Линии Маннергейма. Письма и документы, тайны и открытия
Шрифт:
Я глубоко признательна финскому историку, профессору Гарри Галену за его ценные замечания и редактирование главы о поездке Маннергейма по Средней Азии и Китаю.
Мой поклон российскому историку Сергею Волкову за биографический материал по русской белой эмиграции и ценные замечания по первому изданию книги.
Я признательна интенданту Музейного ведомства Пентти Ноусиайнену, познакомившему меня с экспозицией Музея штаб-квартиры главнокомандующего в Миккели и предоставившему материалы для моей работы.
Подчас бывало нелегко найти нужную литературу, но энергия, оптимизм и высокий профессионализм Ирины Лукка, научного сотрудника Славянской библиотеки университета Хельсинки, во многом облегчили мою работу.
Хочу выразить признательность фотоархивам музея Маннергейма и издательства «Отава», а также Военному архиву Финляндии, безвозмездно предоставившим фотографии для этого издания.
Моя глубокая благодарность тем, кого уже нет в живых: английскому историку Э. О. Скрину и финскому генералу Эрмею Каннинену за ценные советы и справки.
И наконец, огромное спасибо моим первым читателям и рецензентам –
Предисловие
Финский Медный всадник
Вытесняемый растущими рядом зданиями, обтекаемый суетой большого перекрестка, финский «Медный всадник» выглядит буднично: усталый человек в ушанке едет себе спокойно на смирной лошади. Ничего эпического. Что соответствует характеру его соотечественников – фетишизмом они не грешат. Наоборот, если допытываешься у финских историков: «Не правда ли, Маннергейм спас страну, по крайней мере, дважды: в 18 году и в 44-м?», то почти всегда слышишь в ответ, что никоим образом нельзя приписывать одному человеку подобных заслуг. Что великий маршал – фигура мифологизированная и, будучи президентом с 1944 по 1946 год, он являл собою скорее символ, чем реальную политическую силу, и основную роль играли его престиж на международной арене и огромный авторитет внутри страны.
Разумеется, он был не только символом и «иконой» независимой Финляндии, но и просто человеком – со своими слабостями, заблуждениями и страстями. Жизненный путь Карла Густава Эмиля Маннергейма – главнокомандующего и создателя финской армии, регента Финляндии, фельдмаршала, президента страны и прочая, и прочая – отнюдь не был непрерывным восхождением к вершинам славы. Срывов и неудач на его долю пришлось не меньше, если не больше, чем успехов. История его побед – это в первую очередь история побед над самим собой, самообуздания и самовоспитания. Он был из тех, кто неудачи обращает в удачу, для кого поражение оборачивается победой, а недостатки характера со временем преобразуются в достоинства. Вдобавок ему просто везло. Маннергейм участвовал в пяти войнах, проявляя, по свидетельству очевидцев, хладнокровие и полнейшее равнодушие к опасности даже в преклонном возрасте: не раз в период Второй мировой войны старый полководец бывал на передовой, во время бомбежек никогда не спускался в бомбоубежище – и при этом ни разу не был даже ранен.
В истории Финляндии Маннергейм – явление парадоксальное. Без него не могли обойтись – но его все время старались обойти; его невозможно было не уважать – но его не любили; он был воистину «свой среди чужих, чужой среди своих». Тем не менее весь период становления и развития Финляндии как самостоятельного государства – со времени провозглашения независимости в 1917-м и до середины 1940-х – в самые важные, поворотные, опасные моменты был связан с его именем. Существуют десятки жизнеописаний Маннергейма, внешние события его жизни изучены и прокомментированы в различные периоды и – в зависимости от мировоззрения биографов – с разных точек зрения, иногда прямо противоположных. Несмотря на это, он остается личностью во многом загадочной как для современников, так и для историков. Хотя Маннергейм оставил обширные мемуары, «Воспоминания маршала Финляндии», ему удалось полностью скрыть свои человеческие черты за описываемыми событиями. Пожалуй, ярче всего его таинственное лицо освещено в переписке и дневниках. Знакомясь с ними, можно проследить постепенное становление и преображение характера будущего маршала. Как из недоучившегося юнца, отчисленного за сомнительные поступки из Финляндского кадетского корпуса и шалопая-кавалергарда, озабоченного лишь карьерой и светскими знакомствами, он вырастает в боевого генерала российской армии, затем в главнокомандующего – победителя в войне за независимость Финляндии, маршала, руководящего двумя войнами, и, наконец, в главу государства. Из писем и дневников – Маннергейма и тех, кто был с ним знаком, – вычитывается его «человеческое»: что его интересовало, с кем и когда он общался, каковы были его симпатии и антипатии. Поэтому на страницах этой книги слово предоставлено самому Густаву Маннергейму и его корреспондентам. Мы перелистаем письма, дневники и документы, найденные в печатных изданиях и в архивах Финляндии, России, США и Швейцарии, – в надежде открыть что-то новое.
Но, прежде чем заглянуть в письменный стол маршала, нам придется совершить небольшое путешествие в историю семьи: ведь корни, наследственность, место рождения и обстановка, в которой прошло детство, определяют не только внешность и интеллект человека, но во многом и его судьбу. Происхождение и сословные традиции сыграли не последнюю роль в становлении характера и мировоззрения Густава Маннергейма.
Глава первая
Потерянный рай
История рода Маннергеймов начинается, по семейным преданиям, с середины XVII века, но никто не может с точностью сказать, когда юнга Хенрик Мархейн, голландец, сошел с корабля в шведском торговом городе Евле (G"avle). Первое документальное упоминание о нем относится к 1645 году. Женившись на Маргарете Гаммаль, девушке из состоятельной купеческой семьи, Хенрик вскоре получил право вступить в купеческое сословие и даже какое-то время входил в совет магистрата. По-видимому, был он предприимчив и энергичен. Правда, удача впоследствии изменила ему: он обеднел и вынужден был в 1667 году пойти на службу бухгалтером первого в Швеции банка в Стокгольме.
Его младший сын Августин, родившийся в 1654 году, в начале своей карьеры служил управляющим поместьями
1
В 1909 г. командир Владимирского уланского полка Густав Маннергейм пишет брату Юхану из Ново-Минска: «В день 200-летия Полтавской битвы я должен отправиться на место сражения с одним из эскадронов полка и флагом. Странная ирония хода истории – мне приходится участвовать в праздновании годовщины поражения моих предков!» (Mannerheim G. Kirjеit"a. Helsinki, 1983. S. 82 (пер. с финского).
2
Аньяльский союз – договор, подписанный в 1789 г. в финском селении Аньяла 113 офицерами шведской армии. Они протестовали против войны с Россией, начатой королем Густавом III, и требовали прекращения войны и созыва риксдага. В 1792 г. на маскараде Густав III стал жертвой покушения. Это событие впоследствии легло в основу либретто оперы Дж. Верди «Бал-маскарад».
Первое упоминание о Лоухисаари встречается в документах начала XIV века. Почти четыре столетия, до 1789 года, им владел шведский аристократический род Флемингов. Главное здание усадьбы – один из редких в Финляндии дворцов в стиле позднего ренессанса – ремонтировалось и достраивалось в 1653–1658 годах, когда поместье принадлежало адмиралу, президенту камер-коллегии Герману Флемингу [3] . Одновременно в соседнем местечке Аскайнен возвели церковь, и от дворца к ней вела длинная, почти в три километра, березовая аллея. Трехэтажный дворец, красивейшее здание этого периода в Финляндии, хорошо сохранился до наших дней, и сегодня можно полюбоваться замечательной росписью деревянного потолка парадной залы, созданной в 1661–1664 годах немецким художником Иоахимом Лангом.
3
Здесь и далее сведения о дворце Лоухисаари приводятся по книге: Vesterinen E. Louhisaaren herra ja Kankaisten kukka. Helsinki, 2002.
Вокруг усадьбы и ее обитателей, баронов Флемингов, рождались многочисленные легенды. Согласно одной из этих легенд, последний в роду владелец Лоухисаари Герман Флеминг (1734–1789), обладавший мрачным, вспыльчивым и ревнивым нравом, якобы замучил до смерти жену, замуровав ее в стену одной из комнат третьего этажа. В сводчатых подвалах дворца, где обыкновенно хранились продукты и утварь, по преданию, была когда-то тюрьма, в округе рассказывали о потайных лестницах и подземном ходе, проведенном из господского дома до отдаленного монастыря. Как и во всяком порядочном дворце, там до сих пор обитают привидения – по крайней мере, два: жестокого Германа Флеминга, прозванного в народе «чертом», и его несчастной жены. Достоверно известно лишь, что именно этот человек вложил немалые средства в ремонт и реставрацию дворца, придав ему тот облик, который здание носит и по сей день. В результате Флеминг разорился, поместье после его смерти несколько лет переходило из рук в руки и, в конце концов, было куплено Карлом Эриком Маннергеймом.
В 1823 году на церковном кладбище возводят фамильную усыпальницу Маннергеймов. Проект здания Карл Эрик заказал немецкому архитектору К. Л. Энгелю, создателю архитектурного ансамбля центра Гельсингфорса. Новый хозяин Лоухисаари мог себе это позволить: после того как в 1808–1809 годах Россия завоевала Финляндию и страна была присоединена к Российской империи в качестве Великого княжества, Карл Эрик оказался одним из влиятельных должностных лиц. В числе нескольких аристократов бывшей шведской провинции он был делегирован к Александру I во время пребывания императора на открытии первого сословного сейма в Борго (Порвоо). В своей приветственной речи он заверил нового монарха в верности финляндцев. Это благоприятно сказалось на его карьере: со временем К. Э. Маннергейм стал губернатором, а в 1824 году был пожалован графским титулом, который с тех пор переходит к старшим в роду сыновьям (остальные дети остаются баронами и баронессами). Родившийся уже в Финляндии сын его Карл Густав, тезка своего прославленного внука-фельдмаршала, занимал высокую должность президента Выборгского надворного суда. Вдобавок он смолоду увлекался естественными науками и снискал международную известность как ученый-энтомолог, специалист по жесткокрылым.