Лисьи Чары
Шрифт:
Пан содрогнулась.
– «Я бы съел тебя медленно, по кусочку, по капельке», вот что сказала эта дрянь!
– Какая дрянь?
– Та, что мне приснилась. Или не приснилась. Черти что! Шесть рук и куча мерзких тонких пальцев! – Пан подавила тошноту. – А еще эта тварь пообещала, что ее родичи порвут меня на кусочки.
Низу мягко погладил ее по плечу.
– Перевертыш? Едва ли он сможет до тебя добраться. Во сне, может быть…
– Зачем тогда было будить меня такими радикальными методами? – хмуро поинтересовалась Пан.
– У тебя ожег на груди, - ушел от ответа лис.
–
– Чар защищает от магии, - резонно заметил Низу. – А это не совсем магия. Ну что, ты пришла в себя?
– Да, спасибо, - Пан вдохнула сладкий запах луга. – Иди спать, я тут еще похожу.
Заложив пальцы за пояс, она медленно пошла к реке. Лис нагнал ее спустя несколько секунд.
– Я тоже прогуляюсь.
Они шли молча, осторожно раздвигая высокую траву. Земля была необыкновенно ровной, просто не обо что было споткнуться, так что ничто не мешало размышлять. Дойдя до воды, Пан замерла, наблюдая за медленным течением. Потом сорвала травинку и бросила ее в реку. Как оказалось на практике, шутовка ошиблась, и Рыжанка текла вовсе не в ту сторону. Небо медленно светлело, тучи деликатно отодвинулись от востока, позволяя солнцу подняться.
Пан повернула голову и посмотрела на оборотня. Он стоял неподвижно, не сводя взгляда с воды. Профиль у лиса был очень тонкий, и чем-то напомнил одну из любимейших картин Злотана, которую король повесил в своем кабинете. Иногда Пан казалось, что Злотан выбирается из постели только затем, чтобы еще раз посмотреть на портрет. На нем был изображен юноша, чем-то похожий на Низу, но темноволосый, который вот так же спокойно смотрел вниз. Теперь Пан пришла в голову мысль, не был ли человек на портрете оборотнем? В конце концов, писали его еще при Ловрах. А еще ей показалось, что Низу понравился бы Злотану, лис был далеко не так прост, как казалось на первый взгляд, а король всегда любил загадочных и сложных людей.
– Теперь уже ты на меня пялишься, - безразличным тоном сказал лис. – Нравлюсь?
– Вот еще, - хмыкнула Пан. – Я думала, хватит мне твоей шкуры на сумку, или стоит обойтись воротником.
– Лисий воротник к твоим рыжим волосам? Поверь, это будет чудовищно.
Тут Пан вынуждена была согласиться.
– Вот если бы ты был чернобуркой… - мечтательно протянула она, прикрывая глаза. Первый луч солнца ласково коснулся ее век.
– А что, я могу.
– Правда? – Пан заинтересованно изучила его с головы до ног. – Стоп. Ты был рыжим лисом, мышью, той девицей в трактире, сейчас ты какое-то полное недоразумение… Я думала…
Оборотень фыркнул.
– Я тебе что, проклятый? Я могу обернуться кем угодно.
– Ну да? – с сомнением хмыкнула шутовка.
– Это мне напоминает сказочку о коте в сапогах, - покачал головой лис. – Я превращусь в пудинг, и ты меня съешь. Извини, пока придется обойтись без демонстрации.
Он медленно поднял к лицу перевязанные руки. Только сейчас Пан увидела, что он слегка покачивается, явно с трудом держась на ногах. До этого лис успешно скрывал свою слабость.
– Кажется, на изгнание перевертыша я потратил
Дождь закончился, подул холодный ветер, напомнивший о том, что шутовка едва одета и к тому же вымокла насквозь. Почти поднявшееся солнце скрылось за тучей.
– Пошли-ка под крышу, - предложила девушка.
– Я тут еще посижу, только сейчас бревнышко какое найду… - пробормотал лис.
– Подхватишь инфлюэнцию и помрешь, - закончила за него Пан. – И мне придется копать тебе могилу, а я честное слово не представляю, как вас там хоронят.
– Оставляют на съедение птицам, - хихикнул оборотень. – Лисы, знаешь ли, не питаются падалью.
– Очень смешно! – Пан взяла его за локоть. – Ты не объяснишь, где я на тебя столько бинтов найду, а?
– Действительно, лучше вернуться, - покладисто сказал Низу. – Можно ложиться спать, едва ли перевертыш навестит тебя днем.
– И на том спасибо, - проворчала Пан.
На мельнице она первым делом перевязала лиса, досадуя, что это входит у нее в привычку. По крайней мере, бинты легли уже почти профессионально. Еще немного, и ее примут в санитаркой в Королевский благотворительный госпиталь. Потом Пан обшарила все сундуки, надеясь найти хоть какую-нибудь сухую одежду. Обнаружилась только длинная льняная сорочка, украшенная вышивкой, судя по всему – похоронная. По крайней мере, вид у нее был траурный.
– Тебе пойдет, - хмыкнул лис.
Для него слова «приличия» не существовало вовсе: разложив мокрый костюм на лавке, он удобно устроился под одеялом, и Пан теперь то ли злило, то ли возбуждало, что из одежды на нем только бинты. Шутовка с тоской посмотрела на стол и пообещала, что убьет оборотня при первой возможности.
Юркнув под плед, Пан отодвинулась на самый край кровати и закрыла глаза. Сон, как назло, не шел. Оборотень уже давно спал самым наглым образом, еле слышно дыша, а Пан ворочалась с боку на бок, изредка отвлекаясь от мрачных мыслей, чтобы натянуть задравшуюся сорочку на колени.
* * *
– Это он зря, - хихикнул перевертыш. – Что такое день, как не изнанка ночи?
– Я не сплю! – Пан быстро села, поддерживая одеяло.
Перевертыш одним прыжком оказался в изножии кровати и вцепился в спинку всеми своими руками. Кивнул.
– Ты – нет, но вот он спит. Этот самонадеянный оборотень растратил на тебя слишком много сил.
– Убирайся, - посоветовала Пан, убедившаяся, что ей тварь вреда не причинит. Кажется, перевертыш не мог к ней даже приблизиться.
Что не мешало ему зависать над лисом весьма угрожающе. Усевшись оборотню на ноги, тварь снова хихикнула. Она не торопилась, прекрасно понимая, что Пан совершенно бессильна. Если в своих снах шутовка была скована ужасом, то теперь – она просто не могла прикоснуться к чудовищу. Лис заворочался, пытаясь сбросить с себя перевертыша. Тварь хихикнула особенно мерзко, перебралась оборотню на грудь и облизнулась.
– Если подумать, это куда более сладкая добыча.
Слюна упала на щеку оборотня, оставив красноватый ожег. Пан вцепилась в локоть лиса, пытаясь разбудить его, но тщетно.