Листы дневника. Том 1
Шрифт:
"Если помышлять о прочности веры и если отбросить всякое непозволительное сумасбродство, поступать по правилам Святых, то как приятно способствовать средствам святого пути!"
"Приятно, чтобы, уразумев правила закона, те, кто заключает в себе корни болтливости, лукавства и лживости, очистив свою природу, чистые преумножились счастья и святости".
"Если предаваться разного рода размышлениям, исследуя поступки живых существ прежнего времени и смену всяких времен, то из этого вытекает, что теперь очень существенно учиться".
"Отрадно, что вовеки
"Если обратить внимание на правила Святых ученых, то даже мы, одаренные дурными привычками, внимательно взирая на порядок пути к совершенству, никогда не потеряем вечного места".
"Владыки, достигшие силою милосердия этих благ, пребывающие в спокойствии, должны остерегаться, чтобы в различных пустых увлечениях и рассеянной жизни не потерять Высшее Благо".
"Пожалуй нас в совершенстве благом и счастьем, преисполненным истинного благословения трех чтимых драгоценностей; соизволь утвердить стопы господствующих владык и князей и укрепить благоденственное и мирное правление".
"Вы, обладающие правилами тонкого, таинственного, основного разума, вечно властвующие над солнцеподобными верой и драгоценностями, Вы неизменно чисты, как осенняя луна".
"У истоков Тонкой Реки накрапывает тонкий дождь, во время восьмой луны расцветают листья и цветы".
"Восходящее солнце затмевают многие тучи, премудрый разум и мудрость подавляются злобой и неведением".
"Признаком зари, говорят, является белоцветная Чолмон: признаком мудрости, говорят, являются облачно-белые волосы".
"На макушке высокой и большой горы и с Юга и с Севера сплошь растут деревья и всяких сортов листья и цветы; в свое время они приятны на взгляд".
"Когда на тех покачивающихся прекрасных деревьях в согласии с осенними месяцами из листвы раздается пение птиц. это является прекрасным и приятным наслаждением".
"В летнее время на распустившейся мураве расцветают цветы всяких родов. Когда видишь их непреходящую красоту и вечную жизненность, то это красиво для глаз".
"Действительно, мы, живые существа многих родов, во время постоянной совместной жизни прославили и воспели те мирные, вечно прекрасные цветы". В песнях познается душа народа.
14 Июня 1935 г.
Цаган Куре
" Врата в Будущее"
В рассеянии сущие
Анна Ярославна была супругою французского короля. Другая Ярославна была за скандинавом, за Конунгом Гаральдом. Сын Андрея Боголюбского Юрий был женат на знаменитой грузинской царице Тамаре. Влиятельная и любимая жена султана Сулеймана Великолепного была русская из Подолья, "Хурем султан", как ее называли, Роксолана. Князь Долгорукий был высокопочитаемым лицом при дворе Великих Моголов. Чингис-хан имел русскую дружину. При китайском императоре — охранный русский полк, а через несколько столетий — албазинцы. Казаки — в Америке. Иностранный легион
В какие века ни заглянем, всюду можно найти эти необыкновенные сочетания русского народа с народами всего мира. Уже не говорим о странниках, о путниках, о купцах, мы видим русские имена на самых влиятельных местах. Они — любимые. Им доверяют и поручают высшую' охрану. Сейчас так часто упоминается термин "в рассеянии сущие". Связан он с последними потрясениями России. Создавая этот термин, когда два с половиной миллиона русских разлилось широко по миру, как-то забывались все прежние, глубокие проникновения русских в государственную жизнь множества стран.
Теперь мы опять видим не только в рассеянии сущих, но множество русских имен, навсегда связанных с честью и преуспеянием великих государств. Франция гордится Мечниковым, в Англии — сэр Виноградов, Ковалевская — в Швеции, Блаватская — в Индии, Ростовцев и Сикорский ¬в Америке. Барк является главою огромного финансового дела в Великобритании. В Парагвае войсками командует Беляев. Во Франции, в Югославии, в Китае, в Персии, в Сиаме, в Абиссинии — всюду можно найти на самых доверительно-ответственных местах русских деятелей.
Заглянем ли в списки профессоров европейских университетов, рассмотрим ли списки разнообразных деятелей инженерного дела, пройдем ли по банкам, фабрикам, оглянемся ли на ряды адвокатуры — всюду вы увидите русские имена. Среди ученых иностранных трудов в каталогах вы будете поражены количеством трудов русских. Только что пришлось видеть один каталог ученых изданий, в котором почти половина принадлежала русским трудам.
Уже приходилось писать о пантеоне русского искусства и науки за границей. Уже перечислялись великие имена Шаляпина, Станиславского, Стравинского, Прокофьева, Яковлева, Бенуа, Сомова и всех бесчисленных замечательных деятелей искусства и науки, широко разбросанных по всему миру. Есть какая-то благородная, самоотверженная щедрость в этом всемирном даянии. Говорим вовсе не из гордости, ибо знаем великие имена иностранные, внесшие каждый в своей родине незабываемые совершенствования.
Вовсе не хотим сказать, — вот, мол, какие мы, русские. Совсем другое хочется отметить как факт непреложный, исторический. В будущих летописях будет отмечено это русское всемирное даяние. Происходит оно, поистине, в планетарных пределах. Тут уже не может быть случайных мелких делений. В таких размерах отпадают всякие политические и социальные соображения. Вырастает соображение творческого блага, в котором каждый может и должен приобщиться в качестве неустанного трудника.
Когда нам приходилось рассказывать иностранцам житие Преподобного Святого Сергия Радонежского, очень часто приходилось слышать в ответ: "Теперь понимаем, откуда у вас, русских, стремление даяния и труда". Конечно, такая жизнь, которую заповедал нам Сам Преподобный, Водитель, Воевода русский, Святой Сергий, всегда напомнит как от малого, самодельного сруба произрастали светлые Лавры просвещения.