Лишь сомнения
Шрифт:
– Пойду работать, – сказал, глядя перед собой. – Можешь вымыться здесь. Или в доме есть теплая вода.
– Конечно же, я не останусь здесь одна.
Заканчивала говорить уже в удаляющуюся спину, бросилась следом. Догнала Шейда, пошла рядом, стараясь шагать так же широко, как и он. Но все равно приходилось срываться на бег. Успела поклясться себе, что больше рта не раскроет и не станет ковырять еще сильнее его болячки.
– Как ты получил все эти шрамы?
Шейд сжал челюсть и ускорился.
Подумал, что точно
К их возвращению отец Шатисы успел проснуться, собрать с пола спальник и справиться с микроволновкой. Увидев в окне Шатису и Шейда, открыл створку и помахал им рукой.
– Гуляли? Я погрел еду.
– С ума сойти достижение, – хмуро проворчал Шейд. Шатиса нервно засмеялась, услышав. – Что у вас есть в машине?
Возможно, ему придется вместо распила деревьев идти отлавливать дичь или рыбу.
– Холодильник мяса. Несколько пачек риса. Крупа по мелочи и вермишель. Хлеб с паштетом.
Шейд почесал затылок и обернулся на Шатису, довольную, что смогла удивить хозяина. Хлеб. Он не ел его с начала весны.
– Готовить умеешь? – спросил. Она быстро закивала. – Потому что мои таланты начинаются и заканчиваются на прожарке кастрюль и сковородок. Так что готовите себе сами все, что привезли. Печь я растоплю.
– А…
– Газа нет. Точно нет, даже в пристройке, за стиральной машиной или еще где. Так что либо печь и дрова, либо жуете все в сыром виде.
– Я хотела помочь.
– Помогай, – Шейд указал на ее машину, колеса которой наполовину скрылись под водой. – Как понимаю, все там, только не понимаю, зачем столько привезли. Вот теперь перетащите все с отцом в дом.
Старик вышел на порог.
– Остывает все. Идите сначала завтракать. – И вновь его взгляд оббежал Шейда с головы до покрытых землей ног. – Душ работает.
Сегодня и завтра, поспешил напомнить себе Шейд. Потом дом вернется в привычный свой вид. Без толпы, указывающей ему, что делать и как это делать, к тому же еще и следящей за каждым шагом. Шейд даже представил, как ему приносят тазик вымыть ноги.
Он все еще пребывал в оцепенении от разговора с Шатисой. Никогда бы не подумал, что спросит сам, что захочет узнать о последних часах жизни Эйны. Вообще старался не думать о больнице. Однако при первой же возможности с языка сорвался конкретно этот вопрос; значит, подспудно он его мучил.
Вынужден был признаться сам себе, что после короткого сообщения на душе стало легче. Теперь он знал, что Эйна ничего не осознала, что не страдала в конце. Ей не было страшно и одиноко, как рисовал в своей голове. Может, перестанет тогда представлять себе, как ждала она его в той операционной, а он не появился, оставил одну.
Шатиса что-то сказала отцу и прошла в дом за ключами от машины. Наверное, попросила не хозяйничать в чужом доме, потому как Даниш Астат смутился и скрылся внутри. Потянуло запахом
Шейд невольно вдохнул его, полной грудью. Терпкий, горький. И вдруг безумно захотелось ощутить этот почти забытый вкус на языке. Сразу вспомнились все полуночные посиделки в Химере, собственные многочисленные попытки сварить нормальный кофе в квартире, без кофеварок и разных машин, пока Эйна спала.
Столько времени пытался изжить в себе тягу к городским благам, стремился занимать руки физическим трудом и забыть все, что связывало с прошлой жизнью, что искренне поразился, как стремительно мог вернуть его в цивилизацию один лишь запах. Несколько слов. Два чужих человека, которым особо дела не было до его печали. Они просто застряли с ним рядом, при этом не пытались нянчиться и угождать, чем постоянно страдал Сайген.
Впервые за месяцы Шейд ощутил нечто отличное от раздражения компанией. Ему вдруг захотелось сесть с ними за стол и послушать, как они разговаривают. Разделить с ними трапезу и выпить кофе. Сайген бы расстроился, что не с ним.
Шейд не стал заходить в дом и соблазняться дальше. Развесил полотенце с рубашкой на веревке, сходил в пристройку за ножовкой. Нужно было расчистить двор и убрать поваленные деревья.
Старик Даниш наблюдал за ним из окна. Долго, вдумчиво и изучающе. Шатиса иногда проходила мимо, из машины в дом и обратно. Шейду уже стало интересно, как они впихнули в обычную легковушку столько груза. Он выпрямился, когда устала правая рука, растер плечи, глянул на небо и взялся за ножовку левой.
– Есть электрическая пила? – крикнул из дома старик, воспользовавшись перерывом в визге металла по сырому дереву.
– Есть.
– Может, будет быстрее?
– Само собой, будет, – согласился Шейд и вытер лоб. Посмотрел еще раз вверх. Солнце поднималось все выше и влага начала испаряться. Если утром воздух был свеж и прохладен, ближе к обеду открытая улица превращалась в самую настоящую баню. На миг опустил гудевшую руку. – Если бы мне надо было сделать быстрее, я б ее и достал.
Даниш кивнул, как понял, что именно хотел сказать Шейд.
– Есть еще чем работать? Помогу.
– Нет.
Этого занятия ему хватит надолго. Делиться им Шейд не собирался. Но легкая понимающая улыбка на лице старика ему не понравилась. Взялся за следующий сук.
Из дома вышла Шатиса. Уже переоделась в шорты и собственную футболку, с мокрыми волосами. Из душа. Она держала в одной руке кружку, а в другой – глубокую миску. И направлялась к нему.
Шейд исподлобья оглядел ее и тряхнул головой, смахивая пот, текущий по вискам на шею. Макушку ощутимо припекало, мозги под черепом потихоньку плавились. Чем дольше стоял на солнце, тем сильнее мечтал о ледяной воде в заводи.
– Сделай перерыв, – Шатиса указала на тенек под забором, а потом – на миску и кружку. – Я приготовила обед. И кофе. Хочешь?