Лиссандра. Тайна печати. Книга первая
Шрифт:
– Магистр Шеран, – представился он, – я буду вести у вас магию тела и духа. Как вы знаете, наше тело – это сосуд для астрального тела, а если сосуд дырявый, кривой и с трещинами, то ни о какой сильной и стабильной магии речи быть не может, она просто в этом сосуде не задержится. Чем крепче сосуд, тем сильнее может быть маг, поэтому мы займемся укреплением тела.
И мы занялись укреплением тела. Шеран показывал движения, мы повторяли за ним, сначала стоя, затем сидя, лежа, и снова стоя, мы выгибались и выкручивались, стояли в немыслимых позах, дрожали и обливались потом. Если движения Шерана были плавны и красивы, то наши были нелепы и смешны. Я и представить не могла, что можно так гнуться как преподаватель.
– Вы сейчас далеки от совершенства,
Как хорошо было просто лежать. Полделения мы приходили в себя. Вначале нового занятия снова пришел Шеран.
– Учиться управлять магическими потоками и расширять их, лучше всего после занятий по укреплению тела. Поэтому садитесь по удобнее, закрывайте глаза и смотрите, чувствуйте магические нити пространства и ауры соседей.
Я закрыла глаза и стала настраиваться на виденье. Я видела эти нити с детства, с первого взгляда они были хаотичны, но если приглядеться, то в них была своя структура и красота. Я их видела, немного призакрыв глаза, и, рассеивая зрение, но чувствовать, никогда не пробовала.
Полделения ничего не происходило, и я решила прислушаться сначала к себе, к своим лучам: где-то в центре груди я ощущала свою магию, там и сконцентрировалась. Сначала почувствовала тепло, увидела внутренним зрением светящееся пятно магии в груди. От него исходили семь лучей на равном удалении друг от друга: вниз шли два луча, луч смерти и луч земли, над ними были лучи воды и огня, чуть выше и вверх шли луч воздуха и жизни, и вертикально вверх шел луч разума. Это было прекрасно, мои лучи доходили до незримой границы и там сильно сужаясь, выходили в пространство. Они присоединялись к природным лучам магии, некоторые лучики разветвлялись. Лучи, за пределами моего астрального тела жили своей жизнью, они шевелились, извивались и питали меня магией из окружающих нас потоков магии, присасываясь к некоторым из них. Это было прекраснейшее живое кружево. От дракона шло шесть лучей, все кроме луча земли, луч магии разума светился особенно сильно, у Ара их было так же шесть, не было воды, сильнейшим был луч жизни, а Парму не хватало магии огня, и особенно сильно у него выделялся луч смерти. Да любой из лучей ребят был сильнее, чем мои бледные лучики. После взгляда на их лучи, в мою магию нужно было всматриваться, как в темной комнате после яркого солнца.
Вся группа сияла, шевеля извивающимися лучиками, даже у дриады было пять сильных лучей – все, кроме жизни и смерти, а у эльфы было четыре: разум, жизнь, вода и земля. Какой я слабенький маг. Вдруг я вспомнила, что ректор просил меня никому не говорить об обладании семью лучами, но он ведь знал, что у нас будут такие занятия, это могло значить лишь одно: я вижу то, что не видят другие, а именно лучи. Совсем забыла, ведь Шеран велел смотреть на нити пространства и ауры.
Тогда я мысленно прищурилась, размывая чувствительность, и ауры согруппников слились с лучами, сейчас они были похожи на большие пятна света, от которых исходили извивающиеся ниточки в различном, постоянно меняющемся количестве. Надеюсь, все видят нашу магию именно так, и я снова соскользнула на картинку, где видны были лучи, так было правильнее и привычнее. У преподавателя тоже было пять лучей, все кроме земли и воды, насыщенные, они сияли силой, ярче всех в помещении. Присмотревшись, я увидела между ними небольшое пятнышко темно-сиреневого цвета, оно меня заинтересовало и пятно, как будто видя мой взгляд, послушно приблизилось ко мне, в то же время, оставаясь на месте. Небольшой кусочек кружева заклинания висел в ауре преподавателя. Любопытно. Мой лучик жизни сам соскользнул, погладив этот узор. Вся аура Шерана резко отреагировала на это вторжение, лучи магии обвились вокруг мастера наподобие кокона, создав щит в магическом зрении.
– Кто? – резко спросил Шеран, да так что мы разом вздрогнули.
Вот говорила мне бабушка,
– Я спрашиваю, кто рассматривал мою печать УМа?
– Я увидела, какое-то пятнышко на вашей ауре, – неожиданно сказала эльфа.
– Тебя, наверное, уже раньше учили чувствовать нити и ауры?
– Да, со мной занимался маг семьи, пять лет, – явно гордясь этим, заявила эльфа.
– Ты уже не слабый маг, поздравляю. Но ни в коем случае нельзя трогать ни печати, ни заклинания, вплетенные в ауры других разумных, особенно лучом жизни, это вы будете проходить позже. До первых занятий никто не может знать, что за самородки есть среди учеников, и на что вы способны. Видеть ауры и нити вы должны научиться до начала сезона дождей.
А теперь продолжайте занятие.
Это что же получается, что еще не все видят и чувствуют? Я понимала, что мне помогло врожденное умение видеть не видимое. Кстати, Хлюп что-то там говорил про видящую, надо будет его расспросить. Ой, вечером еще ребята придут, надо прикупить к чаю печенья, и в лаборатории первый рабочий день. Мысль о лаборатории согрела, алхимия всегда была моей страстью, и как только прозвучал звон колокола, я, попрощавшись, побежала к себе переодеваться.
Лаборатория.
В новом костюме для уборки, прихватив все компоненты для мази от радикулита, я спустилась к лаборатории. И поняла, что я не уточнила, как попасть в нее. Присмотревшись, увидела на месте замка углубление, подходящее размером под амулет, ну что ж, попробуем. Только амулет соприкоснулся с дверью, замок щелкнул. Замечательно, все было предусмотрено.
По оставленным на столах инструментам и склянкам было видно, что сегодня занимались тут только мы. Я выложила травки и корешки в магоступку и начала собирать колбы. Надо же, в одной группе зелье, судя по запаху, оказалось не сильным энергетиком, а снотворным, адепты не соблюдали температурный режим. Это было не смертельно, выспятся и всё. Алхимия не терпит небрежности.
Все собранные ёмкости я опустила в специальную раковину и залила водой. Высыпала из магоступки смесь в коническую колбу, отмерила воды и добавила несколько капель яда ползучего змеехвоста, полузмеи, полуящерицы. Сжала кристалл и оставила на самом маленьком огне вывариваться. Сама же отправилась мыть приборы и алхимическую посуду.
Затем протерла столы и пол, подождала еще немного, пока смесь приготовится до нужной консистенции, отжала ее и, немного охладив, замешала с жиром заура. Жир этой птицы тает от соприкосновения с кожей, имеет абсолютно нейтральный запах, к тому же он был недорог, поэтому и пользовался неизменным спросом для приготовления кремов и мазей. Разложив получившуюся мазь по баночкам, я, довольная, пошла снова переодеваться, для того чтобы отправиться в город.
Друид, увидев меня, приятно удивился:
– Не ожидал так быстро увидеть вас, магесса.
– Я сама не ожидала так быстро справиться – ответила я, поставив пять баночек перед Сагором.
Открыв мазь, Сагор понюхал содержимое и одобрительно кивнул:
– На первый взгляд очень не плохо. Ваши пять серебрушек, как и договаривались, – друид положил деньги и улыбнулся. Есть у меня срочный заказ, немного сложнее, но и работа будет выше оплачена. Нужны три баночки зелья для восстановления после болезни на основе остролиста. Возьметесь?
Я помнила, что на приготовление этого зелья может уйти до суток. Самое главное дать настояться остролисту в соке дерева ша, обработка температурой в этом зелье была мала, но ювелирна. Мне приходилось делать такое зелье на заказ ещё в деревне, и я согласилась. Друид выдал всё необходимое.
– Я бы хотела купить магогорелку в будущем, это возможно? И сколько это будет стоить?
– Всё, что продается, все можно купить, – улыбнулся друид, – это не дешевый товар, но я достану для вас его по лучшей цене. Постараюсь, найти не выше одного золотого.