Лимитерия
Шрифт:
— Эл, а можно мне тоже остаться? — вдруг спросил Эс. Причина его желания никуда не отплывать была ясна с первого взгляда: парень смотрел в сторону пикантных южанок, что загорали на пляже. — Да ты это… не переживай, короче. Я за братаном присмотрю.
— Если честно, я тоже хотела бы отдохнуть сегодня, — удивительно, но Юля тоже включилась в игру. Она давно хотела сплавать на курорт и своё получила, но пока не полностью. — Обещаю, я буду держать с тобой связь каждый час и… ну… ты меня знаешь.
Элли озадаченно почесала затылок. Не то, чтобы она была против —
— А, н-ну… — Орфей растерялся, когда взгляд янтарных очей устремился на него. — Элли, я и сам хотел просить у тебя разрешения задержаться на Златогоре на денёчек. Можно?
Лидер команды «Серп» усмехнулась.
Да уж, такого она точно не ожидала — единогласного желания всех остаться.
— Не переживай, Элли. Достопочтенный енот не позволит тебе возвращаться домой в полном одиночестве, — а вот Пряник стал единственным, кто не поддержал коллективного решения и избрал сторону эрийки.
— Ладно, дети мои, отдыхайте. Как добраться до кордона, я придумаю, — сказала Эрия, чем обрадовала всех. — Только помните: завтра вы при любом раскладе садитесь на «Варяг» и возвращаетесь домой. Я буду вас ждать.
— Так точно, товарищ капитан!
— Вот и чудненько. Ну что, Пряник — пойдём?
— Агась. Пока всем. Кнутик, не ешь жёлтый снег! Он не вкусный!
Так и попрощались друг с другом товарищи: Хог, Юля, Эс и Орфей решили остаться на Златогоре до завтрашнего дня, взглядами провожая удаляющихся к пристани Элли и Пряника. В истории данного раздела они теперь встретятся нескоро.
…Возможно, никогда.
***
— Гуляем, сябры! Иха-а-а!!!
Море, пляж, горячие яства, холодные напитки и весёлая музыка — вот, о чём мог только мечтать уставший после миссии волонтёр. Куда ни глянь — везде отдыхающие встречаются. И местные, и иностранцы — все нашли свой райский уголок.
Эс ожидаемо пошёл кадрить девчонок. Подходил к каждой компании и приветливо с ними общался, не забывая периодически играть мускулами на своём рельефном теле. И знаете, что? Дамы охотно покупались на привлекательного рыжего парня, способного не только красоваться, но и, что называется, стелить красиво. Как ни крути, а язык у Эса был подвешен. Умел он делать комплименты девушкам, заставляя их польщёно хихикать. Мог шутить, причём хорошо, со вкусом. Такой молодой человек всегда будет в тренде у тех дам, что серьёзным отношениям предпочитают свободные и вообще не заморачиваются над личным.
Юлю интересовал не столько пляж, сколько ублажающие тело салоны. Конкретно ей хотелось попасть на массаж к опытному массажисту, куда она и отправилась. Сначала всё шло хорошо: приятная юная девушка провела Сахарову к кушетке, куда та, обнажившись по пояс, легла. Стоимость услуги, условия, видимое качество — ничего из перечисленного шатенку не смущало. Но потом вышел массажист, и у Юли в голову закрылись первые сомнения. Нет, руки
Хог просто смотрел, как Эс развлекает всяких девушек; наблюдал за Юлей, которая, облачившись в облегающий открытый купальник, предавалась релаксации на лежаке под зонтом. Он думал о своём. В голову закрадывались разного рода мысли, и облачить хотя бы одну из них во что-то стоящее не получалось. Хог вдруг осознал, как сильно ему сейчас не хватает Пряника. Прилетевший ветер с небес колыхнул его волосы, предлагая парню устремить задумчивый взгляд в сторону моря. Оно такое бесконечное, необъятное, таинственное…
Совсем как жизнь одного молодого бродяги, однажды оказавшегося в том месте, в то время.
— Почему ты плачешь?
Белые долины. Серая мгла. Снегопад ужасно сильный. Его часть, что лежит на земле, с хрустом продавливается под тяжестью обуви. Холод одновременно и пробирающий, и привычный.
— Потому что я остался совсем один.
Маленький енот сидит у почерневшего из-за огня дерева. Ещё несколько мгновений ранее оно служило ему домом, в котором, помимо него, жили его сородичи. Отец, мать, братья, сёстры — все погибли от рук охотников. Те явно пришли на дичь поохотиться веселья ради и никого не пощадили. Чуть поодаль лежала умирающая лань, тлела подстреленная птица и захлёбывался кровью синерогий лось.
Хог пришёл сюда только что. Возвращался с Лысой Горы в Аркаим, в рюкзаке неся найденные трофеи. Он устал, был немного потрёпан и ужасно голоден. Ему тогда было девятнадцать лет. Совсем ещё молодой паренёк.
В этом мире я абсолютно один. Никто меня не ждёт. Живу без надежды на будущее, покуда не знаю своего прошлого. Кто же я в мире сём: изгой, отшельник или одиночка? Может, просто ошибка? Случайный персонаж, оказавшийся в рамках сюжета другой книги? Я не знаю. Не понимаю. Очень часто ловлю себя на мысли, что живу, скорее, потому, что так просто надо. Это — жизненная необходимость для работоспособности механизма, который непонятно, зачем здесь нужен. Я — как этот снег: падаю с небес на землю — чтобы однажды растаять. Наверное, так выглядит цикл жизни и смерти.
Мы рождаемся, чтобы умирать.
Мы умираем, чтобы возрождаться.
Хогу стало искренне жаль плачущего младенца. В нём внезапно себя нынешнего он увидел: одинокого, никому не нужного, брошенного на произвол судьбы. Участь, доставшаяся ему не то в наследство от кого-то, не то как результат чьей-то чёрной шутки — она страшная. Это ужасно, ужасно больно — когда тебе попросту некуда податься. Но самое печальное, что проблема как раз-таки не в самом мире заключается. Проблема — это он, человек, существующий просто потому что.