Листая страшные страницы
Шрифт:
За сорок лет до завоевания Рима там разворачивается в буквальном смысле слова мобилизационная кампания по воспитанию и подготовке населения к будущей тотальной войне. В частности, искусственно снижаются культурно-образовательные требования к подрастающему поколению, всячески культивируются силовые стороны человека, включая невосприятие физической боли и, как таковая, жестокость.
Самое интересное, что жизненные условия германских племен совсем не толкали их к расширению имеющегося пространства. Огромные территории по правую сторону Рейна и до самой Балтики не были плотно заселены. Земля и природные ресурсы присутствовали в изобилии, и мягкий климат
Не менее странными и немотивированными становятся главные военные задачи варваров. Они желают не овладеть захваченным, а уничтожить материальную цивилизацию завоеванных. Даже гораздо более дикие, чем варвары, кочевые племена монголов в последующей истории не ставили себе такой нелепой задачи, и уничтожали отдельные города только в порядке акций по устрашению. Бессмысленно уничтожать то, что приносит тебе дань. Вдвойне бессмысленно, если захватчики, к тому же, хотят затем сами там поселиться.
Захватив Рим и другие города варвары жгли и крушили все подряд, не жалея на это собственных же физических сил. Причем гражданское население (люди, как таковые) не вызывали у них особенной злобы и отнюдь не подвергались массовым уничтожениям. Очень характерно, что в сельской местности варвары вели себя совершенно спокойно. Они оставляли там мелкие гарнизоны, которые довольствовались за счет местного населения, но не устраивали погромов. Объектом их ненависти были исключительно культурные ценности, и все очевидцы тех событий поражались фантастическим бесчинствам завоевателей, в которых, как им казалось, вселился бес.
Любопытно, что не только следующее поколение завоевателей, но и сами участники тех событий, уже через несколько лет с недоумением поглядывали на дела собственных рук. Вопрос — зачем они это сделали, стал посещать их не слишком образованный, но, как оказалось, вполне здравомысленный ум. И этот же ум сам очень скоро потянулся к культуре и христианству. Однако в историческом плане получилось так, как на сметенном ураганом оливковом поле, — культурные многолетние деревья пришлось засевать заново. Иначе говоря, христианство должно было теперь совершать долгий путь почти что с нуля.
Но даже не это стало самым ужасным. Погибли огромные накопленные знания, объединявшие в себе греческое, римское, восточное и египетское наследие. Оказался раздробленным и сам единый до того регион. Теперь молодой Европе, изолированной от Греции, Иудеи и Египта, предстояло все заново находить самой. Сумела бы она с этим справиться?
Привычные для нас слова «постепенно», «понемногу» так же не годны для многих исторических процессов, как мысль о том, что можно понемногу плыть против волн. Плыть можно только с определенной скоростью, иначе окажешься там же, где был. Аналогично этому, любой исторический шаг вперед требует вполне определенных усилий.
Потеряв все свои источники знаний,
Вопрос, таким образом, встал о спасении уже всей человеческой культуры. Поэтому на мировой сцене появляется новая суперличность — Магомет.
К сожалению, магометанство (ислам) ассоциируется сейчас почти исключительно с афганскими талибами или физиономиями чеченских боевиков. Ему приписывается крайняя агрессивность и кровожадность.
Это абсурд.
По своей сути ислам базируется на иудаизме и христианстве, синтезируя элементы того и другого. Моисей и Христос изначально объявлены им святыми пророками, но Магомету отведена центральная роль. Строго говоря, сам Магомет никогда не утверждал своего превосходства над Моисеем и Христом, а только утверждал, что он — последний на земле из великих пророков.
Идея Аллаха в учении Магомета есть ни что иное, как утверждение единого Бога для всего человечества, а распространение ислама понималось им прежде всего в объединяющем человеческие сообщества ключе. Именно в этом смысле разъясняется Магометом и идея исламских религиозных войн.
Нужно сказать, что мусульмане устанавливали очень легкую «модель» приобщения завоеванных народов к своей религии. Достаточно было публично произнести одну-две фразы типа: «Нет Бога выше Аллаха, и Магомет — великий пророк его», чтобы считаться обратившимся в веру и избавить себя от преследований. И хотя молитвенная процедура Намаза полагалась как обязательная, ее соблюдение на захваченных территориях либо вообще не контролировалось, либо контролировалось, но не очень строго.
Почему-то не обращается специального внимания на то, где именно возник Ислам. А возник он в ключевом географическом регионе. В центре сообщений между Европой, Египтом, Средней Азией и Индией. И что крайне важно, в сфере его военно-политического влияния сразу же оказалось все восточное и южное Средиземноморье — колыбель человечества. И вся попавшая туда философия и культура осталась сохраненной, потому что мусульмане (их управляющая верхушка) не только не пытались ничего уничтожать, но и с самого начала поставили задачу на овладение всеми возможными знаниями. Именно благодаря этому сохранился Аристотель, которого в Европе узнали в переводах с арабского только в XIII веке и самым активным образом использовали потом для развития христианской религиозно-философской мысли.
С восьмого века мусульмане завоевывают территорию современной Испании и Португалии. Именно там быстро развивается широкая сеть высших учебных заведений. Начинают функционировать, выражаясь современным языком, философские и астрономо-математические центры. И что совсем примечательно: постоянно находясь в состоянии войны с католическими европейскими государствами, арабо-мусульманский мир с удовольствием принимает к себе европейских ученых. Более того, не препятствует им возвращаться назад, переводить на латинский язык арабские книги, которые, в свою очередь, либо сами являются переводами со старой латыни, древнегреческого и т. д.