Литературная Газета 6293 (№ 38 2010)

Литературная Газета Литературка Газета

Любопытно, что не только простые обыватели, но и русские предприниматели не поклоняются золотому тельцу. Заработок денег в глубине души большинство из них воспринимает как что-то греховное, как какой-то греховный эпизод в своей жизни. Вроде пьяного загула в молодости: человек делает это, но одновременно как бы и ощущает, что это не он, не настоящий он, что потом он всё это бросит и вернётся к правильной жизни. А правильная жизнь – это жизнь скромная и трудовая. Хорошо это сформулировал Николай Бердяев в статье «О святости и честности»: «Европейский буржуа наживается и обогащается с сознанием своего большого совершенства и превосходства, с верой в свои буржуазные добродетели. Русский буржуа, даже наживаясь и обогащаясь, всегда чувствует себя немного

грешником и немного презирает буржуазные добродетели».

В другом месте Бердяев замечает, что в глубине души русский буржуа мечтает бросить свою деловую деятельность и «уйти в монастырь». Это очень верно! Я знаю множество предпринимателей, мечтающих когда-нибудь бросить эту возню и наконец воспарить: т.е. заняться чем-то неопределённо-прекрасным, не связанным не только с наживой, а и вообще с какой бы то ни было жизненной плотью.

Ну а уж если бизнесмены имеют такое отношение к делу, то что говорить о простом русском человеке. Он не привязан к деньгам, он их как-то не держит за что-то по-настоящему важное. Есть они – тратит, гуляет. Нет – лапу сосёт. У него нет субординации материальных задач: сначала это, потом то. Это как-то скучно: нешто мы немцы? Недаром на зарубежных курортах русские, причём не особо богатые русские, тратят гораздо шире, чем те же немцы. Наша тётенька может жить в панельной «однушке», отроду не знавшей ремонта, но при этом покупать какую-нибудь немыслимую меховую ротонду и завтракать (sic!) в ресторане. Это весело и прикольно, а ремонт – что? Нудьга сплошная.

Русским свойственно выбрасывать деньги (мой свёкор это чувство определял так: жгут карман). Мне кажется, это неосознанное стремление поскорее избавиться от денег как от греха и дьявольского наваждения.

В своей компании я часто провожу занятия по личностному росту для частных продавцов наших товаров. И что интересно, эти люди, занятые вроде бы зарабатыванием денег, сплошь да рядом видят (неосознанно) в деньгах и заработке что-то грязное и низкое. Это неосознанное ощущение приходится вытаскивать из душевной глубины, чтобы осознать и осознанно с ним работать. На поверхности-то сознания все они, в соответствии с современным трендом, хотят успеха, стать миллионером и всякое такое. А внутри – денег не хотят и боятся. Для меня самой это было определённым открытием…

А «БЫТОВУХА» МСТИТ

Хорошо это или плохо? Как и всё остальное в жизни – хорошо и плохо одновременно. Западный человек приземлён и укоренён в практической действительности. Он её любит, заботится о ней, стремится сделать как можно красивее, удобнее, функциональнее. Его интересы – по русской мерке – мелки и убоги. Он – известное дело! – мещанин. И интересы у него мещанские. А потому ему НЕбезразлично, живёт он в грязи или улицы подметаются, он способен навести порядок в доме, в подъезде, наладить переработку мусора с предварительной его, мусора, сортировкой. А у нас легче забросить что-нибудь в космос, чем наладить сортировку мусора. Для нас западная чистота и благоустроенность – это чудо чудное, диво дивное, на которое можно только взирать в почтительном изумлении.

Я живу в историческом подмосковном посёлке, аттестуемом путеводителями как «жемчужина Подмосковья». Ну и загадили же эту жемчужину! Купальщики на пляже, участники прогулок и пикников на обочине эти самые обочины покрыли плотным слоем мусора. Всё это слишком известно, жёвано-пережёвано, но до сих пор далеко не все понимают, что наша бытовая дикость и распущенность – обратная сторона нашей же духовности.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что наша интеллигенция по свинству иной раз даёт

фору простому народу.

Помнится, в 80-х годах я бывала в одной очень интеллигентной семье на Юго-Западе Москвы. Необычайно образованные люди, кандидаты наук – но в каком же застарелом свинстве они жили! Врезалось в память: на книжном стеллаже в коридоре стоят густо облепленные засохшей рыжей глиной осенние туфли. На дворе март, значит, стоят с осени. Хозяевам просто не до того, они живут насыщенной духовной жизнью.

Ещё зарисовка с натуры. Уже наши дни. Я оказалась в одной квартире на Ленинском проспекте. Там живёт с семьёй и там же принимает больных женщина, врач-гомеопат. В её рабочем кабинете так-сяк прибрано, иконы висят в духе времени. Я попросилась в туалет. Проходишь всего несколько шагов по коридору – и окунаешься в доевроремонтные времена: засаленные обои, обгрызенная какая-то дверь. Я не удержалась и зыркнула на кухню. В раковине, грозя развалиться, высилась пирамида грязных тарелок. В одной из комнат по пути моего следования сидела девушка лет шестнадцати и слушала музыку. Классическую.

И не надо про «нет денег»: визит к гомеопату недёшев, и недостатка в пациентах нет. Нет не денег – нет сознания важности и ценности этой стороны жизни.

В одном из недавних номеров «ЛГ» заметка: учительница словесности упрекает другую в излишней привязанности к быту: та ей два часа рассказывала о своём ремонте. Очень русский упрёк.

Когда-то в Цюрихе, в музее, я увидела наивную средневековую картину, изображающую Успение Богородицы. Так вот там рядом с одром стоят тщательно прорисованные домашние тапочки. Такая вот бытовая деталь. Должны же быть у человека тапочки – вдруг встать надо, а пол холодный. В этих тапочках – весь западный человек с его бережным, трепетным, прямо-таки религиозным отношением к бытовым подробностям жизни. С глубоким уважением к этим подробностям.

Русский человек на многое смотрит как на досадные мелочи, которые только отвлекают от какой-то возвышенной мечты. Отсюда органическая неспособность следовать инструкциям, прописям, регламентам («А, неважно!»). К чему это ведёт – каждый в принципе знает. Как минимум – к технологической разболтанности на производстве, а как максимум – к технологическим авариям и катастрофам.

Русский человек выше мелочей, выше «бытовухи», выше мелочных бытовых забот. И «бытовуха» ему мстит…

Быть мошенником или честным?

И добро бы только физической грязью зарастали – точно так же зарастают грязью духовной, моральной. Бердяев в той же статье проницательно пишет: «Русскому человеку часто представляется, что если нельзя быть святым и подняться до сверхчеловеческой высоты, то не так уж и важно, быть ли мошенником или честным».

Именно так оно и есть! Русский человек не уважает деньги, не уважает практику жизни, не уважает с позиций чего-то вроде как высшего. А это вовсе не умилительное, а, напротив, крайне опасное его свойство. Здесь заложено зерно «кидалова», которым пронизана наша, с позволения сказать, деловая жизнь. Выполнять какие-то там мелочные пустяковые обязательства представляется ему столь же неважным и малоценным, как мести улицу.

И вот что удивительно: наши русские бизнесмены очень часто совсем не дурные люди. Не аморальные, с добрыми намерениями. Часто думают о высшем и горнем. Легко втягиваются в размышления о судьбах отечества. Многие любят цитировать: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…» (Впрочем, по моим наблюдениям, этот текст особо уважаем региональными чиновниками.) При этом происходит такая удивительная вещь. Я давно заметила: если твой деловой собеседник начинает рассуждать о высоких материях: о дружбе, о Родине, о России, о том, что мы работаем не для себя, а ради будущего детей, – вот в этом случае надо поскорее убираться, придерживая карман. Такой псевдопатриот в итоге почти наверняка кинет.