Лишний
Шрифт:
– В таком случае тебе придётся его нести, – пожал Драган плечами. – В твоём состоянии…даже не знаю. Тебе решать. Идём, Данила. Время не ждёт.
Они выбрались из подвала и пошли налево. Данила следовал первым. На нём была форма, и он грамотно заслонял собой беглеца. На цокольном этаже стояла мёртвая тишина. Странно. Ещё недавно тут топтались полицаи.
Он боролся со спазмами, которые с каждой секундой становились болезненнее. Ваня помогал ему перемещать друга, что-то бубнившего себе под нос. Марго следовала впереди, виляя соблазнительными бёдрами. Она
– Постарайся не думать, – пропыхтел Ваня. – Это тяжело, но возможно.
– Откуда тебе знать? – рыкнул он в ответ.
– Я был таким же, как ты. – Брови у Лёхи взметнулись, налезая на лоб. – Да! – рассмеялся вполголоса Ваня. – По мне и не скажешь!
– Тише! – цыкнула на них девушка, останавливаясь и прижимаясь к стене.
Какая же она красивая! Такая соблазнительная! Ароматная! Перед глазами поплыло, очередной спазм сдавил желудок. Курбан начал сползать, и он с трудом его удержал.
Дальше по коридору находился пожарный выход. На двери висел замок. В прилегающей комнатке кто-то приглушённо общался.
– Бес шума замок не собьём, – надула она губки.
– Подождём Драгана, – предложил Ваня.
– Ага. Посреди коридора, – зашипела она раздраженно.
Курбан выпрямился, фокусируясь на Лёхе.
– Я смогу идти сам, – слабо сказал он и навалился на Ваню.
– Оно и заметно, – прокряхтел тот в ответ.
Беглецам пришлось отступить и засесть в одной из комнат. Время шло, прислушивались. По коридору протопала пара ботинок, их обладатель куда-то спешил. Раздались голоса, они приближались.
– Куда подевался Мрыч? Ты давно его видел?
– Пытает. Ты же знаешь этого урода.
Нет. Нет. Нет. Желудок снова скрутило. Да так, что острая боль не давала ему передышки. Под озабоченными взглядами ребят он согнулся, и хотел было пискнуть, но Марго прижала ладошку, затыкая ему рот.
– Повезло воришкам! Он из них вытрясет даже то, чего не было! – Лёха обливался потом, Марго не сводила глаз с двери.
Судя по голосам, полицаев было трое. Они остановились напротив и оживлённо беседовали.
– Ты не в курсах, это погоняло у него, или как?
– Ха! Ну, ты и дурень! Фамилия! Хохол он! Дмитрий Сергеевич Мрыч! – они гулко заржали.
Валите! Суки! Валите отсюда!
– Мрыч. Он скоро очнётся, – прошептал еле слышно Ваня. – Надо было его запереть. – Марго шикнула, и говорившие притихли.
Простите ребята! Я больше так не могу! – подумал он и взвыл, мыча девушке в руку. За дверью мгновенно раздались щелчки.
Марго оттолкнула его в сторону как раз в тот момент, когда полицаи вломились. Он приземлился, не чувствуя, как отшиб себе бок – боль в желудке поглощала любую другую. Марго отвела лучевой пистолет полицая в сторону, и тот выстелил. Луч прошёл сквозь голову его товарища, пробивая в ней дыру размером с апельсин. Тело рухнуло на пол. Третий выстрелил из-за его спины. Марго пригнулась, закрывая голову. Луч пролетел мимо, с грохотом и звоном вынося решётку вместе с оконной рамой. Ваня точным ударом ребра ладони угодил ближайшему в
Как же больно! Гадина! Изыди! Ему было не до перепалки. Если бы в него выстрелили, он бы даже, наверное, не заметил. Отсутствие еды выворачивало наизнанку, кололо, выкручивало. Лицо вспотело, пальцы дрожали, ком встал в горле. Он ощущал его, будто это был камень, проглоченный с голодухи.
Марго ошалело смотрела на дверной проём. Повезёт ли? Слышали ли их остальные? Ответом послужил топот сапог – на них надвигался отряд, не меньше.
– Бежим! – закричала она, цепляясь за Ванину рубашку.
Ваня потянул Курбана за руки, пытаясь поднять, но тело оказалось расслабленным, рот открытым, лицо посинело.
– У бедняги сердце не выдержало, – буркнул он, поддерживая Лёху под мышками.
Он потерял дар речи! Одноклассник погиб из-за него! Если бы не его жадность… Прости меня. Прости меня. Ай!
Марго ловким движением сбила острые осколки и выпрыгнула из окна. Ваня вытолкал его следом, ноги подвели, и он уткнулся лицом в асфальт, стесав подбородок.
– Стоять! – взревел громогласный командир Крылов.
Ваня оцепенел на подоконнике, и луч пронзил ему грудь, выталкивая фонтан крови. Лицо беглеца исказилось. Глаза оставались открытыми.
Твою мать! Твою мать!
Марго молча потащила его вдоль здания. Подбородок кровоточил, желудок истязал, но он в полусогнутом состоянии продолжал работать ногами. Бежали быстро. Обогнув здание, припустили дворами. Позади раздалась противная, протяжная сирена. Девушка тяжело дышала, шаря глазами по сторонам. Капсулы выли где-то на прилегающей улице.
Далеко не убежать! Только не обратно! Только не туда! Ай! Поганая! Пусти зараза!
Она притормозила и потянула его к жилому дому. Куда? Где? Рехнулась? Нужно бежать! Они завернули в подъезд. Капсула промчалась мимо. Пригнувшись, поднялись на последний этаж. Лестница вела на чердак. Ещё немного усилий, и затаились.
Почему боль прекратилась? Странно. Я же не ел. Сирены стихли. Удар! Удар! Удар! И где девушка? Ну, и вляпался же я! Юлька не зря называла меня неудачником. Интересно, где сейчас эта стерва? Небось, трётся с каким-нибудь полицаем. Может, с сутулым? Удар! Удар! Удар! Или Мрычом? Удар! Удар! Удар! Лёха распахнул глаза, хватая ртом воздух. Боль притупилась, пульсируя.
Марго тяжело дышала, утирая со лба испарину. Сирены визжали за окном, как ненормальные. Он опустился на бок, не обращая внимания на чёрный пол, покрытый голубиным помётом, и наблюдал, как воркуют птички. Самец раздувал грудь и расправлял хвост. Самочка не спешила соблазняться, заставляя его усиленней трясти перьями.
Стемнело. Голубей прибавилось. Видимо, они прилетали на чердак переночевать. Сирены стихли. Однако, сапоги несколько раз наведывались. Но наверх забраться не догадались. Марго напрягалась с топотом, и расслаблялась с его удалением. Он побледнел, губы иссохли, ноги затекли.