Липовый барон
Шрифт:
Также есть ещё одна причина. Интересы обеих сторон. У меня с Горрар Урча-Гурром состоялся интересный разговор незадолго до их отбытия.
– Стар я. Я понимаю, что не все вы зло, но принять этого не могу, – вещал мне переводчик от орков, чтобы было меньше недопонимания. – Молодым проще, они меньше видели.
93
Местные считают, что этим занимаются орки. Горрар Урча-Гурр говорит об обратном. На войне нет правых или виноватых. Все виновны, все звери…
Другими словами, тяжёлые раненые и молодняк для ухода за ними – это будущее отношений между орками и людьми. Семена ненависти невозможно погасить среди старых. Надежда на это есть только среди чистых сознанием, для тех, кто идёт не от навязываемого со стороны, и не от пережитого. От того, как сблизятся молодые орки и молодые парни из моего баронства, зависит мир между нашими расами. Я же со своей стороны сделаю всё возможное в этом направлении, от подбора молодых, не имеющих личной злобы к оркам и до личного вмешательства в общение…
Я оставлял долину с тревогой. То, что доеду до столицы, точно знаю. Не настолько легко меня подловить. Я боялся того, что возвращаться через два месяца мне будет некуда. Хотя кого я обманываю? Два месяца – это только дорога туда и обратно. А сколько ещё ждать приёма у короля. Одно успокаивает: в ближайшее время Илмару будет не до
Управление Мондегу я оставил на Коима и кор-э Озлура Бобровый ручей. Думаю, не пропадут и оперативно решат большую часть вопросов. За моим сыном приглядывает местная бабёнка с тремя своими детьми. Цинично, но практично. Первое в том, что если с моим сыном что случится, то и её детям не жить. Я ей об этом прямым текстом сказал.
Олави – сломавшийся на старости старик, но и его не стоит сбрасывать со счетов, каким бы он ни был дряхлым. Если кто-то думает, что убийцы тихо умирают, то он дурачок. Олави – старый дружинник, которому жить уже не за что, кроме иллюзии надобности. Как думаете, пощадит ли он убийцу моего сына и сына той, кого он официально признал своей внучкой, каким бы он ни был стариком?..
Перед отъездом я успел увидеться с Дарином, чутка выпили, обсудили самое важное. Теперь за заковку моих я спокоен. По деньгам, правда, сам не знаю, во что мне это встанет, но думаю, с кузнецом мы сочтёмся. Его брата на поверхность так и не выпустили, он там заложник. Так что я не знаю, как продвигается наша затея с часами моего настоящего отца.
Это для кого-то наивного между признанием наследования и реальным вступлением в права – один шаг, а на деле все гораздо запутаннее. Захватить и удержать – это разные вещи. По сути, я только удержал то, что могли у меня отобрать, но ведь это далеко не всё. Почему-то мне кажется, что добиться у короля признания моих прав на баронство будет не менее трудно, чем совладать с бунтом рыцарей и удержать стену. Даст бог, все будет хорошо…