Литературная Газета 6318 ( № 14 2011), Литературная Газета

Литературная Газета 6318 ( № 14 2011)

на обложку

Литературная Газета

Шрифт:

Три остальные жанровые «Маски» – дирижёрская, режиссёрская и за лучший спектакль плюс одна «общемузыкальная» – лучшему композитору достались «Мёртвым душам» Свердловского театра музыкальной комедии из города Екатеринбурга. Создатели этого спектакля справедливо рассудили, что лучший способ вписаться в «новые времена» – это от души посмеяться над ними. Тем более что среди героев сегодняшних дней сплошь знакомые всё персонажи:

Страну мою родимую нельзя застать

врасплох,

На одного правдивого – по дюжине пройдох.

Из

классических сюжетов (от «Вия» до «Ревизора» и от «Тараса Бульбы» до «Вечеров на хуторе») на сцене намешан «гоголь-моголь в двух актах», где есть и молодой аферист, и губернаторская дочка-фальшивомонетчица, и уморительно смешные помещики, и, конечно же, мёртвые души в живописных лохмотьях и весьма хорошей физическо-хореографической форме. «Синтетическое» действо тем не менее отчётливо пронизано истинно гоголевским духом и с отменным драйвом (благодаря в первую очередь режиссёру Кириллу Стрежневу) несётся перед глазами зрителей, как и должно – не вполне понятно куда именно и не давая однозначных ответов. Всю эту фантасмагорию композитор Александр Пантыкин обозначил как «лайт-опера». Лайт или не лайт, но к опере это явно ближе, чем к традиционному бродвейскому мюзиклу: сквозная музыкальная драматургия в наличии, арии и ансамбли, пусть короткие, тоже. И оркестр под управлением Бориса Нодельмана был на высоте. В общем, редкая лошадь всё-таки долетела до «Золотой маски».

Драма: Неустойчивое равновесие

Итоги этой номинации подтвердили – противостояние «зрительского» и «антизрительского» театра продолжается. На чьей стороне в этом противоборстве критика, свидетельствует соответствующий приз, присуждённый «Экспонатам» Вячеслава Дурненкова, поставленным Маратом Гацаловым в Прокопьевском драматическом театре. Резкое и нелицеприятное для сидящих в зале авторское высказывание профессиональному критику гораздо интереснее, чем самые благородные попытки помочь зрителю повысить собственную самооценку. Перед началом спектакля зрителей облачают в войлочные тапки и отправляют в некое подобие музея провинциального быта, спасшего от небытия старенькие «Рекорды», скромненькую коростеньскую посуду и стулья-столики тьмутараканского мебельного комбината. И тем, кто сидит в зале, никуда не деться от ощущения, что и они, равно как и жители города Полынска, тоже ничего большего, чем должности покрытого пылью веков экспоната, не достойны. И потрясающая органика прокопьевских актёров, действительно редко встречающаяся в столичных труппах, только усиливает его. Но это так, нелирическое отступление.

Не исключено, что этот процесс уже вообще никогда не прекратится. Среди режиссёров (причём не только молодых да ранних, но и вполне солидных и респектабельных) не уменьшается количество желающих во что бы то ни стало доказать зрителю, что он «тварь» – дрожащая, низкая, подлая и соответственно никаких прав на счастье не имеет по определению. Слава богу, пока не убывает и тех, что всеми силами стараются его поддержать, согреть пусть слабой, но всё-таки надеждой. И можно только радоваться, что высокое жюри «Золотой маски» старается по мере сил и возможностей поддерживать хотя бы относительный статус-кво. Хотя определённый крен в сторону, противоположную устремлениям «простого» зрителя, всё-таки заметен.

Один из двух спецпризов жюри с формулировкой «За предельную искренность существования в роли» получила Анастасия Светлова за исполнение заглавной роли в спектакле по пьесе Леонида Андреева «Екатерина Ивановна» Ярославского театра драмы им. Волкова, одной из самых эпатажных и бесцеремонных постановок минувшего сезона, вокруг которой – если бы спектакль возник не в провинции, а в столице – было бы, безусловно, сломано огромное число критических копий. Но «Маски» за лучшую женскую роль была удостоена блистательная Ольга Яковлева – Бабушка в гончаровском «Обрыве» в МХТ им. Чехова. «Витальная сила», бьющая наотмашь, крушащая всё на своём пути и разрушающая в конечном итоге самоё носительницу этой силы. И та же сила, укрощённая великим сердцем, переплавленная в мудрость, способную помочь другому человеку избежать роковых ошибок. Хаос против

гармонии, пусть и труднодостижимой. Свет против мрака.

«Маска» за лучшую мужскую роль, присуждённая Игорю Гордину (Он) за работу в «Кроткой» по Достоевскому Ирины Керученко в МТЮЗе, вроде бы поддерживает линию света. Актёр сумел сыграть самое, пожалуй, трудное в профессии – человека, спровоцировавшего непоправимое и в результате оказавшегося наедине с самим собой. И, несмотря на всю трагичность положения, в которое его герой сам же себя и поставил, то, как Гордин ведёт эту роль, даёт хотя бы отсвет надежды для тех, кто пришёл на спектакль.

А вот про инфернального александринского «Изотова», принёсшего сразу две маски – режиссёру Андрею Могучему и художнику Александру Шишкину, этого никак не скажешь. «Оптика» этого спектакля настроена пусть и не на полную тьму, но, во всяком случае, на сумрак, заполняющий пространство между бытием и небытием. В этом бездонном и уж действительно безысходном не-мире авторы спектакля (вкупе с драматургом Михаилом Дурненковым, братом автора «Экспонатов») и заключили, как в узилище, героя без имени, не только потерявшего ключ от рояля собственной жизни, но и разгромившего в щепы сам инструмент. Нет ничего под тонкой кожицей жизни, которую так легко содрать. Ничего нет и не будет. Очень обнадёживает, не правда ли?

Впрочем, своеобразная равновесность присутствует в распределении главных наград: в малой форме лучшим спектаклем признан «Триптих» Петра Фоменко, а в большой – «Дядя Ваня» Римаса Туминаса (об этих нашумевших работах «Мастерской Фоменко» и Театра им. Вахтангова «ЛГ» в своё время писала достаточно подробно). Почему-то кажется, что отнюдь не камерный по масштабам «Триптих» был изначально зачислен в «малую форму» именно для того, чтобы это равновесие соблюсти. Насколько грубо и бесцеремонно выбивает зрителя из привычной системы координат Туминас, настолько плавно проводит его по лабиринтам между маской и душой Фоменко. «Маски» розданы, и за кем идти, каждый теперь решает сам.

Но знаете, что лично для меня служит наибольшим утешением? Второй спецприз жюри был отдан проекту «Молодые режиссёры – детям», обосновавшемуся в минувшем сезоне под гостеприимными сводами Российского молодёжного театра. Выпускники курса Сергея Женовача в РАТИ поставили в крошечных пространствах неосновных сцен умные, светлые и, что сегодня огромная редкость, добрые спектакли. Нет возможности сказать хотя бы несколько слов о каждой постановке (а очень хочется!), но по крайней мере можно перечислить, чтобы читатель знал – ему есть куда повести своего малыша в ближайшие выходные и не пожалеть об этом. Марфа Горвиц – «Бесстрашный барин», очень страшная сказка на ночь по Александру Афанасьеву. Александр Хухлин – «Волшебное кольцо» по сказке Бориса Шергина. Сигрид Стрём Рейбо – киплинговская история о том «Как кот гулял, где ему вздумается». Екатерина Половцева – «Почти взаправду», сказки про всё на свете Тоона Теллегена. В формулировке «Смена режиссёрских поколений», как мне кажется, заключён подтекст, который сами члены жюри, похоже, до конца и не осознали, ведь поощрили они не диктующих сегодня правила игры новаторов-поставангардистов, стремящихся во что бы то ни стало вывернуть мир наизнанку, а ребят, решивших восстанавливать гармонию из окружающего нас хаоса.

Виктория ПЕШКОВА

Прокомментировать>>>