Литература. 11 класс. Часть 1
Шрифт:
Однако в те годы появлялись произведения, которые достаточно откровенно оценивали создавшуюся ситуацию. Приведем в качестве примера басню Н. Р. Эрдмана и В. Масса.
Непреложный закон
9 июля 1933 года Ягода писал Сталину по поводу этой и подобных басен: «Направляю вам некоторые из неопубликованных сатирических басен, на наш взгляд, контрреволюционного содержания… Полагаю, что указанных литераторов следовало бы или арестовать, или выслать за пределы Москвы в разные пункты». Что и было сделано: авторов арестовали, а затем выслали.
Борьба и споры мелких литературных объединений не прекращались. Но их дни, как и дни всесильных литературных организаций, были сочтены. Стремясь подчинить себе стихию творческих поисков, ЦК ВКП(б) принял постановление «О перестройке литературно-художественных организаций». 23 апреля 1932 года был ликвидирован РАПП и создан оргкомитет для объединения всех советских писателей в единый союз. Все литературные организации распускались (считалось, что они «самораспускались»), а их бывшие участники вырабатывали общую декларацию. Это был решительный шаг к превращению искусства в «колесико и винтик» единого партийного механизма.
Чуткие на веяния времени авторы создали в эти дни множество произведений на злобу дня. Среди них была и эпитафия:
Под камнем сим лежит РАПП божий.Чего ж ты пятишься, прохожий?С 17 августа по 1 сентября 1934 года прошло двадцать шесть заседаний Первого Всесоюзного съезда советских писателей. В стенографическом отчете съезда зафиксированы данные об участниках съезда. На съезд прибыл 591 делегат, из них коммунистов 52,8 %, комсомольцев – 7,6 %, беспартийных – 39,6 %. На нем были представлены 52 национальности. Рабочие и крестьяне составляли 69,9 % всего состава съезда. Средний возраст делегатов составлял 35,5 года, средний литературный стаж – 13,5 года. Проанализируем эти цифры. Они делают очевидными позиции, предусмотренные заранее. Предполагалось, что на съезде сформируется молодой и мощный отряд помощников власти.
17 августа 1934 года участники съезда заслушали речи М. Горького и А. А. Жданова. Их отличала директивная четкость позиций. Затем с обстоятельным докладом вновь выступил М. Горький. Он стремился приобщить слушателей не только к истории литературы, но и к истории культуры. Через несколько дней прозвучал доклад Н. И. Бухарина о поэзии, поэтике и задачах поэтического творчества в СССР.
Доклады Горького и Бухарина выдвигали требование борьбы за повышение качества советской литературы, и это не было формальной декларацией – уже в дни съезда на глазах участников шла борьба за уровень эстетических, а не только политических требований к литературе.
Первый Всесоюзный съезд советских писателей был призван утвердить единство советской литературы. Политические причины такого решения не были секретом для писателей. А. А. Жаров еще во время заседаний съезда создал пророческую эпиграмму (она дошла до нас потому, что была зафиксирована в сводке одного из
Напомним, что Бухарин, кроме доклада, произнес заключительное слово, в котором он активно защищал тех, кто требовал повысить культурный уровень писателей. Его доклад и выступление были приняты участниками съезда (кроме группы обиженных) восторженно. Но и этот восторг был опасен для докладчика: Бухарин (чего не понял Жаров) воспринял восторженную реакцию зала как гарантию смертного приговора.
Организационно с судьбами литературы все определилось: разброд, казалось бы, завершился, и была учреждена единая писательская организация. Далее необходимо было теоретическое осмысление новых литературных процессов. О социалистическом реализме говорили многие, но все ограничивалось декларациями.
Литературные направления развивались на протяжении веков и сменяли друг друга. Во все века теоретическая характеристика возникала как осмысление уже известных реалий искусства. Теория создавалась много лет спустя после появления новых по характеру произведений, она подводила итоги утвердившей себя практике.
«Никогда в истории не было случая, чтобы стиль провозглашался раньше, чем будут созданы сами произведения… Стиль – результат определенного творческого периода, свободного, а не спланированного», – писал кинорежиссер Н. Довженко в своих записных книжках.
У социалистического реализма была иная судьба. Это направление уже в процессе создания примеряло на себя многочисленные ярлыки-названия. Как шли поиски его названия? Кто и какие предлагал названия?
А. В. Луначарский – социальный реализм;
A. Н. Толстой – монументальный реализм;
B. В. Маяковский – тенденциозный реализм.
Предлагались и другие названия: героический реализм, романтический реализм и даже пролетарский художественный реализм.
Руководство художественной литературой было поставлено на государственною основу. В комиссию Политбюро ЦК ВКП(б) для конкретного решения проблем перестройки литературно-художественных организаций вошли пять человек, из которых ни один не был связан с искусством. Это были Сталин, Каганович, Постышев, Стецкий и Гронский.
Тройский предложил определение: «Пролетарский социалистический, а еще лучше коммунистический реализм». Сталин из трех прилагательных оставил лишь одно – социалистический – и дал такую мотивировку своему выбору: «Достоинством такого определения является, во-первых, краткость (всего два слова), во-вторых, понятность и, в-третьих, указание на преемственность в развитии литературы (литература критического реализма, возникшая на этапе буржуазно-демократического общественного движения, переходит, перерастает на этапе пролетарского социалистического движения в литературу социалистического реализма)».
Много лет спустя Ю. Борев в очень резкой форме охарактеризует сложившуюся ситуацию: «Сталин, Жданов и Троцкий в отношении к искусству «близнецы-братья». Если же отвечать на вопрос: «Кто более матери-истории ценен?» – то можно сказать: эстетика Сталина сыграла более разрушительно-формирующую роль и наложила реальную печать на художественный процесс и потому, что своей примитивностью была привлекательна для массы, и потому, что воплощалась в жизнь через мощную тоталитарную власть».
Утверждая, что метод рожден давно, что он возник еще до революции, теоретики определили его отправную точку – роман М. Горького «Мать».