Литературная Газета 6416 ( № 20 2013)
Шрифт:
У него катастрофически недостаёт сил, энергетики, радости жизни. Той самой духовно-физической субстанции, которая движет человеком. Она, субстанция эта, имеет разные названия: Лев Гумилёв звал её «пассионарностью», Ницше – «витальностью», китайцы – энергией «ци», русские былины – «удалью молодецкой». Лев Толстой говорил о «благе жизни»: истощилось оно – и человек умирает. Что тут первично – физическое или духовное? Мне лично кажется, что главнейшая сила человека – это сила духа, но и физическое важно; вообще картезианское противопоставление души и тела – устарело ещё сто лет назад.
Похоже, так называемое цивилизованное человечество
На самом деле никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах – условия не предшествовали деятельности. Не было такого в истории, чтобы какие-то большие дела делались при наличии условий. Они делаются всегда на голом месте и вопреки обстоятельствам – потому что человек захотел, потому что имеет пресловутое шило в известной мякоти. Рассказывают, что основоположник купеческого клана Прохоровых приходил пешком в Москву продавать мелкую галантерею – это и легло в основу его богатства. Сегодня – это что-то из быта динозавров. Интересно, но не непредставимо.
В XVI–XVII веках голландцы на утлых судёнушках плыли в Новую Зеландию – в неизвестность. И тонули, и мёрли от цинги и малярии – и всё равно плыли. Это был дух пионерства. А вот в 90-е годы я встречалась с далёкими потомками отважных мореплавателей. Эти так называемые экспаты, работавшие в Москве, получали специальную надбавку за работу в тяжёлых условиях. И действительно, жизнь в Москве искренне казалась им трудной, опасной и полной лишений. Это дух пенсионерства. Им сегодня (в разной степени) охвачены если не все, то большинство.
Современный молодой, порою даже и накачанный посетитель фитнес-центра, и даже горнолыжник имеет стариковскую энергетику. Всё ему в лом, всё непосильно. Когда-то строили города в тайге, а сегодня и за МКАД-то выехать – огромное предприятие, как теперь выражаются – «вызов».
Медики говорят, что главной причиной нетрудоспособности в наступившем веке будет – депрессия. Отсюда, от мучительной слабости, – подсознательное стремление к смерти. Скорей бы уж! Так иногда чувствуют «зажившиеся» старушки. Крайне редко кто доводит до собственного сознания своё стремление к смерти. Кто доводит – тот оказывается теми самыми «немотивированными» самоубийцами, о которых некоторое время назад много писали. Но большинство своё стремление к смерти – не осознаёт, оно так и остаётся в душевных глубинах. А именно они, глубины подсознания, и управляют поведением.
Удовлетворить любовь к смерти можно не только глядя в телевизор, но и в интерактивном режиме – с помощью всё более изощрённых компьютерных игр. Кровожадные игрушки – это огромный бизнес, и, как у всякого бизнеса, у него есть цель, единственная, – продать как можно больше. А продаётся лучше всего то, что резонирует с подсознательными влечениями человека. А уж оценивать эти влечения – не дело бизнеса. Он с готовностью удовлетворит любые.
Кто-то смотрит смерть на экране, а кто-то –
Они жестокие? Скорее, отчаявшиеся, неимоверно слабые. Жестокость – это вообще проявление слабости, а не силы, это своего рода истерика. Сильный и выдержанный – если и использует насилие, то строго дозированно, по делу и по минимуму. Оно у него всегда «мотивированное».
Топливо для двигателя жизни
Но реально убить – себя или других – на это решается не каждый. Средне-депрессивный субъект так-сяк тянет постылую лямку жизни. Плохой ли, хорошей – не суть важно: жаждущий будет пить и из лужи.
Для экстренной энергетической помощи обессилевшим горемыкам придумано (точнее – найдено) несколько современных средств. Например, ритмичная, рвущая перепонки, уродская (если рассматривать её с точки зрения искусства) так называемая музыка. Она несёт некую энергию. Дурную, но хоть какую[?] Это что-то вроде ватки с нашатырным спиртом, поднесённой к носу обморочного.
Постоянный ор – из этого ряда. Посмотрите телевизор. Все непрестанно орут – по самому ничтожному поводу. Ор – это ярчайший проявитель слабости и бессилия, энергетического упадка. Вспомните, когда вы повышали в последний раз голос на домочадцев или подчинённых, и вы вспомните о моменте энергетического упадка. Есть передачи, всё содержание которых сводится к тому, что какие-то заполошные тётки с покрасневшими от натуги рожами громогласно ссорятся, кого-то в чём-то обвиняют и обличают, и орут как резаные. Нужно это зрителям? Наверное. Для подпитки энергией. Хотя бы дурной энергией скандала.
Точно такую же роль играют матюги. Матерные ругательства – это предельная степень лексической экспрессии, и она, на мой взгляд, тоже имеет право на существование – в определённых обстоятельствах. Но сегодня, как известно, «матом не ругаются – на нём разговаривают». Изысканные девушки, умники и умницы, при дамах и детях. Зачем им это надо? А всё для этого же – подпитаться энергией. Забавно: Виктор Некрасов написал роман «В окопах Сталинграда», не используя обсценной лексики, а молодая женщина, описывая в ЖЖ поход в супермаркет, без матюгов обойтись не может. Разная энергетика…
Кстати, о военной литературе. В книгах, написанных ветеранами войны, то есть людьми, прошедшими истинный ад, – очень мало драк, «мочилова», ора и вообще экшена. Видимо, тогда энергии хватало и так.
Наше время изумительно похоже на канун Первой мировой войны – во многих отношениях. Вплоть до попыток копировать господствовавший тогда архитектурный стиль. Сто лет назад тоже была эпидемия самоубийств. Немотивированных; правильнее сказать – без рациональных мотивов.
Эстетически невыносимый мир