Лисья йога. Письма Черного Лиса к продвинутым существам
Шрифт:
Разумеется я не забыл. После предыдущего письма прошло много времени. Хотя это весьма образное выражение для места, где время отсутствует. За прошедшее «время» Гелла набросала список текущих посетителей, а также р сказок, куда нужно сходить. Конечно, мы не только составлением плана занимались. Еще мы читали книжки, поливали растения, слушали музыку (чуешь, читатель, как духовно?).
Неожиданно рыжая заявила, что ей надоело обманывать читателя и подыгрывать моему извращенному воображению («Ты еще напиши, что мы вместе унитазы моем!»). Я уже собирался написать, что-нибудь подобное,
– Лис! Не притворяйся монахом. Я же знаю, о чем ты думаешь. Все твои грязные мыслишки мне известны. И еще – ты ничего не пишешь в своем сочинении о взглядах, которые бросаешь на меня. Я бы их назвала…
Как же она любит выяснять отношения!
– Не перебивай пожалуйста. Твои взгляды похожи на…
Слабо метафору подобрать. Хе-хе!
277. Однако вернемся, что там у нас по плану дальше?
– Хочешь уподобиться Карлосу, который ничего не писал о своей личной жизни? – спросила Гелла. – Пойми, что лисья йога – это стиль жизни, не признающий предрассудков, фиксированных точек зрения и прочей догматики. Ты, конечно, волен и не описывать свои отношения со мной, но не надейся, что обратно превращусь в рыжего зверя с хвостом. Я бы хотела, чтобы ты поменьше притворялся таким сухим философом, монахом-затворником и, наконец, просто бесчувственным типом!
На последних словах она всхлипнула.
278. – Давненько я не пела. Может эта песенка чему-нибудь тебя научит.
Гордая подруга села за синтезатор:
Миг – сотни страниц,
Мир сказочных лиц,
Рифм строгая власть,
Но я спешу теперь
Из строк судьбу сложить…
Я жду перемен,
Прочь время измен.
Дел много вокруг
И мудрость книжных слов
Мне больше не важна.
(«Мираж»)
279. Выражаясь высокопарно: песня нашла глубокий отклик в моем сердце (душе, духе, голове, руке, ноге, правом легком (нужное подчеркнуть). Я притворялся, что не знал этого. Ну, насчет «из строк судьбу сложить». Тоже хренир. И, как говорят лисы: «Все, что ты хочешь – получишь один, все, что хочешь – и ты господин!»
280. Решено – буду писать обо всем. Лисья йога слишком всеобъемлющее понятие, она просит описывать все. Без цензуры. Даже, если бы я чего и цензурил, то это было бы проявлением еще одного аспекта лисьей йоги.
And this means forever! Вперед, о незаснувший читатель! В следующее письмо под нумером 281.
Фрагмент 80
281. – Небольшой анонс для читателей твоего несносного сочинения, – сказала Гелла, открывая блокнотик и удобней устраивая мою голову на своих коленях.
– Можно полюбопытствовать, а почему «несносного»? – спросил я, слегка балдея от удовольствия.
– Потому что ты никак не хочешь писать то, что говорю я. Места побольше уделяй моим репликам.
– Да куда уж больше-то?
Вопрос повис в воздухе. Он был очень хорошо ощутим. Его можно было даже потрогать. Гелла не стала этого делать, а просто известила меня о том, что скоро на экране нашего сознания (проще говоря – во снах) спроецируются следующие существа: индийские боги; писатель-пророк Ричард Бах; возможно забежит на огонек Иисус
282.Может это только сон,
Что длится много лет.
Может это сон,
Но я не верю,
Нет.
Вновь рассвет подарит мне
Волшебный миг,
И я услышу крик,
Что зовет меня.
(«Мираж»)
– спела Гелла под мелодию самопроизвольно включившегося синтезатора. Повернув свою голову на ее коленях под небольшим углом, я увидел в руке рыжей пульт дистанционного управления.
– А какого Будду ты хочешь видеть, Лис? – спросила она, почесывая меня за ухом. – Гаутаму, Майтрейю или еще кого?
– Мне это совершенно не важно, рыженькая.
283. – Между прочим, Гелла, скажи насколько ты реальна? – поинтересовался я, довольно сильно ощущая ее настойчивую реальность.
– Настолько, Черный и наглый Лис, насколько ты хочешь. Но твой вопрос некорректен. Сама для себя я реальна абсолютно, а вот что касается твоей реальности для меня, то это тоже вопрос.
– Придем к компромиссу: я буду считать тебя абсолютно реальной для меня, а ты абсолютно обреальнишь меня для себя.
– Считай сделано. Ведь в лисьей реальности достаточно только сказать или подумать, чтобы все было готово, – ответила рыжая длинноногая и стала меня усиленно обреальнивать.
Вытерев губы от помады, я снова сел писать. Гелла села в кресло, закинула ногу на ногу и выдала умную мысль.
284. – Твое состояние, о Черный Лис, – томно произнесла она и почему-то облизнулась, – можно охарактеризовать словами: «Все богатство Жозефины – с тоненькою ниточкой игла». Если задуматься, то лису больше ничего и не надо. Пользуясь пустяком, какой-то фиговинкой, он способен достичь таких высот кайфа!
Фрагмент 81
– Полностью согласен. А как там в начале поется? «И казалась ей жизнь горькой как соль, сахар был не сладкий.»
– Именно так, сладкий мой. Эта самая Жозефина – та еще лисина, своей ниткой и иголкой сшила себе вполне пристойную жизнь, полную удовольствий, развлечений и славы мирской: «И люди говорили: «Жозефина! Жозефина! Где же ты нашла умного осла?»
– О, дражайшая Гелла! – сказал я крайне елейным голосом. Она внимательно взглянула на меня. В этом взгляде было полное осознание той гадости, которую я собирался произнести. Ее глаза говорили мне: «Не тяни, скажи быстрее!»
– В моем случае роль нитки и иголки играют бумага и ручка, а роль ученого осла… Хм. Как бы это сказать?
285. – Так и скажи, что я, – прошептала она, отвернулась в сторону и начала всхлипывать.
Я понимал, что имеет место жуткое притворство, но все-равно было бы неплохо хоть чуть-чуть утешить бедное и несчастное существо лисьей породы, оскорбленное в лучших своих чувствах.
Отложив рукопись, я подощел к Гелле. Чертовка имела наглость разлечься на моей кровати! Отвернувшись лицом к ковру, она рыдала навзрыд. Решила втянуть меня в какую-ту авантюру, попахивающую нежными чувствами… Ну да ладно.