Лишний
Шрифт:
Драган запрыгивал на ходу. Удивительно, ведь Мрыч его не слабо отделал. Лёха наблюдал за разворачиваемыми событиями отстранённо, ворочая связывавшими его с реальностью извилинами. Белые капсулы не отставали, используя ультразвуковую атаку. Пассажиры схватились за головы и заткнули уши. Марго, морщась, лихо вела автомобиль. Драган вытащил из подлокотника шоколадный батончик и бросил ему на колени. Он не мог пошевелиться, но разум откликнулся, выделилась слюна. Даже на грани он мечтал как следует набить своё свисающее брюхо.
– Помоги
Даниле пришлось присоединиться к Марго, и терпеть разрывающий барабанные перепонки звук. Лёхе он не причинял дискомфорта. Ему сейчас ничто не могло навредить. Развернув батончик, Данила засунул его ему в рот, и надавил на нижнюю челюсть. Еда не успела попасть в желудок, но частички уже таяли на языке. Масса углеводов. Чем больше их было, тем дольше человек мог обходиться без подзаправки. Одна беда – вес прогрессировал.
Смерть отползала в сторонку. Онемение прошло, возвращая острую боль в желудке. Зараза! Хватай! Режь! Руби! – радовался он, крючась на сидении автомобиля.
Марго проворно развернулась на перекрёстке и буквально влетела во двор. Позади раздался свист тормозов белых капсул. Данила ликовал, хлопая её по плечу. Ультразвук прекратил пытку – столкнувшись, полицаи не могли продолжать погоню. Воспользовавшись заминкой, они выбрались за территорию города.
Глава 4
За чертой города не было ни камер, ни новенького асфальта, ни пунктов питания.
Ни еды.
Жители с прилегающей территории выращивали пищу, как правило сами, и на продажу. А в пункты товар экспортировался из других краёв, областей, уголков страны, и мира.
Несправедливо, конечно. Ммм! Шоколад! – уминал он батончик. По мере поглощения организмом углеводов, боль в желудке затихала. Он довольно качал головой.
Следующий за столицей городок проехали без остановки. Разруха. Облупленные дома, разбитые дороги, старые-добрые лежачие полицейские. Лёха припомнил, как подпрыгивал на них, когда учился водить, и как матерился его дед. Царствие ему небесное.
Сразу за ним укрылся городок поприличнее. Люди бродили по улице в свете фонарей. Кто-то обнимался, кто-то оживлённо беседовал, кто-то даже дрался. Жизнь кипела. Но они и его не посетили, свернув на лесную дорогу.
Он уснул и храпел. Данила толкал его в бок. К утру капсула затормозила. Протирая глаза, Лёха отметил, что чувствительность к нему полностью возвратилась. Острые рези пропали. Однако, он был жутко голоден. Промятая когда-то шинами дорога кончалась. Вокруг были одни лишь деревья.
Терпеть не могу лес. В детстве мать часто таскала его в походы. Она обожала кемпинг. А он ненавидел вечера без гаджетов
Видела бы ты меня сейчас, мама, – с отвращением оглядывал он себя.
Выбравшись из машины, Лёха втянул носом лесной воздух. Хвоя. Марго открыла капот.
– Отошли подальше! – крикнул Драган, и все заторможенно отбежали.
Точным выстрелом обладатель акцента попал в двигатель, и, выручившая их, скрипучая капсула взорвалась, обдавая лицо жаром.
– Как вы выбрались? – взметнула Марго бровь.
– Вы такой кипишь устроили, что нас даже и не заметили. Вышли через парадный, – пожал плечами Данила, не сводя взгляда с полыхающего огня.
– Ваня? – пристально посмотрел на неё Драган, голубые глаза лидера стали жестокими. Марго повесила нос. Он напряг скулы.
– Покойся с миром, брат. Покойся с миром.
– Идём. Пока не заметили нас со спутника, – утирала она тыльной стороной ладони лицо.
Драган хлопнул Лёху по плечу и направился по тропинке вглубь леса. Чаща шуршала, каркала, чирикала, копошилась. Лидер шагал впереди, за ним Данила, а они с Марго замыкали. Тропинка была узкой, Лёха пыхтел девушке в спину.
– Куда мы? – запыхался он.
– Домой, – сбавила она шаг, чтобы он мог отдышаться. Мужчины немного от них отделились. – Знаешь, – начала она вкрадчиво, – ты вёл себя смело. Хотел спасти друга. Это похвально…для толстяка.
Сама тактичность! – нахмурился он, и девушка рассмеялась.
– Тебе не нравится лес? – подмигнула она, обернувшись. Как догадалась? – Ты побледнел сильнее, чем когда был при смерти, – прыснула со смеху Марго.
– Ничего смешного, – бурчал он под нос.
– Ближайшее время тебе придётся жить в лесу, здоровяк! – она остановилась, хлопнула его по пузу, и залилась заразительным смехом. Лёха обиделся, но всё-равно улыбнулся.
Хвойные деревья питали воздух ароматом иголок. Вспомнилась настойка, которую он, будучи в лагере, пробовал в Крыму. На чём она там была? На можжевельнике? Пришлось притормозить, пропуская стайку диких кабанов с потомством. У деток на спинках природа изобразила милые полосочки. Однако, от вида их мамы ему стало немного жутковато.
– Не шевелись, – прошептала Марго, останавливая его рукой. Стайка скрылась в кустарнике, и они продолжили путь. – После того, как на нас обрушилась зараза, люди перестали вылавливать животину из леса. Популяция сильно увеличилась. Нам это на руку, – хмыкнула она.
– А что им мешает охотиться? – пыхтел он позади.
– Кому-то вес, – бросила девушка на него ехидный взгляд и улыбнулась, – кому-то не до этого. Посмотри на них, – изменился тембр её голоса, – Лучше быть уродливым снаружи, чем внутри.