Линчеватель
Шрифт:
– “Уничтожьте серый порошок в хранилище (Выполнено)”
– “Уничтожьте четверых торговцев серым порошком (Выполнено)
“Навык владения огнестрельным оружием улучшен”
“Навык владения холодным оружием улучшен”
“Навык “Сбор доказательств” улучшен”
“Навык “Аналитика” улучшен”.
Системные сообщения посыпались одно за
В горячке боя, не заметив, что я завис, Гоблин высунулся из укрытия, решив подавить последний оплот сопротивления. И, оставшись без прикрытия, тут же нарвался на пули. Один из бандитов стрелял не целясь, скорее наудачу. И… попал. Гоблин дернулся и выпал из-за укрытия на землю.
Интерфейс Системы растворился, и я моментально вкурил, в чем дело, хватая Гоблина за капюшон толстовки и затаскивая за укрытие. Пули тут же ударили по корпусу лесовоза, с визгом отскакивая и выбивая искры.
– Живой?
Лицо Гоблина исказила гримаса боли. Он кивнул, прошипев что-то сквозь плотно стиснутые зубы.
– Ну, пидоры!
– прорычал я.
Внутри вспыхнула, заклокотав, лютая черная злоба. Фигурки метались, отходя от горевших машин и беспрерывно обстреливая лесовоз. Бежать им было некуда. Да и не на чем: машины, на которых они могли сьебаться, догорали у ворот.
Я осторожно обошел тягач, высунувшись и полоснув очередью. Последние три фигурки исчезли, перестав раздражать глаз красным подсвечиванием. Стрельба стихла. Я высунулся, проверяя положение вещей. Последние отступавшие лежали неподалеку от горящих машин.
Я склонился над лежавшим за тягачом Гоблином. Несколько пуль попали в грудь чуть ниже ключицы. Еще одна прошила плечо. На месте ран уже расползлись, промочив ткань толстовки, красное пятно.
Я выхватил из кармана толстовки Гоблина рацию.
– Филин! Кати сюда! Срочно!
– заорал я водителю.
Видимо, тот быстро смекнул, что все пошло не совсем по плану. Через три минуты машина влетела в заботливо распахнутые бандитами ворота.
– Держись братан, - прошептал я, помогая Гоблину встать.
Заметив кровь на толстовке товарища, Филин понял все без слов. Молнией он выскочил из машины, открывая заднюю дверь и помогая усадить раненого внутрь. Я запрыгнул следом, и Филин тут же сорвался с места, увозя нас от лесопилки.
Глава 11. Игры на доверии
– Стой! Ты куда?
– Найду Джекса и медсестру.
– Нет-нет, помнишь, Клей сказал всем сидеть на месте?- У тебя два варианта, Тиг, мешать или ехать со мной!- Слушай, я же в тебе души не чаю, Джемма за что ты со мной так жестоко?- Характер такой, я упертая!
– Вот почему я бью шлюх.
Тиг Треджер и Джемма Теллер.
"Sons of Anarchy"
Дорогу в город я запомнил смутно.
– Где аптечка!
– крикнул я Филину.
–
Гоблин зашипел, сдирая с себя промокшую от крови толстовку. Я достал аптечку, открыл ее, доставая марлю и перевязочный пакет. Наскоро, как сумел, наложил повязку на грудь Гоблина, чтобы хоть как-то остановить кровь. Тот зашипел, когда почувствовал ткань на туго перемотанной ране.
– Свою руку перемотай, - прохрипел он.
Машину тряхнуло на кочке проселочной дороги. Я подскочил на сиденье, едва не выронив марлю и бинт. Филин гнал так, будто его черти несли. То и дело, водитель посматривал в зеркало заднего вида, словно проверяя, жив ли Гоблин.
Я торопливо снял толстовку, поморщившись от боли, когда пришлось высвобождать из рукава раненую руку. Наскоро смастерил повязку и перебинтовал руку, туго затягивая зубами узел.
Стиль вождения Филина едва не оставил меня без зубов, когда тачку вновь подбросило на кочке и я дернул рукой, чуть не вырвав изо рта край бинта вместе с передними зубами.
– Куда едем, Филин. Его в больницу надо и срочно!
– В больницу? С огнестрелом?
– через силу просипел Гоблин.
– Там то нас и примут по наводке врачей, которые обязаны докладывать обо всех огнестрельных и ножевых ранах. И поедем мы отдыхать на разные сроки. Нет, в больницу нельзя.
– А Токарев?
– Дядя Миша в бегах… за старое… Нужно самим решать этот вопрос.
Гоблин говорил сквозь силу. Вот-вот он потеряет сознание от болевого шока и кровопотери. И в этот момент, лично мне в голову пришло только одно решение этого вопроса. Глупое, дебильное, ненадежное… но других идей не было.
– Филин! Топим ко мне!
Тот кивнул, резко сворачивая с проспекта и петляя по улочкам города, чтобы не напороться на пост ДПС. Он превысил скоростной режим, разрешенный в городе, раза в три. Если его сейчас завидят, или тем паче, попытаются остановить…
До моего дома Филин домчал минут за двадцать. Припарковался у самой двери в подъезд. Выскочил, помогая мне вытащить полубессознательного Гоблина.
На наше счастье, двор был пуст. Ни мам с колясками, ни собачников, выгуливающих своих животин. Гоблин шел с трудом, как пьяный, покачиваясь и шоркая ногами. И кабы мы с Филином не подхватили его, он не прошел бы и пары шагов. Повязка, которую я наложил на его плечо совсем недавно, теперь полностью пропиталась кровью, выглядевшей в сумерках летнего вечера черной.
Только под тусклым светом подъездного фонаря я заметил, что лицо у Гоблина было белым, как полотно. Даже тонкие губы товарища выглядели бледными, обескровленными.
– Потерпи, братан. Все будет хорошо, - пробормотал я, роясь в карманах в поисках ключей. Нащупал, и пытаясь открыть дверь. Руки сильно тряслись, и удалось далось мне это раза с пятого. Домофон пискнул, я рванул дверь, распахивая ее и затаскивая Гоблина в подъезд….
– Заноси его. Укладывай.
– Аккуратнее вы. Кантуете как бревно, - просипел пришедший в себя Гоблин.