Литература конца XIX – начала XX века

Коллектив авторов

Следует отметить также, что Надсон не только «заимствовал». Ему удалось обогатить литературную фразеологию дооктябрьской поры. Он создал немало афоризмов, ставших «крылатыми»: «Как мало прожито – как много пережито!»; «Блажен, кто в наши дни родился в мир бойцом»; «Пусть жертвенник разбит, – огонь еще пылает», «Я не раздумывал, я не жил, – а горел»; «Только утро любви хорошо» и многие другие.

Стихи Надсона привлекали своей напевностью ряд композиторов (А. Рубинштейн, А. Спендиаров, С. Рахманинов, Р. Глиэр и др.), создавших музыку к ним.

Откликаясь на смерть поэта, А. П. Чехов писал: «Надсон – поэт гораздо больший, чем все современные поэты, взятые вместе… Из всей молодежи, начавшей писать на моих глазах, только и можно отметить трех: Гаршина, Короленко и Надсона».[ 215 ]

Дань увлечения Надсоном отдали многие писатели начала XX в. Так, В. Брюсов вспоминал, что, будучи гимназистом, читал Надсона, «дрожа от восхищения».[ 216 ]

Юношеская поэзия Брюсова носит следы этого влияния. В 1895 г., т. е. в канун появления первого сборника «Русские символисты», Брюсов писал о лирических стихах Надсона: «Надсон является одним из важнейших моментов в нашей поэзии: он создал всю молодую лирику <…> Благодаря своему историческому значению он не мог быть забытым».[ 217 ]

215

Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем. Письма, т. 2. М., 1975, с. 21.

216

См.: Тиханчева Е. П. Брюсов о Надсоне. – В кн.: Брюсовские чтения 1973 года. Ереван, 1976, с. 203.

217

Письма В. Я. Брюсова к П. П. Перцову 1894–1896 гг. (К истории раннего символизма). М., 1927, с. 10.

3

Поэзия Некрасова явилась источником идейного вдохновения не только для Якубовича и Надсона, центральных фигур русской гражданской лирики этого времени, но и для значительного числа второстепенных авторов, людей скромного дарования, творчество которых не лишено историко-литературного интереса.

Это прежде всего авторы, печатавшиеся на страницах журналов «Отечественные записки», «Русская мысль», «Дело», а также в некоторых провинциальных изданиях, – такие поэты прогрессивного направления, как например Лиодор Иванович Пальмин (1841–1891),[ 218 ] автор известной песни «Не плачьте над трупами павших бойцов», или И. А. Бойчевский (1860–?), который в своих стихотворениях клеймил позором тех, кто занят лишь собою, кто равнодушен к социальным битвам, кто «в подлый век» самодовольно «брюшко солидное растит», «вкусно ест и мирно спит».[ 219 ]

218

Пальмин Л. И. 1) Собр. стихотворений. Изд. 2-е. М., 1881; 2) Цветы и змеи. Сатира, юмор и фантазия. Сборник шаловливых стихов и напевов. СПб., 1883.

219

См.: Бойчевский И. А. 1) На распутьи. Собр. стихотворений. Смоленск, 1885; 2) Песни сибиряка. М., 1890; 3) Стихотворения. СПб., 1898; 4) За прошлые годы. СПб., 1913, и др. – См. о нем: Литературное наследство Урала. Поэты второй половины XIX века. Избранные произведения. Сост. В. П. Бирюков. Свердловск, 1937, с. 91.

Не лишены интереса и стихи Н. С. Стружкина, в которых автор обнажал контрасты действительности, нравы буржуазного общества:Бедняк имел однажды дерзость Подтибрить грош.Кричали все: «Какая мерзость! Какой грабеж!»Но вот милльон похитил смело Один делец, –И все кричат: – «Вот это дело, Вот молодец!»[ 220 ]

Традиции некрасовской сатиры продолжал Федор Федорович Филимонов (1862–1920) в сборнике стихотворений, изданном в 1886 г. в Екатеринбурге под псевдонимом «Гейне из Ирбита».

220

Стружкин Н. С. Стихотворения. М., 1886, с. 163.

Автор – «поэт опальный». Гнев его направлен против тех, кто грабит трудовой люд, кто «совестью продажной» вершит свои подлые дела:

Вьюга злилась, завывая, Плакал ветер у ворот,«Не брани меня, родная» Пел на крыше Васька-кот.Я сидел в своей квартире И шептал: Эдип, скажи:Отчего в подлунном мире Столько подлости и лжи?Отчего войной на брата Даже брат родной пошел,Отчего царит здесь злато, Сплетни, грязь и произвол.Отчего мы глупы стали, Измельчали все в конец,Отчего на пьедестале Возвышается подлец…Тот же, кто… Но, завывая, Ветер свистнул у ворот.«Не брани меня, родная» Пел на крыше Васька-кот.[ 221 ]

221

Шутки

и пародии (стихотворения), соч. Гейне из Ирбита. Екатеринбург, 1886, с. 12. – В печатном тексте по цензурным соображениям слова «произвол» и «подлец» были заменены многоточием.

В сатирических стихотворениях Филимонова есть прямые переклички с Некрасовым. Они в условиях реакции 80-х гг. наполнялись новым социальным содержанием:

Хоть нет греха порок карать, И над смешным смеяться можно,Но надо только поступать В дни наши очень осторожно.Когда в деревне становой Крестьян отпорет – не кричите.Вы лишь скажите: «Боже мой!» И поскорее замолчите.Не подымайте крик и вой, Как по спине пойдет дубина –И вас оценит становой, Как Руси доблестного сына.[ 222 ](«Совет»)

222

Там же, с. 45.

«Гейне из Ирбита» «не привык гнуть спину перед сильными». Он дорожит более всего свободной мыслью и свободным словом. Его стихи примечательны своим гражданским мужеством и горькой иронией.

К поэтам некрасовской школы принадлежал Леонид Николаевич Трефолев (1839–1905), автор «Дубинушки» и «Песни о комаринском мужике», уделявшей значительное внимание в своем творчестве крестьянской теме. В стихотворении «Пятьдесят лет» (1889) он писал:

Как юноша-поэт, «восторгами объятый»,Я к небу не летал (царит на небе мгла).Родимая земля с печальной русской хатойИ с грустной песенкой к себе меня влекла.[ 223 ]

223

Трефолев Л. Н. Стихотворения. Л., 1958, с. 167. (Ниже ссылки в тексте даются на страницы этого издания).

Трефолев писал о печальной участи деревни, о тяжелой судьбе женщины-труженицы («Грамотка», 1867; «Таинственный ямщик», 1883; «Дуня», 1885, и др.), о характере русского мужика («Макар», 1884), сочетавшего неиссякаемую энергию, смекалку и выносливость с пассивностью, выработанной мрачными условиями его исторического бытия.

Странный он человек!Пожалеешь о нем:То проспит целый век,То вдруг вспыхнет огнем.Он и кроток и смел,И на все он ходок,Даже сделать сумелПетербург-городок.(с. 145)

В 1872 г. Трефолев стал земским гласным пошехонского уезда. В течение почти двенадцати лет он был фактическим редактором «Вестника Ярославского земства», принадлежа к прогрессивному крылу земской оппозиции. Это в какой-то мере определило либеральные иллюзии поэта. Через всю жизнь он пронес веру в народ и его светлое будущее, но социальный идеал его носил расплывчатый просветительский характер и ограничивался общими рассуждениями о царстве труда, о необходимости пробудить народ к знаниям.

Существенное место в творчестве Трефолева 70–90-х гг. занимала сатира, в которой он широко использовал приемы, выработанные сотрудниками знаменитой «Искры». Трефолев разоблачал «либерализм» и лицемерие угнетателей народа, выступавших под личиною «гуманистов» («Филантропу», «Либеральный городок» и др.). В сатирическом ключе написано стихотворение «Конституция» (1876), в котором, используя слухи о том, что турецкий султан намерен ввести в стране конституцию, поэт говорит о современной России и пустословящих либералах, усвоивших правило: «Разговоров политических опасайся на Руси!». Позднее, работая в журналах «Будильник» и «Осколки», Трефолев значительно снизил сатирический пафос своих выступлений, но его поэзия продолжала сохранять злободневность и публицистичность.

В 90-х гг. в поэзии Трефолева с большей уверенностью зазвучала вера в близкий «рассвет» («Недопетая песня», 1892). Он выступает против антигражданской поэзии, «декадентства» («Грешница», 1896). В канун нового века в его стихах появляются революционные мотивы.

О кровь народная! В волнении жестокомКогда ты закипишь свободно – и потокомНахлынешь на своих тиранов-палачей?..(с. 203)

В стихотворениях, затрагивающих общественные темы, Трефолев обычно использовал традиционную символику демократической поэзии: «мрачным», «ужасным теням», противостоят «солнечный луч» и «солнечные дни», «мраку и ненастьям» – «светлая весна» и «рассвет».