Литературная Газета 6373 ( № 21 2012)
Шрифт:
К чему этот гипертрофированный пафос? Вот Ваня в школе. Вот на дискотеке. Вот учительница вспоминает, как Ваня всегда собирал вокруг себя девочек и славно озорничал. Просто герой! Уникум! Его судьба - мечта всей российской молодёжи! Смотрите, затаив дыхание, Ване в рот и постигайте формулу успеха. Записывайте. Тренируйтесь. Пытайтесь повторить. У вас всё равно не получится, но как сладко верить, что ваш гонорар за один вечер может составить 80 тысяч долларов! Зачем учиться и летать в космос, охранять границу государства или строить корабли? Помните
Героини Нины Ургант в советских фильмах - это героини. Но какого рода лирический герой представлен Иваном Ургантом? Мне могут посоветовать: расслабься, старина, не ищи глубины на мелком месте, обычное хохоталово и развлекалово не требуют высот духа[?] Ваня славный интеллигентный мальчик, что ты к нему прикопался!
Конферансье, клоун, телеведущий, хохмач, политик-эксцентрик, конечно же, могут быть любимцами страны. Только жалко страну, где поверят таким телевизионным героям. Кривое зеркало уродует не только плоть, но и дух народа.
В одном из интервью, опубликованных в "ЛГ", Даниил Гранин сетовал, что страна живёт без героев, стоят, дескать, пустые пьедесталы. Ан нет, в кривом зеркале телевизионные пьедесталы не пустуют. Более того, возможны перескоки с одного пьедестала на другой. Вот, например, Ксения Собчак! Героическая дочка героических родителей. Несколько лет её взращивали в программе "Дом-2", где она, в свою очередь, взращивала дебильное сознание молодых зрителей. На том пьедестале она смотрелась пэтэушницей, после бутылки портвейна переспавшей с физруком, головной болью для мамочки. И вдруг другой пьедестал - лидер оппозиции и светская львица в одном флаконе! Держатель оппозиционного общака и разоблачитель любой неправды. Перековалась? Так извинитесь, Ксения Анатольевна, с телевизионного амвона перед своей паствой - дескать, ошибочка вышла, пересмотрела свои взгляды, публично отрекаюсь от вертепа и перехожу в лагерь гуманистов и поборников высокой морали. Но все прекрасно понимают, что это понарошку, игра такая, и не требуют извинений.
Тут надо сделать паузу, чтобы не проскочить очень важное место. Чтобы быть оппозицией, надо иметь свою позицию. Иначе хождения по московским бульварам с хоругвями и фигами в карманах напоминают болтовню в стиле Матвея Ганопольского с "Эха Москвы", где на десять либеральных притопов и десять русофобских прихлопов одно значащее слово. Так вот, чего хотят те, кто называет себя оппозицией? Вы за рабочий класс, за крестьян, против олигархического беспредела, против коррупции и повышения цен? Тогда мы с вами! Однако телевизионная картинка с московских митингов совсем другая. Вот бывшие премьеры господа Касьянов и Немцов, которых никак не назовёшь заступниками простого народа и пенсионеров. Вот совершенно незнакомые мне люди, которые просто против всего. Сказать, что ты против, ещё не позиция. Сформулируйте, с кем вы, покажите ваши ключи от города счастья, а не ломы и фомки для разрушения, и вам, быть может, поверят. Пока могут показать только невинные глазки, как у Маньки Облигации, деньги в конвертах и пальцы в бриллиантах. Но разве могут неестественно богатые люди искренне бунтовать против других неестественно богатых, которым принадлежит реальная власть в стране? Даже если Собчак снимет бриллианты и будет стучать половником в пустую кастрюлю, никто уже не поверит, что она, как говорится, за гуманизм и дело мира.
Мне тоже отвратительно многое из того, что творит наша власть, - колонки, которые я три года вёл в "ЛГ", тому свидетельство. Но ещё отвратительнее, когда телевизор затаскивает на пьедестал пустых и хитрых людей. Кланяйтесь им, люди, кланяйтесь! Теперь они наше всё!
Мне могут возразить,
Дети колбасы
Дети колбасы
ТЕЛЕКНИГА
Евгений Ю. Додолев. Влад Листьев. Пристрастный реквием, или 12мифов о"Взгляде". – М.: Зелёная лампа, 2012.
– 256 с.
– 2000 экз.
После прекрасных, пристрастных "Битлов перестройки" (книги того же автора, о которой я уже писал) это грустное исследование (расследование) должно было появиться. Не могло не появиться.
Поэтичный, трогательный "нас возвышающий обман", да и не обман вовсе, и не самообман, а ностальгически влюблённый взгляд на "когда мы были молодыми", друзей и время, обещавшее новые, всё более головокружительные, счастливые перемены, вдруг упёрся[?]
В землю.
В смерть.
Убили человека. Его считали самым ярким, везучим, талантливым, успешным[?]
Один взгляд, другой, третий[?] Присмотревшись, стало понятно, что нечто страшное случилось и со всеми другими участниками сказочного взлёта, обернувшегося пошлым криминалом с реальными трупами, убитыми судьбами, разрушенными душами.
И страной.
"Низкие истины" второй "битловской" книги Евгения Додолева о жизни и смерти "Взгляда" не низкие, а просто истины. Печальные, вечные.
Горькие.
Кто убил Влада?
Владислава Николаевича Листьева, героя нашего времени, простого русского парня из "полуподвальной" рабочей семьи, на перестроечной волне взлетевшего выше некуда[?]
Кто его убил?
Кто?
Фамилия?
Ответ не даётся.
И в прямом, и в переносном смысле.
Трудно дать ответ на этот вопрос, потому что в его смерти так или иначе были заинтересованы (виновны) многие. Его хотели убить и убивали все начиная с него самого.
Мне к концу книги стало и не так важно знать, кто конкретно это преступление совершил.
Все почти убийцы. Или самоубийцы. Жертвы.
Такого времени у нас ведь не было. Мы и представить себе не могли, что с людьми могут сделать деньги.
Большие деньги - с небольшими людьми.
Перевернулись представления о добре и зле, дружбе и службе, власти и страсти[?]
Схлопнулись.
Те из "битлов перестройки", о которых с такой нежностью в первой книге писал Додолев, - юных, талантливых, ярких, самоотверженных, обаятельных, что выросли, перестроились и удобно приспособились к миру, в котором место светлых мечтаний занято баблом, все погибли.