Лимский синдром
Шрифт:
Высокий, красивый лоб, глубокие зеленые глаза, аристократичные черты лица, уверенный, спокойный взгляд не могли не восхищать. Я на секунду засмотрелась на нее.
Одета, эта красивая женщина была подстать внешности.
Облегающее, расклешенное от талии, черное платье в пол из материала похожего на бархат, выделяло тонкую талию, казалось, под платьем еще надета белая блузка с высоким воротником и кружевными манжетами, но присмотревшись, я поняла, что это платье цельное. Оно сидело просто идеально. Складывалось ощущение, что
Весь её образ напоминал старые фильмы с изящными, хорошо воспитанными женщинами и галантными мужчинами.
И вдруг силуэт стал расплываться, я осознала, что все вокруг потеряло цвет, стало черно – белым, а затем и вовсе погрузилось в темноту.
Очередное пробуждение было менее болезненное.
Голова все так же, пульсировала от боли, но уже получилось привстать на локте.
Женщина В Черном, как я ее прозвала про себя, была в комнате. Она сидела на пуфике, у кровати, и дожидалась моего пробуждения. «Интересно, как долго она тут?»– Медленно, словно облако пара проплыла мысль в голове,– «возможно, она и вовсе не уходила»– ответила я сама себе мысленно.
Быстро подложив подушку, так, что бы я могла облокотиться и остаться в полусидящем положении. Словно прочитав мои мысли, дамочка поднесла к моим губам стакан с водой. Было сложно сделать глоток, сильно тошнило, и разрывалась от боли голова.
Во рту настолько пересохло, что мне с трудом и не без боли удалось разлепить склеенные губы, кажется, где то губа треснула, я почувствовала вкус крови.
Залпом, выпив стакан из рук женщины, я жестом попросила еще. И только когда я вдоволь напилась, она нарушила царившую в комнате тишину.
– Ну как ты?– спросила она, с явным сочувствием. Голос на этот раз был совсем не грубый, наоборот, от него исходила забота.
– Ну как бы объяснить в двух словах,– произнесла я, и не узнала своего голоса – он был такой глухой. В голове снова, как будто утроили войну, мне даже моргать стало больно.– Кажется, я не доживу до завтра,– в моей голове созрела целая гневная тирада, но сил говорить совсем не было, и я не стала, но все же съязвила, не удержавшись,– ну, а в остальном все чудесно, лежу на мягкой кровати под шум ветерка, красота, да и только.
– А у тебя острый язычок,– без особых эмоций прокомментировала Женщина В Черном,– сейчас я дам тебе таблетку и через время должно стать лучше.
– С этого и нужно было начинать,– моя рука потянулась к ней с раскрытой ладошкой,– надеюсь, вы не отравить меня хотите?– Спросила вдруг я, сжав ладонь в кулак, не позволяя вложить туда таблетку,– а хотя, какая разница, смерть во сне, не самая худшая смерть,– парировала я сама себе, и, взяв таблетку, быстро положила ее в рот, женщина, проигнорировав выпады, поднесла заново наполненный водой стакан к моим губам.
– Меня зовут Иоланта,– она, немного помолчав, видимо ожидая
– Алиса,– ответила я и закрыла глаза давая понять, что больше не желаю разговаривать. Последовала долгая пауза.
– Я зайду к тебе утром,– голос Иоланты доносился уже где-то возле двери. А через мгновение послышался звук дверной ручки, хлопок и удаляющееся цоканье каблучков.
Сон не заставил себя долго ждать, он был беспокойный и на этот раз мое «скучное» существование вечно спящего зомби разбавилось сочным кошмаром.
Снилось, что я провалилась в песчаную канаву, и тщетно пыталась выбраться. Самое дурацкое, что яма была всего чуть выше груди, но попытки подтянуться и выкарабкаться заканчивались тем, что песок осыпался, и я оказывалась лежащей на дне, в луже. Это длилось бесконечно. Вокруг ходили люди, я звала их, плакала, злилась, умоляла помочь, кричала, обзывала самыми отборными ругательствами, снова плакала. Но все, что могла добиться от прохожих – это презрительные, мимолетные взгляды.
С трудом вырвавшись из жуткого сновидения, я еще несколько минут лежала и тяжело дышала, приходя в себя, а пот вперемешку со слезами стекали с лица на подушку.
В таком состоянии меня и застала Иоланта.
Она, молча, взяла маленькое полотенце, лежавшее на тумбочке рядом с кроватью, зашла в ванную комнату, находившуюся прямо в комнате, намочила его и протерла мне лицо.
– Поешь немного?– после спросила она.
– Скажите мне честно,– спросила я проигнорировав ее вопрос,– зачем я тут, и что меня ждет?
Иоланта на секунду задумалась.
– Знаешь, Алиса, ты просто оказалась не в том месте и не в то время, жизнь довольно несправедливая штука.
– Жизнь вполне справедлива, это люди делают все несправедливое, что в ней есть, а жизнь просто идет, как было до нас и будет после.
– Может ты и права…
– Вот только философствовать я не намерена, я хочу знать свою судьбу, которая неожиданно и несправедливо оказалась в ваших руках. Где я?
– Это просто дом,– пожала плечами Иоланта,– ты голодна?
– Нет,– внутри все горело от страха и бессильной злобы, но я пыталась сохранять спокойствие,– это, что бордель?– собравшись духом, выпалила, наконец, я самый главный, беспокоящий последнее время вопрос.
– Что?– Иоланта на секунду оторопела, но быстро взяв себя в руки, улыбнулась,– нет,– она задумчиво посмотрела, куда – то сквозь меня и, почему – то уже не так уверенно повторила,– нет.
Мы молча смотрели друг на друга.
– Я все же принесу тебе поесть,– сказала, наконец, Иоланта и вышла из комнаты.
– Нужно собраться силами встать и осмотреться,– пробормотала я себе под нос, как только за женщиной закрылась дверь. Попытка подняться с кровати оказалась безуспешной. Немного привстав на локтях, я, тяжелым мешком, упала обратно абсолютно обессиленная.