Лиса в аптечной лавке
Шрифт:
– Допивайте чай, ваше высочество, мне как раз подготовят экипаж. Неизвестно, насколько это затянется, и я не намерен идти домой пешком.
Глава 19
Закрыв за мужем дверь, я облегченно выдохнула. Повезло, что какая-то дорогая принцу дама собралась рожать именно сейчас. Интересно, что бы Ксандер делал, если бы это случилось во время нашего бракосочетания? Самого принца там, похоже, не было, не по статусу, но вестника прислать недолго.
Как его делают, хотела бы я знать? Надо поискать, нет ли в библиотеке учебников магии для детей
Надеюсь, Ксандер не додумается последовать совету принца и не потащит меня на какой-нибудь бал. Танцевать я не умею…
Но ведь когда-нибудь придется! Графине, жене придворного целителя, избежать света можно только в монастыре, а туда я совершенно не рвусь. Положим, какое-нибудь пособие по этикету я найду если не в доме, так в библиотеке. А музыка и пение? Притвориться, что у меня ревматизм и хроническая простуда одновременно? А танцы? Ногу сломать для верности? Как-то это слишком радикально…
«Я подумаю об этом потом», – в который раз повторила я себе. Сейчас есть дела поважнее. Понять, что с кухаркой. Удостовериться, что ее болезнь не представляет опасности для других, – сомнительно, конечно, но лучше проверить. Санитарные книжки не просто так придумали, стоит лишь вспомнить историю «тифозной Мэри» 9 . Не разберусь сама – подключу мужа, когда вернется и отдохнет.
Платье, что на мне, конечно, очень красивое, но в нем только гостей и принимать, и сперва надо переодеться. А для этого нужно позвать горничную. Вопрос на засыпку: как это сделать? Кричать что есть мочи или бегать по всему дому? Меня не прельщало ни то, ни другое. Как-то ведь Ксандер передал конюху все, что нужно. С виду казалось, что он просто произнес слова в пространство.
9
. Мэри Маллон, бессимптомная носительница брюшного тифа, в начале ХХ века, работая поваром, заразила как минимум 53 человека, трое из них умерли.
Или попробовать? Максимум, чем я рискую, – почувствую себя идиоткой. У всех упражнений, что я делала ночью, было одно общее правило – четко представить, что ты хочешь получить. Я визуализировала лицо Энн, ее рядом с собой и сказала, представляя, как между нами тянутся невидимые волны:
– Энн, я хочу переодеться.
Ничего не произошло, и я ощутила себя дура дурой. Ну и ладно. Поднимусь в гардеробную и посмотрю, нет ли там какого звонка для вызова прислуги. В крайнем случае покричу погромче. Но когда я оказалась наверху, горничная уже ждала у дверей, а на козетке в гардеробной был приготовлен наряд глубокого синего цвета.
Кто бы ни собирал мне гардероб, он явно видел меня своими глазами. Окажись оттенок чуть другим – и превратил бы меня в зеленоватую мумию вместо того, чтобы подчеркнуть белизну кожи и цвет волос. Похоже, Ксандер изрядно потратился, и это меня смущало. Будь он любимым мужчиной – приняла бы подобный подарок с радостью и благодарностью,
– Миледи, простите, что я спрашиваю… Вы хотите, чтобы я ночевала здесь, на сундуке? – спросила Энн.
– Что? – не поняла я. – Зачем тебе спать на сундуке? Сейчас найдем комнату…
Ох, ведь и кухарку нужно куда-то поселить! И конюха… Или с этим муж сам разобрался? Хорош гусь, притащил в дом толпу народа, а мне, никогда не имевшей прислуги, теперь разбирайся!
Я вспомнила, что на первом этаже, неподалеку от выхода на задний двор, видела две комнаты, в каждой стояло пять кроватей. Почти как в больничной палате, только места меньше, а вместо тумбочек – сундуки у изножья. Наверное, это и была людская, или как называются такие помещения? Отдельно для прислуги женского и мужского пола.
Я проводила Энн туда и, оглядев помещение, она просияла.
– Вы очень добры, миледи.
– Располагайся. Белье возьми в комоде. Если что-то еще нужно будет, скажи.
– Нет-нет, у меня все есть, спасибо.
Я кивнула – в конце концов, эта женщина старше меня и наверняка в состоянии о себе позаботиться – и направилась в кухню.
Там уже снова все сверкало чистотой, а Руби пристроилась за столом и что-то писала, обмакивая в чернильницу металлическое перо.
– Покажи мне, пожалуйста, как ты разложила продукты, – попросила я.
Нет, я не хотела ее проверять – но надо же знать, где и что лежит на моей собственной кухне! Вдруг я захочу заморить червячка между делом, не поднимать же ради этого на уши всю прислугу.
Кухарка тяжело поднялась и начала показывать, а я старательно запоминала. Не по-моему, все не по-моему, но, если готовить ей, придется смириться.
– Спасибо, Руби, – сказала я.
Не удержавшись, глянула на листок. Тут же отвела глаза – некрасиво так себя вести, – но успела увидеть: «Яйца – 2 дюжины, 6 бит…»
Кухарка заметила мой взгляд.
– Это список того, что я купила сегодня, для графа Гиблрайта.
– Отдай мне, когда закончишь, – велела я, лихорадочно соображая, как бы перейти к вопросам о ее самочувствии, не спровоцировав при этом очередную волну заверений, что женщина «совершенно здорова».
– Простите, миледи, но я служу в особняке Гилбрайтов, и меня нанял граф, ему я и буду отчитываться.
Так…
– Сейчас ты в особняке Монро, и здесь хозяйка я. Поэтому ты отдашь мне этот список, как закончишь его.
На ее лице появилось упрямое выражение, и я добавила, подпустив в голос холода:
– Или можешь прямо сейчас возвращаться в особняк Гилбрайтов.
– Граф велел мне быть здесь.
– Хорошо, – не стала спорить я. – Будь здесь. Но к плите ты не подойдешь.
Я подняла руку, над ладонью повис прозрачный с переливами пузырь, похожий на мыльный. Слетев с руки, он упал на плиту, разросся и окутал ее куполом.
В учебнике это упражнение так и называлось «радужный купол». Насколько я поняла, щиты, барьеры и прочие разновидности охранных заклинаний строились на его основе. Конечно, тот, что создала я, ни одного мага бы не удержал, но без магии добраться до плиты было невозможно.