Лиса в ловушке

Картленд Барбара

» Мулай» еще никогда не подводил его. Команда служила у него давно, и Тайрон хорошо знал своих людей, не сомневался, что они всегда будут безоговорочно ему повиноваться.

Направляясь в салон, он подумал, понравилось ли Неваде впервые приготовленное ею самостоятельно блюдо.

Ему было доложено о случившемся во всех подробностях. «Лучший способ научиться готовить, — подумал он, — это сначала немного поголодать».

Его позабавила мысль о том, как она обойдется без горничных? Тайрон был уверен, что эта избалованная

дочка миллиардера никогда и ничем не утруждала себя, не считая нужным даже поднять с полу уроненную ею вещь.

Она принадлежала к самому отвратительному для него типу тунеядцев.

Он уважал людей, составлявших себе состояния собственными силами. Им приходилось для этого немало потрудиться, проявить смекалку и деловые качества. Но их избалованные, изнеженные жены и дочери, воображавшие, что за деньги можно все купить, неизменно вызывали у него презрение.

Жизнь на борту «Мулай» окажется для нее разительно непохожей на ту, что она вела в доме отца на Пятой авеню или в его владениях, разбросанных по всей Америке.

Тайрон Штром вошел в салон с намерением заняться делом. Едва он только уселся за стол и начал перебирать бумаги, когда открылась дверь и вошла Невада. Она была все в том же белом платье и выглядела, казалось бы, как обычно, но в глазах у нее появился незамеченный им прежде блеск. Он догадался, что девушка что-то замышляет.

— В чем дело, мисс Невада? — холодно осведомился Тайрон. — Вы видите, я занят.

— Я думаю, у вас найдется время выслушать меня, — ответила Невада.

Он не сделал даже попытки встать при ее появлении и теперь с нетерпением заметил:

— Дело в том, что у меня много работы, Невада, поэтому я просил бы вас избавить меня от дальнейших споров. Постарайтесь лучше суметь с достоинством переносить свое положение, тогда оно не покажется вам столь ужасающим.

— Предлагаю вам убедиться на себе, что я умею неплохо стрелять! — неожиданно сказала Невада.

С этими словами она подняла из пышных складок платья руку с револьвером и направила его на Тайрона Штрома.

Он не шевельнулся и продолжал смотреть на нее, как будто ожидая последующих объяснений.

— Сейчас вы пошлете за капитаном, — с угрозой в голосе произнесла Невада, — прикажете ему развернуть яхту и доставить меня в ближайший порт.

— А если я откажусь?

— Тогда вам придется испытать сильную боль. Поверьте, мистер Штром, я не промахнусь.

С ноткой торжества в голосе она продолжала:

— Я не стану вас убивать, поскольку я не желаю быть осужденной за убийство. К тому же, как вам отлично известно, я не могу отдавать приказания вашей команде. Но я прострелю вам руку, что будет очень болезненно, а если вы все-таки не послушаете меня, я прострелю вам и ногу.

— Вы все это очень тщательно продумали, — заметил Тайрон Штром.

— Как видите, я вполне способна о себе позаботиться, — ответила Невада. — Можете не сомневаться

в моем владении оружием, я практиковалась в стрельбе на нашем ранчо в Колорадо.

Тайрон Штром ничего не сказал на это, и девушка с нескрываемым торжеством добавила:

— Вы потерпели поражение, и должны это признать, мистер Штром. Немедленно пошлите за капитаном и выполните мои условия, или я приведу свою угрозу в исполнение.

— Я не хочу, чтобы он покидал мостик, — сказал Тайрон Штром, — поэтому я напишу лучше ему записку.

Левой рукой он подвинул к себе лист бумаги и взял перо, чтобы обмакнуть его в массивную чернильницу.

Невада наблюдала за ним с улыбкой.

Внезапно его державшая перо рука двинула чернильницу с такой силой, что та слетела со стола прямо в сторону Невады.

Инстинктивно, как это сделала бы любая женщина, она отступила, чтобы избежать попадания чернил на свое платье.

В это время Тайрон Штром с невероятной быстротой и ловкостью хорошо натренированного спортсмена перепрыгнул через стол, схватил ее за руку и вскинул ее кверху.

Невада издала яростный вопль. Но прежде чем он стих, прежде чем она успела спустить курок, Тайрон уже отнял у нее револьвер и опустил его себе в карман.

Невада стояла, дрожа от гнева и глядя на него с ненавистью. Между ними растекалась по полу чернильная лужа.

Затем, как будто его поступок лишил ее остатка самообладания, она кинулась на него, готовая вцепиться ногтями ему в лицо.

Удержав ее на расстоянии одной рукой, Тайрон другой сильно ударил ее по щеке.

Прозвучавшая как револьверный выстрел пощечина не только остановила ее нападение, но не оставила и следа от ее исступленной ярости. Девушка изумленно глядела на него, ее пальцы потянулись к лицу.

— Вы меня ударили!

В ее голосе не было гнева, только удивление.

— Да, ударил, — отвечал Тайрон Штром, — и снова ударю, если вы будете вести себя как базарная торговка. Вы же достаточно разумны, мисс Невада, чтобы понимать, что физически вам меня не одолеть.

Она не сводила с него глаз, приложив руку к пылающей щеке.

Потом с каким-то странным звуком, похожим на рыдание, девушка резко повернулась и выбежала из салона.

Всю оставшуюся часть дня Невада пролежала у себя в каюте, вынашивая планы мести своему обидчику.

Когда она вспомнила про лежавший у нее в чемодане револьвер, то была совершенно уверена, что сможет заставить его высадить ее в ближайшем порту.

У нее было много денег, не говоря уже о драгоценностях, стоивших целое состояние, и Невада не сомневалась, что окажись она на берегу, то без труда смогла бы вернуться в Лондон, а оттуда отплыть в Америку.

Но Тайрон Штром опять взял над ней верх. Не только легко разрушил ее план, казавшийся Неваде вполне реальным, но посмел и ударить, оскорбить ее.