Лисьи листы
Шрифт:
Открывшаяся моим глазам местность город не очень-то напоминала. Деревню, впрочем, тоже. Конечно, окраина есть окраина, и на небоскребы здесь рассчитывать не приходится, но похоже, что домов выше одного-двух этажей тут принципиально не строили, зато каждое здание окружал глухой, выше человеческого роста забор. И, как и все заборы в мире, эти были испещрены разнообразными надписями, правда, странноватой, на мой взгляд, тематики. Чаще всего здесь встречалось слово «Дом» в самом разнообразном исполнении — от корявых царапин, до вычурных графитти с буквами метровой высоты. Менее лаконичные надписи гласили
Глава 4
Я так усердно занялась реанимацией своей уверенности в собственных силах, что даже не сразу заметила подсевшего на мою скамейку молодого человека, явно из местных, и едва ли не вздрогнула, когда он решился, наконец, заговорить:
— Слушай, извини, но я тебя в аптеке видел. Как ты там при всех, а! Они аж челюсти отвесили, ханжи чертовы! Нет, я слышал, конечно, что за границей народ раскованный, но чтобы вот так, запросто… Ты из Марежа приехала?
— Еще дальше, — на всякий случай осторожно сказала я. Можно было бы, конечно, вообще не вступать в этот разговор во избежание ляпов, но во-первых, стоило, в конце концов, разобраться в местных обычаях, а во-вторых, такие вот живые и непосредственные люди всегда вызывают во мне симпатию и желание поддержать разговор.
— Дальше? — восхитился парень, — Эх, я бы тоже с удовольствием куда-нибудь поехал! Слушай, а это правда, что у вас такие специальные здания есть, где можно деньги заплатить и пожить немного — день или два?
— Есть, — улыбнулась я, — Гостиницы называются.
— Что, прямо так и называются? И на вывесках так пишут? А у нас попробуй, скажи…
Я решила взять быка за рога:
— Слушай, объясни мне хоть ты, наконец, что у вас тут такое происходит. Здесь что, «адрес» — неприличное слово? Почему они на меня в аптеке все так уставились, словно я о подробностях интимной жизни этого Айи расспрашивать начала?
— А разве нет? — озадачился абориген, — Как ни крути, жилище — это самое интимное место для любого человека и есть. А у вас не так разве?
— У нас… — проворчала я, — У нас добрые люди в гости друг к другу ходят…
— Что, вот так, запросто?! Нет, ты не подумай, — принялся оправдываться парнишка, — у нас уже народ не такой зажатый стал. Я, например, могу друга в гости пригласить… иногда… А старики это всё по-прежнему развратом считают.
— При чем здесь разврат? Можно же просто посидеть, поговорить, кофе выпить, музыку послушать… Или вообще собрать народу побольше, чтобы веселее было…
— Побольше? И всех — в гости одновременно?! Ну, ты даешь! — казалось, парень был в одном шаге от того, чтобы покраснеть, — У нас поговаривают, конечно, о таких вещах… Но я, если честно, такого никогда не видел.
— А как же вы праздники отмечаете? — удивилась я, — День рождения или там Новый год?
— Ну, собираемся где-нибудь: в ресторане или просто в парке, едим, разговариваем, веселимся…
— А у нас то же самое, только дома.
— И не страшно?
— А
— Ну, что все увидят, как ты живешь: какая тебе мебель нравится, какие книжки на полках стоят, богатая ты или не очень, всякие памятные вещички твои увидят…
Хоть убейте, но в чем-то он был прав. Недаром же мы всегда с таким интересом осматриваемся в чужом доме. А в детстве я, например, очень любила по вечерам гулять по улице и заглядывать в освещенные окна: пыталась представить себе, кто живет среди этой незнакомой мебели, кто выбрал этот смешной торшер, а вот эта дурацкая статуэтка, наверное, досталась в наследство от бабушки…Нет, квартира действительно многое говорит о своем хозяине… часто гораздо больше, чем тому хотелось бы…
— Знаешь, мы, должно быть, просто к этому привыкли. Кому-то наплевать, что о нем подумают, а кто-то даже и гордится своим богатством, или вкусом, или оригинальностью… или хотя бы аккуратность свою демонстрирует.
— И никто не стесняется?
— Да практически никто. А у вас, похоже, человека в гости пригласить — всё равно, что предложить сексом заняться…
Тут уже непонимающим взглядом уставился на меня собеседник:
— А что такого неприличного в сексе? Конечно, когда тебя не хотят, настаивать некрасиво, но…
Пора бы сменить тему, подумала я. А то еще час придется объяснять, какие У НАС слова пишут на заборах и почему.
— Слушай, а вот дети маленькие — они же с родителями живут… ну, хотя бы с матерью?
— Чаще всего и с отцом — тоже. Те, кто женятся, спокойно могут в одном доме жить — для того и брак. А дети… Ну, после того, как тебе три года исполнилось, родители в твою комнату не заходят — разве что ты совсем уж болен. А лет в 16 обычно уже начинают жить отдельно. У нас для молодежи специальные дома есть: там можно комнату с отдельным входом купить совсем дешево.
Я потянула из пачки новую сигарету. Да, задачка… Похоже, с местными традициями пытаться узнать чей-то адрес всё равно, что у нас — длину полового члена!
— Насколько я понимаю, адресных бюро у вас тоже нет.
— А что это такое?
Я усмехнулась:
— По вашим понятиям — дико непристойное заведение. Приходишь, называешь имя и фамилию любого человека, а тебе дают его адрес.
— Нет, что ты! Да я представляю себе, каких это денег стоило бы…
— Но ведь хоть где-то у вас сведения о том, кто где живет, хранятся! Мало ли зачем человека бывает нужно разыскать. Например, совершил он преступление…
— А это в мэрии есть закрытый архив. Когда себе кто-то дом покупает или продает, обязательно туда бумага уходит.
— Прекрасно! И наверняка кто-то в этот архив имеет доступ.
— Ага. Наш городской епископ. Как самый неподкупный и морально устойчивый.
Ну вот, дело за малым: осталось придумать, как уболтать епископа!
— И где его можно найти?
— А нигде. Он всю эту неделю постится во Внутреннем храме. И ни с кем не разговаривает.
Впрочем, долго размышлять над этим феноменом я не стала. Я, в конце концов, не антрополог, а скромный экспедитор, которому неплохо бы добраться всё же до нужной аптеки. Ага, вот, и автобусная остановка! Во всяком случае, на этом столбе, кажется, указаны номера маршрутов…