Лишь его
Шрифт:
Потом, без предупреждения, он поднимается со мной на руках и несет меня вниз по коридору в мою комнату. Он ставит меня на ноги рядом с моей кроватью, а потом расстегивает свою рубашку. Я не могу не смотреть, как каждая пуговица выскакивает, раскрывая больше его кожи. Его широкая, твердая грудь приходит в поле зрения, и я могу только смотреть, ошеломлённая совершенством. Когда я застываю на месте, он подбирается к моему платью, расстегивая его сбоку, и легко снимает его через голову. Не отрывая глаз от моего лица, он роняет его на пол и снимает собственную рубашку, а затем надевает её на меня. Он прикрывает моё обнаженное тело и застёгивает
— Всегда джентльмен.
— Если бы ты только знала, — говорит он, маскируя слова глубоким вздохом, и я почти не слышу их.
После того, как он закончил застегивать меня, он отодвигает покрывала и поднимает меня снова, помещая меня в центр кровати.
— Ты никогда не поместишься на диване. — Я протягиваю к нему руку, хочу, чтобы он прилёг со мной. — Или ты… — Я даже не могу закончить предложение, я так боюсь, что он уйдет. Он увидел меня дома, убедился, что со мной все в порядке, и уложил в постель. Моя рука опускается, потому что я не хочу, чтобы это закончилось. Я знаю, когда наступит утро, все будет по-другому. Я хочу продержаться ещё немного, пока всё не началось. Скоро воспоминания начнут давить на меня, требуя, быть услышанными.
— Я не уйду. — Его голос мягкий, и это снимает нарастающую панику.
Чувство спокойствия омывает меня, и я снова протягиваю ему руку. — Тогда ложись со мной.
Он стонет и снимает обувь. Я откидываю покрывало, приглашая его в кровать, не делая никаких движений, чтобы перебраться на другую сторону. Моя кровать не гигантская, и когда я буду лежать в центре, ему придётся дотронуться до меня, чтобы его большое тело поместилось.
Он выключает лампу и удивляет меня, когда кровать прогибается на его стороне. Я думаю, что он будет лежать там, но вместо этого он прижимает свое тело к моему, набрасывая свою большую ногу на меня, прижав меня под собой, полностью обернувшись вокруг меня. Я устраиваюсь к нему и задаюсь вопросом, сможет ли он держать кошмары подальше от меня. Когда я с ним, он удерживает воспоминания, и сегодня, это всё, чего я хочу. Мира, сна и комфорта.
Глава пятая
Пейдж
Я просыпаюсь до восхода солнца, и темнота в моей комнате начинает рассеиваться. Это не солнечный свет, а скорее сумерки. Рассвет, и я провела ночь без сновидений в объятиях человека, которого не должна была хотеть.
Растягиваясь, я замечаю, что его нет в постели, но его тепло вокруг меня. Я сижу, думая, что он, должно быть, ушёл, но вижу его, сидящим в кресле рядом с кроватью, глядящего на меня. Его взгляд заставляет меня стесняться, и я хватаюсь за одеяла, которые упали мне на колени. Я не использую их, чтобы прикрыть себя; я скручиваю их в руках, давая им что-то делать.
— Доброе утро, котёнок.
Его голос как карамель, и он скользит по комнате и покрывает мою кожу. Я чувствую, как что-то мелькает в моем животе, и я хочу, чтобы он прилёг со мной. Я хочу, чтобы он встал и забрался на моё тело и без раздумий взял меня. Прямо здесь. Прямо сейчас.
Пока фантазия разыгрывается в моей голове, я скручиваю одеяло между пальцами. Капитан замечает и смотрит вниз на мои руки, а затем обратно в мои глаза. Как будто он может читать мои мысли, когда его темно-зеленые глаза дарят мне грустную улыбку. Его аромат розового дерева окружает меня, и хотя я убедила себя, что он слишком хорош для меня, я нахожу, что отчаянно нуждаюсь в нем.
Может
Было бы так легко любить такого человека, как Райан Джастис. Он добр до глубины души, мил, любезен, и никогда не причинил бы мне вреда. Если бы я пришла к нему и впустила его в свое сердце, я бы почувствовала, что возвращаюсь домой. Я знаю всё это, как будто знаю, что солнце взойдёт через мгновение, и всё же я остаюсь неподвижной на кровати. Все мои прошлые страхи и неуверенность распространяются по мере того, как первый свет пробивается сквозь шторы и разрушает нашу драгоценную связь. Сияние дня ласкает пространство между нами, и как будто Капитан знает, что это случится, он кивает и встает.
— Я пойду домой.
Я чувствую столько эмоций одновременно. Мне грустно, что он уходит и в то же время испытываю облегчение. Я не знаю, что я достаточно сильна, чтобы попросить его уйти, и все же я не достаточно сильна, чтобы позволить ему остаться. моё сердце давно разбито, и в нём нет места, чтобы любить кого-то настолько идеального. Кого-то, кто мог бы сломать меня за пределами точки возврата и оставить меня с обломками. Я знаю, что моё прошлое темно, и я знаю, каковы мои планы. Прошлая ночь была отступлением, и мне нужно оттолкнуть его. Мне нужно оттолкнуть Капитана.
Я чувствую, как он двигается в сторону кровати, и его грубая рука тянется вверх и обнимает мою щеку. Я вынуждена смотреть вверх в его прекрасные зеленые глаза и видеть маленькие вкрапления синего, когда к ним прикасается свет.
— Это не конец, Пейдж. — Он натирает большой палец о мою нижнюю губу, и моё сердце бьется с надеждой. — Так начинается наша история.
Он медленно наклоняется и мягко прижимает губы к моим. Мои глаза трепещут, и я снова принимаю его запах, его присутствие и тёплое ощущение сладости. И как только я думаю о том, как я хочу большего, он делает шаг назад. С одним последним взглядом он покидает мою спальню, закрывая за собой дверь.
Я падаю на подушку и лежу там, пытаясь снова найти почву. Что, черт возьми, только что произошло? Я так долго держала его на расстоянии, и однажды ночью я наконец-то сдалась, и внезапно оказалась в беспорядке. Большую часть своей жизни я отталкивал людей от себя эмоционально, и пока не появилась Мэллори, никто не оставил следов. Конечно, я любила свою мать, и она любила меня, но мы не были очень эмоциональны по этому поводу.
Когда моя мама познакомилась с Александром, она была молода. Слишком молодой. Похоже, это в его вкусе. Возьми их молодыми и воспользуйся преимуществом. Сделай так, чтобы они зависели от него. Он хотел, чтобы его женщины думали, что он Бог. Когда ей было пятнадцать, он нашёл её на улице и привел на работу в какой-то ресторан, который принадлежал ему. Всё это было прикрытием для отмывания денег и наркоторговли, но она по уши влюбилась в него и пошла добровольно. Она так и не рассказала мне всей истории, но после её смерти, старушка, работавшая в ресторане, рассказала мне всё.