Лиса в аптечной лавке

Шнейдер Наталья

– Поужинаю, благодарю.

Я подвела его к двери комнаты, муж снова вскинул бровь и опять ничего не сказал. Решил, видать, подкопить яд и выплеснуть без посторонних.

– Тогда я подожду вас в столовой. Или пришлите Томаса на кухню, чтобы принес ужин вам в комнату.

– Я спущусь, – ухмыльнулся Ксандер.– К тихому семейному ужину.

– Хорошо. – Я сделала вид, будто не заметила этой ухмылки. – Томас, если ты голоден, как только граф разрешит…

– Я сыт, спасибо, миледи.

– Людская у выхода на задний двор, по правую сторону от двери, – сказала я.

Не

знаю, бывал ли Томас в доме, но Ксандер объяснит, если что.

– Благодарю, миледи.

Дойдя до лестницы, я обнаружила, что все еще сжимаю топор. Подумав с полмига, зашла в свою спальню и приставила его к ножке кровати. Пусть болтают что хотят, но мне так будет спокойней.

Хотя кого я обманываю на самом деле? Не хватит у меня духа рубануть топором живого человека, как бы он себя ни вел.

Плов почти остыл, но, как ни странно, аппетит у меня не убавился, и засуетившаяся прислуга тоже не помешала. Я как раз собирала последние крошки с тарелки, когда в столовой появился Ксандер. Опустился – тяжело, почти упал – за стол, и, когда он взял в руку вилку, стало видно, что пальцы подрагивают.

– Тяжелые роды или проблемы у ребенка? – спросила я, невольно ему посочувствовав.

Роды, конечно, процесс естественный, но слишком многое совершенно естественно может пойти не так, прибавив проблем и женщине, и младенцу, и врачу.

– Я не обсуждаю своих пациентов, – отрезал муж.

Я пожала плечами. Не больно-то и хотелось. Молча налила себе чай, захрустела хворостом. Может, и правду говорят, будто женщины неспособны не болтать, но и у меня денек выдался длинный, причем уже который подряд, так что сейчас я с удовольствием посижу в тишине.

– Я не хотел вас обидеть, – сказал Ксандер после долгого молчания.

– Я не обиделась.

В самом деле не обиделась. Врачебная тайна есть врачебная тайна: одно дело – обсудить случай с коллегами или даже пожаловаться на скандального пациента близким, не называя имен, но говорить о конкретном человеке – совсем другое.

– И не хотел вас пугать и беспокоить. Но мой браслет остался у вас, а без него я сквозь защитные заклинания не пройду.

Так вот в чем дело! А напустил-то туману: «потому что муж»! Наверное, во время ритуала в храме браслеты окропляют кровью обоих, и без магии не обходится. Потому защитные заклинания его и пропустили. Кстати, а свой-то браслет я так и не поискала, отвлеклась на другие, более важные дела. И, получается, если он не найдется, просто так такой же не купишь… С другой стороны, ну не будет у меня доступа в дом Ксандера, что с того? Мне и в своем хорошо.

А вот возвращать ли мужу его браслет, я еще подумаю.

– Спасибо, что позаботились об ужине, – продолжал Ксандер. – Дом баронессы Эстель гостеприимен, но хозяйке было немного не до того, чтобы помнить об удобстве гостей.

Баронессы? Выходит, та дама – фаворитка принца, и все об этом знают. Впрочем, когда в дворцовых борделях удавалось что-то скрыть? Взять хоть наших царей…

– Не за что, – сказала я, утаскивая с тарелки еще одну «хворостину».

Не стоит наедаться сладким на ночь, но один раз – простительно.

Тем более что я тоже жутко устала, но уходить в спальню пока не хотелось. В конце концов, в первый раз за время знакомства я видела Ксандера, ведущего себя по-человечески, когда еще доведется лицезреть этакое?

– Что вы хотите на завтрак? – поинтересовалась я. – Я передам Руби.

«Ничто не дается так дешево и не ценится так дорого, как вежливость», – сказал кто-то из философов прошлого. Я не хочу превращать дом в поле боя. Станет Ксандер нарываться – дам отпор по мере сил, но сама первая выкапывать топор войны – я мысленно хихикнула, представив вполне конкретный топор в собственной спальне, – не стану.

– Она знает мои вкусы. – Муж подцепил на вилку немного плова, замер, разглядывая его. – Интересно, раньше она не готовила ничего подобного.

– Это я готовила.

– Зачем? – нахмурился он. – Из принципа, лишь бы ничего от меня не принимать?

Вот же параноик! Можно подумать, весь мир крутится вокруг него! И все же я ответила так мягко, как могла:

– Нет, я очень признательна вам за заботу. – Это в самом деле было так: с местными нарядами я одна не справлюсь, а готовить хоть и умею, но не люблю, поэтому с радостью переложу на чужие плечи хозяйство. Подумав, добавила: – Впрочем, вы правы. В какой-то степени из принципа, хотя дело не в вас, и все объяснения прекрасно подождут до утра.

Ксандер налил себе чая, не дожидаясь, пока это сделаю я. Взял хворост, покрутил его в руках. Сменил тему:

– Каллен… наследный принц просил извиниться перед вами за то, что сразу не оставил чаевых для кухарки. Кажется, мы можем честно разделить их: три четверти вам, одну – мне.

– Оставьте себе, – улыбнулась я. – Молодые дарования надо поощрять.

Он усмехнулся.

– Нет, скорее это вы должны взять мою долю в качестве платы за науку. – Стал серьезным. – Скажите, где вы заложили драгоценности. Я выкуплю их.

Я заколебалась, и муж добавил:

– Все-таки, деньги на хозяйство – моя забота.

Если бы речь шла только обо мне, стоило бы настоять на своем. Но, в конце концов, в доме, кроме меня, столовалось три… нет, пять человек, если считать самого Ксандера, и я их не приглашала. Так что все честно.

– В соседнем квартале. – Я подробно описала дорогу и дом ростовщика.

Муж кивнул.

– Хорошо, с утра отправлю Томаса. – И добавил совсем другим, жестким тоном: – Так что вы не поделили с Руби? И не надо отнекиваться. Я не настолько устал, чтобы не соображать, и утром не забуду, как бы вы ни хотели избежать разговора.

– Я вовсе не собираюсь его избегать, – пожала я плечами. – Не хотите сперва отдохнуть…

– Не хочу портить утро нового дня женскими склоками.

Вот как…

– Хорошо, – сухо сказала я. – Пойдемте.

Столовая – не место для сложных разговоров и ссор. Тем более что список Руби я оставила в аптеке.

Когда мы оказались там, Ксандер огляделся по сторонам.

– Сколько вы заплатили плотнику?

– Я не нанимала плотника.

– Тогда кто навел здесь порядок? Джек?