Лишние дети
Шрифт:
— Ничего страшного, милая.
Лили налила им по чашке чая, а потом сказала:
— Хотела посмотреть, что у тебя на ужин. В холодильнике есть мясо, давай сунем его в духовку. Приготовится как раз к приходу Джимми. Наверняка он придет домой голодным.
Мэвис кивнула. Чай вернул ей немного сил, она слабо улыбнулась матери.
— Спасибо мам, что помогаешь. — Она вздохнула. — С Ричардом мне трудно справиться. С ним не так, как с девочками. Он все время плачет, Джимми злится, а я так устала. Джимми не понимает, он говорит: «Что это ты устала? Дома
— Ну конечно не считает, — ответила Лили. — Он же мужчина.
Лили приготовила мясо к ужину, но постаралась уйти до того, как Джимми вернется с работы. Она не осмеливалась приходить, когда муж дочери был дома, но навещала Мэвис всякий раз, когда он уходил. Дочери нужна ее помощь, да и Ричарду тоже. О том, что она разыскивает Риту и Рози, Лили ей не сказала. Мэвис не сможет скрыть этого от Джимми. Лучше никому ничего не рассказывать, просто вернуть внучек поскорее домой.
Несколько следующих дней она приходила и помогала Мэвис. Часто оказывалось, что дочь спит мертвым сном, а малыш мокрый и голодный орет в соседней комнате. Лили меняла ему пеленки, а потом советовала Мэвис получше приглядывать за ребенком. Мэвис плакала в ответ и благодарила мать за помощь.
За день до того, как у Лили должна была состояться встреча с мисс Ванстоун, она отправилась на Шип-стрит, чтобы узнать, не нужно ли Мэвис чего-нибудь, и, может быть, сходить за покупками. Когда она пришла, Мэвис стирала что-то в кухонной раковине, а малыш Ричард лежал в коляске на заднем дворе и гулил.
— Вполне довольный младенец, — заметила Лили.
— Да, — ответила Мэвис, не обернувшись на голос матери и продолжая стирать.
— Ты совсем замоталась, наверное, милая, — осторожно сказала Лили. — Хочешь, я поставлю чайник?
— Поставь, — ответила Мэвис, все так же не поворачиваясь.
Лили взяла чайник и подошла к раковине, чтобы наполнить его. Мэвис отодвинулась в сторону, но по-прежнему пряча от матери лицо. Лили наполнила чайник, поставила его кипятиться на плиту, а потом положила руку на плечо дочери и развернула ее к себе.
Какое-то мгновение она ошарашенно смотрела на Мэвис, а потом прошептала:
— Ублюдок! Когда он это сделал?
— Вчера вечером, — еле слышно проговорила Мэвис. — Он пришел домой, Ричард плакал, я была с ним наверху и не успела приготовить ужин.
— Как же сильно он тебя избил! У тебя все лицо разбито!
— Не обязательно говорить мне это, мам. Я уже смотрелась в зеркало. Он столкнул меня с лестницы. Ударил лицом о перила.
— Подонок! Какой подонок!
— Он потом очень извинялся, — сказала Мэвис. — Он не хотел сталкивать меня с лестницы, просто слегка подтолкнул, а я споткнулась. Сама виновата.
Этого вынести Лили уже не могла.
— Не говори ерунды, Мэвис. В чем ты можешь быть виновата?
— Он очень извинялся. Сказал, что такого больше не повторится.
— Ты же могла погибнуть! — упорно твердила Лили.
— Брось, мам, ничего страшного не случилось.
Мэвис явно решила не драматизировать
— А если бы у тебя на руках был малыш?
— Он бы не толкнул меня, если бы я держала Ричарда, — объяснила Мэвис. — Он любит его.
Лили еле сдержалась. Ей хотелось крикнуть, что Джимми никого не любит, кроме самого себя, но вместо этого она сказала:
— Ты, наверное, вся в синяках. Ты была у врача?
— У врача? — усмехнулась Мэвис. — Откуда у меня деньги на врача?
Но, увидев, как встревожена мать, добавила:
— Я в порядке, мам, правда. Немного ушиблась, и всё. Ничего не сломала.
Лили недолго пробыла у Мэвис. Она решила, что лучше ей уйти подобру-поздорову, пока Джимми не вернулся домой, потому что иначе она не сдержится и выскажет все, что о нем думает, ему в лицо.
Через неделю Лили отправилась на встречу с мисс Ванстоун в «Нежную заботу». В этот раз её ждали. Девушка, которая открыла ей дверь, сразу же провела ее в небольшую комнату и сказала, что мисс Ванстоун скоро будет. Пять минут спустя патронесса вплыла в комнату и рассыпалась в извинениях перед гостьей за то, что заставила ее столько ждать. Она пригласила Лили к себе в кабинет, усадила ее в кресло и только потом села сама.
— Итак, миссис Шарплс, чем я могу помочь?
Лили сразу перешла к делу.
— Я приехала за своими внучками, Ритой и Рози. Я знаю, что они здесь, потому что сюда их привезла инспектор по делам несовершеннолетних.
— Мне очень жаль, миссис Шарплс, но, боюсь, вы зря проделали столь долгий путь, — спокойно заметила мисс Ванстоун. — Мы никогда не обсуждаем детей, находящихся на нашем попечении.
— Но я имею право знать, где они! — воскликнула Лили. — В конце концов, они мои внучки, моя плоть и кровь!
— Это я вполне понимаю, — заметила мисс Ванстоун, — но, так как они были переданы на наше попечение, теперь мы их опекуны и вам они больше не принадлежат, так сказать. И все же! — Она подняла руку, не позволив Лили ничего возразить. — Ради вас я сделаю исключение. Вы явно беспокоитесь о своих внучках, хотите убедиться в том, что о них хорошо заботятся. Поэтому вам я все расскажу. Какое-то время у нас действительно жили Рита и Рози. Мисс Хопкинс была очень обеспокоена сложившейся ситуацией. Она говорила, что девочек нужно поскорей забрать у отчима, который, как я понимаю, очень жестокий человек. Она беспокоилась о безопасности девочек, их отчим, видимо, способен на насилие.
Она наклонила голову, как бы спрашивая, права ли она, и Лили неожиданно для себя кивнула.
— Так что вы понимаете, почему она привезла их сюда, — продолжила мисс Ванстоун, — чтобы защитить. Однако прожили они здесь совсем недолго. Детям лучше всего не в таких детских домах, а в семье, конечно же. И вот Риту и Рози отправили жить… в новую семью.
В первый раз в своей жизни Эмили Ванстоун так откровенно врала. Она искренне считала, что ложь эта оправданна, иначе как она остановит настырную женщину?