Лишь для тебя
Шрифт:
Парень уехал в другой город, проведя черту между прошлым и будущим. Он решил, что теперь сам будет строить свою жизнь, а бабушка будет единственным человеком, о котором он будет заботиться.
Но как бы он не хотел, стать одиночкой не смог. Он пошёл в школу, завёл новых друзей, таких, которых хотел он, а не отец. Пусть небогатых, даже оборванцев, не умеющих разговаривать по-светски, но они были настоящими друзьями, которые будут за тебя горой.
Парень начал привыкать к новой жизни. Он полюбил бабушку, полюбил своих друзей, полюбил этот город, а мысли о родителях, затолкал в самый дальний уголок памяти. О последнем разговоре с матерью вообще старался не думать – это было слишком больно. Даже спустя несколько лет
Сейчас ему уже восемнадцать лет. Он доучивается последний год в школе. Будет поступать дальше в этом же городе, чтобы быть поближе к бабушке и друзьям. Это самые дорогие люди в его жизни, и он не намерен терять с ними связь из-за какой-то там "более престижной профессии".
Девушки его так и не заинтересовали, хотя отбоя от них не было. Друзья подшучивали, что может он не по их части, на что парень отмахивался и тоже шутил. Хотя, бывало, самого терзали страшные подозрения. Может всё-таки кулаки отца и слова матери повернули что-то в его голове?
Но в один из дней всё переменилось. На пороге школы появилась девушка в кепке, за которой пыталась спрятать свои настороженные глаза. Она вызвала непонятные эмоции: захотелось узнать её имя, заглянуть в глаза, что вроде и горят любопытством, но бояться привлечь внимания. И именно эти голубые, как озера, глаза, поставили окончательную точку в выборе жизненного пути.
Глава 1. Новая школа и неожиданное предложение
– Доча, ты опять за своё? – прозвучал вопрос отца, когда за окном послышались мамины крики.
Я потёрла шишку на лбу. В это раз ничего тяжёлого под рукой не оказалось, и пришлось действовать головой.
– Ясно, – вздохнул он, и, сложив газету, пошёл в свою комнату. – Буду паковать вещи.
Я просто обожаю своих родителей! Это наш третий переезд в другой город. Ну вообще-то четвёртый, но лично по моей вине – третий. А началось всё с того, что отцу предложили новую работу, более выгодную. Он у нас был охранником в местах не столь отдалённых.
После окончания школы он ушёл в армию, а когда вернулся, решил продолжить обучение в университете на инженера, но встретил маму. Он часто вспоминает их знакомство, говорит, что это была судьба и любовь с первого взгляда. Стоило только столкнуться взглядами, как невидимая связь образовалась между ними, и, словно разряды тока, прошли по телу. Конечно же, он всё приукрашивает мистическими штучками, но его взгляд, его улыбка в эти моменты, говорят сами за себя. А мама то какая довольная становится, просто расцветает и молодеет на глазах. Прошло больше семнадцати лет, а их чувства остаются прежними.
Через несколько месяцев после знакомства состоялась скромная свадьба. Каюсь, в этом была моя вина – беременность бывает незапланированной. А с появлением ребёнка, молодая семья стала нуждаться в деньгах. От бабушек с дедушками большой помощи не ждали. Обе стороны были против скорого брака, и отцу пришлось бросить учёбу. Городок у нас небольшой, и работы, как в следствии, выбор маленький. Поэтому он пошёл охранником в тюрьму, на тот момент это было самым выгодным местом. Продвижений по службе никаких, но уйти некуда – везде нужно высшее образование, а семью кормить надо, да и жена любимая, достойна лучшего. Помимо основной работы отец брал подработки, пока мама училась заочно и ухаживала за мной. И вот, наконец, спустя почти семнадцать лет, ему предложили должность начальника тюрьмы, но в другом городе. Папочка у нас трудолюбивый, и это заметил один из его старых коллег, который давно уехал в другой город на новую работу, и, освоившись, зовёт к себе отца.
В родном городе нас ничего не держало, ну меня по крайней мере точно. Разве только не хотелось расставаться с лучшим другом Тотошиком. Мы с ним с детства вместе, ходили в один садик, потом в школу, сидим даже за одной
Мама работает медсестрой в местной больнице, хоть и имеет высшее медицинское образование. Отец сделал все возможное, чтобы она получила профессию, о которой мечтает – она у нас терапевт. Но главврач её больницы, извращённый старикашка, уступает дорогу молодым! Можно подумать моя мамочка старая! Да ей всего-то сорок лет. А выглядит вообще на тридцать пять, максимум! И она, как раз-таки, за этих молодых выполняет всю работу. Правильно, её все знают, особенно бабульки да дедульки, и идут со своими болячками именно к ней. А наша мама – добрая душа, не может бросить больного на произвол судьбы. Сколько бы мы с отцом её не ругали, просили уволиться, найти что полегче, она ни в какую. И наконец выпал замечательный повод. Посовещавшись со своими любимыми девочками, отец решил согласиться.
Переезд, новый дом, куча не разобранной мебели, вещей и конечно же школа. В первый же день я попадаю под обстрел десятков любопытных глаз. А как только слух о новенькой разлетелся, местные парни решили поспорить: кто первый затащит меня в постель. Как банально! Я, само собой, ничего не подозревающая об их споре, повелась на одного из красавчиков.
Сама то я тоже не дурна собой, поэтому не было никаких звоночков. Я взяла от родителей самые лучшие черты внешности. От мамы достались тёмно-русые волосы, длинной ниже лопаток, они спускались лесенкой, плавно обхватывая острое овальное лицо. Фигура не толстая, но и не худая – средняя, словом – в самый раз. Грудь, попа тоже на месте. Голубые глазки и щёчки с ямочками, которые появляются при улыбке, мне передались от мамы, а вот нос, с едва заметной горбинкой, и немного пухлые губы – от папы.
Естественно, я не считала себя центром земли, но и уродиной тоже, поэтому и не поняла сразу в чём подвох. В бывшей школе, много парней засматривались на меня, но я не отвечала им взаимностью, а в этот раз решилась. Дура!
Мы начали встречаться: прогулки, шоколадки, невинные поцелуи. Где-то через неделю ему захотелось более интимных ласк. Я была против. Думаю, ещё не доросла. Но парень решил, что я просто набиваю себе цену и стал более настойчив. Это был первый раз, когда я кого-то ударила. И как оказалось, рука у меня очень тяжёлая, особенно когда в ней зажата пепельница, так удобно попавшая под руку.
– Милый я не могу смотреть в глаза соседям. – говорила мама, в спешке пакуя ещё не до конца разобранные вещи. – Наша дочь, которая явно должна была родиться мальчиком, сломала нос здоровому парню. Вот это вот, – мама осмотрела меня своим рентгеновским зрением, – нежное и хрупкое создание…
Конечно она преувеличила, нет во мне ничего хрупкого. …сломала нос! Нет, конечно он заслужил, и я очень рада, что наша девочка дала отпор, но мне как-то не по себе, когда думаю, что на моего ребёнка косо смотрят!
В этом вся мама! Вот вроде и ругаться собралась, но быстро переключилась в режим защиты своего единственного и любимого чада. Не дай бог меня кто обидит. Был один раз, когда ещё в начальной школе меня ударила одна из старших девочек. Не помню в чём был сыр бор, но зато мамины крики, разносящиеся на всю школу из кабинета директора, и вялые оправдания родителей той девочки, я надолго запомнила и решила, что не буду больше так волновать маму. С тех пор, если случалось что-нибудь подобное, я аккуратненько говорила об этом папе. Тот приходил, грозно разговаривал с директором, мне приносили извинения, и не важно, что я могла быть виновата. Статус охранника тюрьмы, в совокупности с его широкими плечами и накаченными руками, говорили сами за себя.