Литературная Газета 6330 ( № 26 2011)
Шрифт:
Именно на умении играть, воздействовать на болевые точки других и построен сюжет романа. Главные герои, Мила и Борис, персонажи нового типа, успешные, деловитые, бодрые, при деньгах. Тоже достаточно непростые молодые люди. Особенно это касается ухватистой Милы, над которой автор так непрестанно иронизирует, что в конце концов надоедает (в частности, Милины присказки: в хорошие дни она увещевает «зато я красивая и умная», а в моменты досады называет себя «солнечной овцой»). Именно эту парочку и берётся прессовать Кирилл Кораблик. Сначала организует мнимое ограбление – на самом деле изымает личные вещи, делает ксерокопии документов, записи бесед с психоаналитиком Бориса, стремясь выявить слабые места.
И
Но проблема не в том, что характер Милы сильнее, – с Кириллом они одного поля ягоды, примерно одних и тех же моральных установок, – а скорее, в другом: Кактус слишком шаблонен, равно как и сама Мила. Кроме формальных героических признаков и того, что автор нам сказал: мол, Кораблик – человек жёсткий, б'oльшую часть времени занимающийся психологическим подавлением личности (кстати, именно его Рубанов зовёт «психоделом», от слов «психоз» и «делать»), ничего особо любопытного и запоминающегося о герое мы не узнаем. Немного про юность, чуть-чуть про детство; служил в армии, отсидел, а теперь, знай, прессует всех вокруг. Хоть Кирилл и говорит о том, что деньги ему побоку, сам же не гнушается вступать в торгово-денежные отношения. То есть при внешних признаках отличия в Кораблике нет ни душевной силы, ни интеллекта, ни большого чувства. Всё для него игра.
К тому же сам роман написан плохо. Это касается и стиля, и поверхностного психологизма. А уж язык и вовсе оставляет желать лучшего: «А Кирилл Кактус шагал по жизни таким же, каким был в момент выхода из родовых путей», – ни убавить ни прибавить.
Картонные герои, незамысловатый сериальный конфликт, типичное разрешение. Книга больше напоминает некий голливудский триллер (или переработанный сценарий такового), в котором злой дяденька Кирилл донимает хорошую, но однажды оступившуюся Милу, и в итоге та на правах победителя перегрызает ему глотку и играет свадебку со своим полувнятным Борисом.
Контрольный в лёгкую голову
Недалеко ушёл и другой претендент на роль «лишнего человека» персонаж последнего романа «Лёгкая голова» Ольги Славниковой – рекламщик Максим T. Ермаков (народом уже окрещённый Пустой головой). Максим хоть и не такой хваткий, как Кирилл Кактус, но тоже делец. Знает, где денег раздобыть, достаточно оборотистый, вёрткий, приворовывает при случае.
Однако в романе Славниковой прессует как раз не он, а его. Люди из особого отдела ФСБ, прозванные им «государственные головастики», каким-то неуловимым способом вычислили, что Максим – носитель лёгкой головы. «Сведения, которые он получал, – начиная от стихов А.С. Пушкина и кончая технологиями ребрендинга, – сразу покидали пределы его виртуального черепа и плавали около, становясь свободной частью окружающего мира – чем, собственно, и были в действительности. Мир представлял собой подвижную информационную среду, и знания, отпущенные на свободу, возвращались достроенными, приносили, как пчёлы, взятый неведомо где питательный нектар. Иногда Максиму Т. Ермакову казалось, будто он может получать информацию без всяких книг и Интернета, буквально из воздуха». И тут же предложили сделку: любая сумма в обмен на самоубийство (обязателен выстрел в голову). Естественно, деньги получит наследник, согласно завещанию. Но, как выясняется, нет у Ермакова близкого человека, которому не жалко было бы оставить миллионы. Да и вообще Максиму самому хочется пожить вдоволь. Ведь он привык всё делать только для себя. Потому предложение отклоняет. Естественно, тогда начинается давление.
Он лишается всего: со съёмной квартиры его просят съехать, на работе затирают, денег не платят и т.д. Ермакова фактически втаптывают в землю, низводят до социального дна и лишают каких бы то ни было возможностей наладить связи и жизнь. Однако Максим стоически отстаивает своё право на существование.
Пожалуй, единственное, что действительно удалось Славниковой в этом романе, – пронести идею личной свободы через всё повествование. Речь идёт о свободе выбора, которой обладает каждый, даже такой непатриотичный и мелкий человек, как Максим Т. Ермаков. Ведь один из первых вопросов, которые Ермаков задаёт своим предполагаемым заказчикам на убийство: что я буду с этого иметь? Когда же его увещевают: мол, убьёте себя – спасёте множество людей, Максим даёт понять, что разговоры
Однако похвально стремление автора заострить внимание на том, что даже тварь дрожащая и продажная в наше трагическое время имеет право выбрать свою собственную жизнь, а не призрачный долг и спасение всего человечества. Веса конфликту добавляет и другой акцент – Ермакова на жертву в итоге вынуждают. Как верно замечает мнимый алкоголик Шутов (кстати, все эпизоды, касающиеся этого персонажа, сверхнелогичны и плохо написаны): «Вас не только жизни хотят лишить, вас свободы хотят лишить, причём в наиважнейшем для человека поступке: решающем и последнем. На вас давят. Вас преследуют. Вас лишают шанса в конце концов прийти к тому высокому состоянию духа, в котором только и возможно самопожертвование».
В остальном же Ермаков интереса не представляет. Его рассуждения весьма поверхностны, душа сонна и совершенно не задействована. Убеждений нет, каких бы то ни было воззрений тоже. Деньги, шмотки, девки – собственно, все увлечения. И даже любовь, которая с ним случается под конец романа, выглядит слишком неестественной и носит несколько мелодраматичный характер. Максим, доведённый до отчаяния, вдруг замечает страшненькую секретаршу Люсю, которая всегда к нему относилась по-человечески. И убивает себя Ермаков только после того, как Люся гибнет в подстроенном прогнозистами террористическом акте, ибо теряет недавно обретённый смысл. В такой поворот событий верится с трудом.
Безыдейная смерть
Ещё одна героиня, которая могла бы пополнить галерею лишних людей, – Кома, Комэра Протасова, персонаж повести Эргали Гера (вошедшей вместе с несколькими рассказами в книгу «Кома»). В отличие от текстов Славниковой и Рубанова сочинение Гера написано значительно крепче, стилистически точнее, ясна позиция всех действующих лиц. Каждый из них имеет свои убеждения, в тексте подкреплённые внятными рассуждениями и поступками.
На момент знакомства с читателем Кома уже стара. Честная, работящая, всю жизнь радевшая за благо страны, в итоге этой же страной оказывается предана. «Вот вам линия жизни на просторах великорусской низменности: селёдочный хвостик в детстве, кашка под старость. Ровненькая такая, без всплесков. Кома из последних сил цеплялась за человеческое в себе, но обида не отпускала». И действительно, самое горькое чувство, которое испытывает героиня на протяжении всего повествования, именно обида, ощущение острой несправедливости и оттого тоски, неприкаянности, ненужности. Злость, ярость ей чужды. И главное не то, что Гер изначально делает ставку на её стремление к самопожертвованию ради других, а в том, что Кома ничего особого не требует взамен. Она лишь хочет, чтобы жизнь её была наполнена смыслом. А смысл для неё – идея, которая больше отдельно взятого человека.
Поэтому неудивительно, что после падения советской власти она ощутила пустоту, которую попыталась заполнить служением Богу. Вот только обратилась она не в традиционную церковь, а по незнанию, к строителям финансовых пирамид. В итоге без квартиры осталась, да и последние силы израсходовала впустую.
Однако есть в этом образе нечто по-детски трогательное, наивное, светлое. Может быть, дело в необъяснимом стремлении отдать себя всю без остатка чему-то великому – что так свойственно русской душе. А Кома и есть эта душа, которую обмануть-то ничего не стоит. Наплести с три короба, запутать, а потом снова предать. В общем-то, и умирает она, как подстреленная на лету птица. Только-только что-то стало налаживаться, дух её и тело пришли в равновесие. Жизнь сделалась более или менее стабильной.
Кома вступила в странное общество, где говорилось о Боге, спасении России, вере, революции – не кровавой, а постепенной и вполне либеральной (если такая вообще возможна в нашей стране). Чистили городские улицы на субботниках, лечились трудом. Жили общиной, строили огромный светлый дом для всех. Вот только Учитель оказался проходимцем (хотя в книге это до конца и не ясно, читателю предоставляется возможность выбора). Вынудили общинников продать квартиры, заселиться в общежитие (временно, пока не достроят комплекс), а новое жильё дали не всем. И именно Кома была избрана жертвой. Как самая верная и любимая ученица. По дурости втянула в новую религию непутёвого идеалиста-сына, и завертелось. Зажили насыщенной духовной жизнью и – в итоге оказались у разбитого корыта. Оба неприспособленные, социально непригодные, беззубые, обманутые. Достойные граждане страны дураков.