты захочешь с ней поговорить,
Прижав к себе трепещущее слово,
И нежности пылающая нить
Протянется и не исчезнет снова.
Но что-то здесь изменится на миг,
И выдохнет осенние туманы
Заснеженный сибирский материк,
И – ты, мой человек обетованный.
Ветер весенний встаёт на крыло
Ветер весенний встаёт на крыло.
Тянутся вдаль полусонные пашни.
Не торопись – всё плохое прошло
И не вернётся болезнью вчерашней.
Видно, для нас есть особый удел,
Честь или кара – сейчас я не знаю:
В пепел сгорать, согревая людей,
Если остыла поверхность земная.
Только, бывает, коснётся и нас
Лезвием тонким железная стужа.
Не торопись, это просто цена —
Мне без тебя никакой свет не нужен.
Доброе время садов спасено,
Дар бытия снова нам адресован.
Как по весне прорастает зерно —
Всё начинается с тёплого слова.
Смеркается. И забывать – привычка
Смеркается. И забывать – привычка,
И для печали – не искать причин.
Огонь свечи – как пойманная птичка…
Побудем вместе, просто помолчим.
Ушла зима выветривать пространство,
Замкнул круги проталин лунный снег.
И верится в покой и постоянство,
И тает мир, как в прошлогоднем сне.
Смотрю, и – снова, и не наглядеться,
Мне облик твой знаком и незнаком:
Наверно, это Звёздная Медведица
Твои виски лизнула серебром.
И горизонт безветренный и чистый,
Веков прикосновения легки,
И тихая отеческая пристань
Окутана дыханием реки.
Воздух сырой и усталый
Воздух сырой и усталый.
Грудь от него тяжела,
Точно по ней заплясала
Пламенем чёрным юла.
И в отражении мутном
Полуистлевших небес
Огненной тенью минутной
Вечер мелькнул и исчез.
И, закружившись с огнями
В густо оранжевой мгле,
Я поднялась над полями
Ввысь к незнакомой земле.
К песням туманного сада,
К солнцу печали иной
Снова рождаться и падать
В недостижимый покой.