Литературная Газета 6404 ( № 7 2013)
Шрифт:
Едва ли не каждый из нас начинает знакомство с поэзией с исторических баллад, с героики. Тут и "Песнь о вещем Олеге", и "Бородино". И "Сказание о 1812 годе", и "Кто он?" Аполлона Майкова. "Илья Муромец", "Василий Шибанов" и "Князь Михайло Репнин" Алексея Толстого. "Александр Невский" и "Суворов" Константина Симонова.
Или такие стихи:
Без отдыха пирует с дружиной удалой
Иван Васильич Грозный
под матушкой-Москвой.
Ковшами золотыми столов
блистает ряд,
Разгульные
С вечерни льются вины на царские ковры,
Поют ему с полночи лихие гусляры,
Поют потехи брани, дела былых времен,
И взятие Казани, и Астрахани плен.
Это нужно попробовать на вкус в семь, в восемь лет! Мне повезло: я с малолетства вертел в руках книгу Евгения Осетрова "Твой Кремль" - замечательный курс истории для детей! С тех пор не терял ощущение радости от того, что родился и живу в России - с её Кремлём, с Парадом Победы, с нарядным метро. Не променяю ни одного года истории Отечества на всю летопись любой страны. Переубедить меня невозможно! А ведь Роспатриотцентра в те годы не существовало. Но в сердцах читателей Осетрова навсегда построена Тайницкая башня. Когда в городе куражатся захватчики, мы заходим в эту башню, спускаемся в подземелье, а там - родниковая вода и тропинка, по которой можно выйти из окружения.
А Сергей Алексеев? Не было в библиотеке более зачитанных книжек, чем его "Рассказы о Суворове и русских солдатах" или "История крепостного мальчика". А Михаил Брагин? Ему удалось превратить историю 1812 года в детскую патриотическую эпопею с детективной интригой.
Вот из этих книг и должен сложиться курс истории Отечества для начальной школы. Помогут и другие дисциплины - чтение, музыка. Если у школьника проявится ощущение родной истории, ощущение единства со всеми поколениями соотечественников - лучшего и не надо. Конечно, в этом не заинтересованы те, кто спит и видит самых изысканных наших детей гражданами мира, кто видит перспективу в демонтаже и перерождении. Так что оваций ждать не приходится, будем трудиться в тишине.
Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ
Мифы нового времени и
Мифы нового времени и
ТЕОРИЯ И ЖИЗНЬ
Понятие "российской истории", на мой взгляд, является фигурой умолчания. Вопрос о содержании этого понятия, то есть вопрос об определении того, что такое "российская история", уже около двадцати лет - со времён официального появления в мире государства Россия - осторожно обходится стороной, старательно отодвигается в сторону, на периферию внимания и мышления.
Не беря на себя смелость дать здесь определение понятию "российская история", я предложил бы только некоторые соображения, которые, как мне кажется, необходимо будет учесть в любом возможном определении.
Но сначала несколько мыслей теоретического, скорее даже методологического плана.
Древнегреческое слово [?][?][?][?][?][?] (historia) в переводе означает расспрашивание, узнавание, установление. В Древней Греции это слово означало любое знание, получаемое путём специального, целенаправленного, преднамеренного исследования, в противоположность знанию, получаемому в готовом виде из предания, например, из мифа. В Древнем Риме это слово стало обозначать не способ узнавания, а рассказ о событиях прошлого. Особый термин "история" (history) - как последовательность прошедших событий - появился
Таким образом, история - это область исследования, занимающаяся изучением свершившегося, то есть событий, происходивших в прошлом, в их последовательности.
Из эволюции семантики слова "история" мы видим два важных момента: история устанавливает факт (от лат. factum - свершившееся) в прошлом, то есть описывает и датирует его, а также рассказывает о нём. Последнее - принципиально важно. Факт становится историческим только, когда он рассказан. Вне рассказа о нём факт как история или её элемент не существует. Отсюда, кстати, следует, что "история" всегда чья-то, потому что у рассказа всегда есть тот, кто его рассказал.
Попутно заметим, что историю часто путают с прошлым. Но прошлое, как уже совершившееся, независимо от историка, который его исследует. В то время как история, и как установление фактов, и как рассказ о них всецело зависит от него. Прошлое - это ещё не история, пока оно не рассказано кем-то.
Существует ли "объективная история"? Как стали полагать позитивистски настроенные англичане с конца XV века - это вопрос диалектический. Факт (событие прошлого), как правило, независим от историка. Но знание о нём нам даётся только с субъективных позиций историка. Поэтому я бы сказал, что истории как чего-то объективного, не зависящего от историка не существует. История и историк всегда тесно связаны, они проникнуты друг другом.
Именно здесь как раз и пролегает важный водораздел: между историей как наукой и историей как конструктивным мифом. История как наука устанавливает факты - датирует и описывает сбывшееся посредством постоянно развивающихся специфических методов. Чем строже она ограничивает себя в этих рамках, тем она значительнее и эффективнее как одна из областей человеческого знания.
Но история - это ещё и конструктивный миф, который является продуктом сотворчества народа или членов общества. Это важнейшая функция истории - быть конструктивным мифом, объединяющим членов сообщества в отношении понимания своего прошлого. Это самая динамичная функция истории. История как миф должна меняться каждые 30-50 лет, с каждым новым поколением. И это не произвол, а объективное требование: у каждого нового поколения должна быть своя история, хотя бы уже потому, что его история на одно поколение длиннее, чем у предыдущего.
То есть следует ожидать, что тот, кто говорит нам о "российской истории", рассказывает нам об истории России. Россия при этом понимается как свершившееся, как совокупная последовательность событий в прошлом, то есть как факт, который устанавливается говорящим. Россия прежде всего должна быть установлена как предмет истории, то есть датирована и определена: локализована во времени и в пространстве и содержательно описана. Но рискну предположить, что Россия как предмет "российской истории" как раз менее всего осмыслялась историками.
А поразмышлять здесь есть над чем.
Основная проблема состоит в том, что с формальной точки зрения страна и государство с именем Россия появились сравнительно недавно, причём не посредством политического учреждения, а почти исключительно методом переименования. И стоит детальнее рассмотреть последовательность шагов по переименованию чего-то, изначально не бывшего Россией, в Россию.
12 июня 1990 года первым Съездом народных депутатов РСФСР была принята "Декларация о государственном суверенитете РСФСР". В нём РСФСР ассоциируется с Россией в двух местах и пока лишь косвенно: в преамбуле документа говорится об "исторической ответственности за судьбу России", а в статье 14 говорится об "интересах народов России".