Лирелии – цветы заката
Шрифт:
– Фух, ну слава милостивому Аш-Таару! – выдохнула Мари. – А то я уже переживала за этого оболтуса.
Магистр в ответ лишь усмехнулся, пропуская нас вперед в свой кабинет.
– Так-с, девушки у меня будет вопрос к леди Нортдайл. Насколько мне известно, вы на прошедших выходных присутствовали на свадьбе лорда и леди Амсейль, где была и профессор Дэнвер.
В ответ я кивнула, ощутив неприятные тревожные мурашки.
– Подскажите, вы ничего не заметили странного на свадьбе в поведении леди Дэнвер? – задал ректор вопрос. – Может быть, у нее случился с кем-то конфликт? Я не раз слышал нелестные ремарки об этой свадьбе.
В
– Профессор Дэнвер вела себя как обычно, ничего странного я за ней не увидела. Свадьба действительно оказалась сумасбродной, но ни в каких скользких ситуациях, имевших место на этом, так сказать, торжестве, она не участвовала. Покидала свадьбу она в прекрасном настроении. А что происходит?
– В том-то и все дело, что непонятно, – ответил лорд Лийсарран. – Леди Дэнвер просто-напросто пропала и не вышла сегодня на работу. На звонки и письма ответа нет. Я даже успел съездить к ней домой, но мне никто не открыл. И вообще большой вопрос, а дома ли она? Латиара преподает в нашей Академии уже более пятидесяти лет, и никогда не было такого, чтобы она нарушила трудовую дисциплину. Здесь явно что-то нечисто. Если она не объявится в течение трех суток, то по закону жандармы имеют право вскрыть магическую защиту дома и проверить территорию и сам особняк. Мы ведь должны понимать, что происходит.
В этот момент я вдруг явственно ощутила – произошло что-то дурное. Только я еще не понимала тогда в полной мере, насколько это затронет всех нас.
***
Эрик
– Я переезжаю.
Брови Вальгарда удивленно взметнулись вверх.
– Ты покидаешь свой обожаемый Санкт-Петербург? Неожиданно. Хотя я, наверное, даже рад. Давно уже говорил, что пора тебе на Эсфир. Перебирайся сюда, в Торндхольм. Здесь так хорошо, ничуть не хуже, чем в твоем Питере. Поживешь пока у нас, а потом найдем тебе приличную усадьбу.
– Я уже нашел и оформил все документы. Благо, что здесь на Эсфире отсутствуют все девять кругов бюрократического Ада. На днях буду переезжать. Некоторые вещи уже перенес на Эсфир.
– Вот, значит, как, – задумчиво промолвил брат. – Быстро ты. И мне даже ничего не сказал. И где находится твоя усадьба? Что теперь будет с твоими питерскими апартаментами?
– Я оставил доверенность на них своим созданным – Ольге и Стефану. Будут приглядывать за квартирой. Не хочу ее продавать, все равно я намерен наведываться в этот город время от времени. А усадьбу я приобрел в Альтарре.
Изумленный Вальгард, кажется, потерял дар речи.
– Альтарра? – переспросил он. – Столица Южной империи? Кхм, а можно узнать, почему именно юг Эсфира? С чего это ты вдруг затосковал по субтропическому климату?
– Просто так. Захотелось мне пожить пока в Альтарре.
Повисло молчание, пока Вальгард с подозрением смотрел на меня, сощурив глаза.
– Что-то здесь нечисто, – заметил он, продолжая недоверчиво коситься в мою сторону. – Я вот прям задним местом чую, что неспроста это все.
В ответ я лишь ухмыльнулся.
– А-а-а-а, ну все ясно. Я, кажется, понял, – вкрадчиво промолвил Вальгард. – Все дело в ней, ведь так? Как всегда, в любых странностях моего братика просто «cherchez la femme» 3 , имя которой Ингерд! Боги, Эрик, ты даже представить себе не можешь, как это страшно
3
Cherchez la femme (Шерше ля фам) – французское выражение, которое буквально означает «ищите женщину».
– Мне не нужна другая. Мне нужна Ингерд, – безапелляционно отрезал я.
– Ингерд умерла. Восемьсот лет назад.
– И это мне говорит человек, проживший на Эсфире больше пятисот лет! А как же идея перерождения в тарианстве, которое мы давно всей семьей исповедуем? Как можно не верить в то, что она может быть жива?! – воскликнул я.
– Священные лучи Аш-Таара, освятите путь моего брата-безумца! – промолвил Вальгард, воздев руки к потолку. – Пролейте свет на темные, потаенные глубины его мозга! Эрик, для того, чтобы душа поскорее очистилась и перешла в Небесный мир для перерождения, ее, прежде всего, постигает забвение. Забвение, Эрик! И возродившись в новой жизни, душа уже не помнит жизни прошлой! А значит, твоя Ингерд, даже если вдруг она возродилась, может быть, живет припеваючи в каком-то из миров и знать тебя не знает и не помнит ничего. Может, у нее семья есть – муж, ребенок. А ты, как дурак, все ждешь чуда!
– Я не чуда жду, а встречи, – возразил ему. – Она перед смертью оставила пророчество о себе. Мне просто нужно довериться своему шестому чувству. Моя интуиция мне подсказывает, что я на правильном пути. И меня с него никто не собьет и не переубедит.
– Эрик, ты сходишь с ума. Как ты не понимаешь? У тебя чердак протекает! – брат эмоционально всплеснул руками. – Крыша едет, черепичкой по-тихому шурша! А все из-за твоего упрямого желания жить прошлым, а не настоящим! Пойми это уже, в конце концов!
– Если бы ты разбирался хоть немного в психиатрии, то знал бы, что псих не осознает своего сумасшествия и никогда не признает себя таковым. Скажи шизофренику, что у него проблемы, и он тебе ответит, что проблемы не у него, а у тебя. И вообще, должен заметить, что с тех пор, как ты стал тренировать курсантов в Северной Академии, твой лексикон изрядно подпортился. Молодежь дурно повлияла на твою речь.
– Да к черту мою речь! – не на шутку кипятился Вальгард. – О, Боги-и! Брат, разуй глаза и посмотри по сторонам – вокруг уйма прекрасных женщин, в конце концов, если тебя тянет на блондинок, найди себе светло-русую красотку и будь счастлив!
– Меня не тянет на блондинок. Дело не в цвете волос и не в красоте, хотя Ингерд для меня по сей день остается идеалом красоты.
– А в чем же?
– В личностных качествах. В характере, манерах. Особом шарме, присущем только ей, особом магнетизме.
– Значит, найди себе женщину, похожую на Ингерд по характеру и привычкам.
– Не-е-е-т брат, ты меня не понял, – покачал я головой. – Мне не найти никогда девушки, подобной Ингерд. Потому что таких нет! Мне не нужна бледная копия, мне нужен неповторимый оригинал! Это все равно, что сравнивать дешевый стеклянный страз с бриллиантом высшей пробы! Мне нужна та самая Ингерд, которая была моей женой. Ингерд, а не похожая на нее блондинка, понимаешь? Либо она, либо никто. Другого не дано.