Лис
Шрифт:
Лис услышал его издалека. Сам он сидел в это время на березе, низко наклонившейся над дорогой. Когда скоморох проходил под ним, Лис свесился, подцепил пальцами его шапчонку и уронил ее на землю.
– Ах, комар тебя склюй, - недовольно сказал путник, подбирая пропажу. Натянул поглубже на голову, чтобы она больше не падала. Лис тоже решил, что падать она больше не будет, и когда в следующий раз путник проходил под деревом, ловко снял ее и повесил рядом на сучок. Человек растерянно схватился за голову, шагнул еще пару шагов на разъезжающихся ногах. Выровнявшись, огляделся. На этот раз ему пришлось подняться на цыпочки, чтобы достать свою шапку.
– Высоко как, - удивился он.
– Как она туда забралась?
– Смотри, больше не убегай.
В третий раз бес повесил ее на ветку осины так высоко, что бедному путнику пришлось скользя и срываясь лезть за ней на дерево. Потом он сам удивлялся, как он разглядел ее в такой темноте, но тут, видно, не обошлось без каких-нибудь проделок беса. С трудом он залез по стволу и перебрался на ветку, где висела непоседливая шапка. В этот момент внизу пробежала птица размером с теленка. Она была бы похожа на коростеля, если бы не человечье лицо. Скоморох испугался, вцепился в сук. В лесу было тихо, как в озере подо льдом. Слышался только шорох капель, падающих с веток. Он перевел дух. 'Привидится же такое', - и зашевелился, приноравливаясь, как бы поудобней слезть вниз, где остался мешок с пожитками. Вдалеке послышался топот, немного приглушенный опавшей листвой. Под ним снова пронеслась та страшная птица с детским лицом, сосредоточенно глядя перед собой. 'Боже мой', - пробормотал человек, прижимаясь к мокрой коре. Коростель выбежал из темноты в третий раз и остановился под деревом. Заходил мелким шагом, наклоняя голову и будто танцуя.
Хо-хо-хо,
Хе-хе-хе.
Произнес он нараспев, приплясывая вокруг ствола, под насмерть перепуганным путником. Откуда-то сверху свалился Лис, и высоко вскидывая ноги и руки, запел:
Мыши, мыши,
Луну изгрызли.
Сломали зубы,
Сделали из дуба.
И вдвоем с Коростелем они заголосили:
Ха-ха-рахха,
Хи-хи-риххи...
Лис наткнулся на мешок скомороха, вытряс его содержимое. Завидев бубен с рожком, рыкнул волком от радости. Ударяя себя бубном то по заду, то по голове, он загудел в рожок. К ним на помощь подлетел непонятно откуда взявшийся лохматый лесной дух с острой лисьей мордочкой, без лап, но с пушистым хвостом. Он присоединился к веселью вихляясь в воздухе. Весь он был покрыт рыжей шерстью, в цвет покрова, укутавшего озябшую землю.
Скоморох попытался вспомнить молитвы, которые слышал в детстве. Сейчас в церкви он не ходил, попы не жаловали скоморохов. Бывали случаи, когда и из храмов выгоняли их с позором. Он к этому привык и сам навязываться не хотел. Молитвы вспоминались с большим трудом, он решил заменять забытое собственными словами. Потом мелькнула мысль, что на такие молитвы, состоящие из отсебятины, со всего леса слетятся тысячи нечистых духов и уморят его до смерти.
К самому лицу путника подлетел Мухомор. На рыжей морде лешего невыносимым блеском горели желтые глаза с широкими зрачками. Человек спрятал лицо в плечо, но это не смутило Мухомора. Он, вертясь в воздухе, забубнил на ухо перепуганному человеку всякую веселую чушь.
Не бойся зубастого да рыжего,
А бойся беззубого да бесстыжего.
Путник еще сильнее вжался в плечо.
Лягушки весной птенцов вывели,
В пруду лешие всю воду выпили.
– Ох-хо-хо, - захохотал Мухомор, как полоумный и заметался меж ветвей деревьев. Развеселившись, принялся щекотать скомороха хвостом по открытой шее, затем зарычал и слегка куснул его. Несчастный только подвывал от страха.
Внизу Лис закопался под листья и запел оттуда.
Рак под тиною сидит,
Руки потирает, ямы роет.
Ямы роет, глаза таращит.
Тяжелым камнем выкладывает,
Один к одному подгоняет,
Щели тиною затыкает.
Лесные существа еще поплясали под деревом, раскидали
Скоморох перевел дух. 'Теперь неделю спать не смогу', - подумал он. Потом закрыл глаза и заснул прямо на дереве, обхватив сук руками.
Проснулся он оттого, что упал вниз. Хорошо, что забрался невысоко, да и ковер из листьев смягчил удар. Человек потер ушибленное плечо, поднял голову, увидел повисший в голых ветвях бубен. Ветер шевелил колокольцы, и они чуть слышно позванивали.
– Вот бесы, - обругал он ночных гостей и испуганно оглянулся. Вокруг никого не было, лишь ветер блуждал меж деревьев, раскачивая ветки. Последние листья одиноко кружились в воздухе, отяжелев от недельного дождя. Скоморох торопливо собрал свои пожитки. Места вокруг были незнакомые, а значит до ближайшего жилья идти еще неизвестно сколько. Он затянул потуже веревку, заменявшую ему пояс, и двинулся по раскисшей дороге.
Приход скомороха в деревню - всегда радость. Хоть неурожай, хоть падеж, хоть засуха. Посмотреть, да повеселиться чуть не полсела придет. Было б на что поглядеть, кого послушать. А детишки-то все соберутся. Ни на дождь, ни на холод не поглядят. Поэтому, когда в дверь одинокой вдовы Марьи-Веревки постучался прохожий и назвался скоморохом, стайка детишек, открывших дверь, заулыбалась и стала возбужденно перешептываться.
– Мамака, тут дядька какой-то пришел, говорит скоморох, - крикнул внутрь дома старший сын.
Путника впустили, дали поесть, на что он благодарно кивал головой и приговаривал:
– Спасибо родненькие.
Поев, он сел у печки, прислонившись спиной к ее теплому, ласковому, как у коровы боку, и стал не мигая глядеть на горящую лучину. Когда младшенькая дочка, смешно переваливаясь на кривых ножках, подошла к нему и дернула за палец, он, выйдя из забытья, улыбнулся ей. Полез под лавку, где стоял его заплечный мешок, долго копался там, нашел только странный корешок, неизвестно где подобранный, и протянул его девочке. Корешок был похож на человечка с ручками и ножками.
– На, - сказал он, - если ты его в тряпочку завернешь и люлькать будешь, из него человечек получится.
Девочка понимающе кивнула и отошла, покачиваясь, как уточка. Дети собравшись в углу долго рассматривали невиданный корешок, с любопытством поглядывая на уставшего и засыпающего скомороха. Он казался им неведомым, почти сказочным существом, путешествующим по всей земле. Должно быть во время своих скитаний он много повидал и услышал, но они побаивались спрашивать его об этом. Возможно их мать и сумела бы завязать разговор с незнакомцем, но ей было не до того. Она управлялась со скотиной, покрикивая на нее глубоким голосом. Мужа ее год назад в лесу насмерть привалило деревом. Хозяйство осталось большое, одной было тяжело. Она и скомороха пустила только затем, что он здесь завтра петь да плясать будет, а чего ему за это дадут, тем он с ней и поделится. Изба у нее была просторная, гуляй - не хочу.
Когда глаза путника закрылись и он засопел, старший сын подполз к его мешку и потрогал выступающий бок бубна, нащупывая бубенчик. Потряс его легонько, но тот, закутанный в тряпку, лишь глухо тенькнул. От мешка пахло сырым лесом, немного дымом и хлебом. Пахло дальними дорогами, бесприютностью и чудесами. 'Вырасту, пойду в скоморохи', - решил мальчик. Тогда ему было шесть лет.
Одежда путника висела в углу. Когда под ней проходила кошка, на нее свалилась скоморошья шапчонка. Кошка фыркнула, зашипела с перепугу, но, понюхав, успокоилась. Мальчик повесил шапку обратно. Увидел, что к ней прилипли сосновые иголки, мелкие веточки, паутинки. 'Из лесу пришел', - подумал он и вдруг испугался. 'А вдруг и не скоморох он вовсе, а леший? Превратит нас ночью в корешки'. В дверь вошла уставшая мать.