Литературная Газета 6427 ( № 33-34 2013)
Шрифт:
Тема неувядающая. Но сегодня как никогда актуальная. Уровень абсурда в стране порой зашкаливает, и привычно искать стрелочника уже не получается. Приходится вспомнить мудрость водопроводчика: систему надо менять. А менять систему в России – значит менять идеологию.
В этом вопросе интеллигентское комьюнити, похоже, готово поделиться на две равные части. Одна по-прежнему уверена в том, что во всём виноват не избыток, а недостаток либерализма. Мол, принимается эта микстура в недопустимо малых дозах. А рубить собаке хвост (то есть стране – остатки её идентичности) лучше сразу. Чтобы не осталось
Другая половина более раздумчива и совестлива и готова развести практику с теорией ради спасения своего «символа веры».
Всё, что исходит сегодня из высоких министерских кабинетов, соглашается она, – это глубочайшая политическая ересь, не имеющая ничего общего с единственно верным и всесильным либеральным учением. Какие же это либералы? Так, самозванцы, запятнавшие великую идею.
Юмор ситуации в том, что она напоминает аналогичную историю с отстаиванием «ленинских норм» в период хрущёвской «оттепели». Или ещё масштабнее: истинный марксизм против «реального социализма», то есть советского проекта. Картина хорошо знакома. Идеологическая ящерица отбрасывает хвост. Вопрос лишь в том, как долго эти хвосты будут служить фетишем для общественного мнения.
В обход баталий, сопровождающих раскол либеральной паствы, следует напомнить очевидное. Либерализм в классическом виде давно невозможен. На дворе денежный феодализм. Власть финансовых институтов сводит на нет честную конкуренцию. Путь назад, в XIX век, закрыт, о нём можно благополучно забыть. Поздно заботиться о чистоте учения.
Но разгадка феномена «плохого либерализма» не только в этом. Рискну высказать крамольную для либерал-ортодоксов, но тем более важную мысль. В принципе она тоже самоочевидна, но пока ещё психологически отторгается теми, кому трудно лишить себя этой идеологической подпорки. Так в девяносто первом году ветераны и рядовые коммунисты со стажем отказывались верить в распад СССР.
Так вот. Либерализм в бедных странах, включая Россию, по определению может быть только и исключительно авторитарным, то есть пиночетовского образца. Или не быть вообще. Третьего не дано. Почему?
Не секрет, что в России, как и во всех странах с преобладанием бедного населения, большинство людей выключено из экономической жизни. В такой ситуации экономическая свобода невыгодна большинству, поскольку делает это бедное большинство ещё беднее. Конечно, российский «пиночет», то есть коллективный разум нашего финансово-экономического блока, может обойтись и обходится без расстрелов на стадионах. Вполне достаточно отменить национальную науку и систему образования, ввести платные школьные «услуги», что в перспективе ведёт к новому сословному обществу. И установить контроль за семьями под видом соцпатроната и под предлогом социального неблагополучия. И отменить заодно «материнский капитал» (самое свежее предложение специалистов ВШЭ). Всё, круг замыкается. Схема отработана и доведена до совершенства.
Каков же в таком случае идеал, который диктует обществу навязчивый либеральный мем российских элит? В идеале должен получиться красивый газонефтепровод в обрамлении Макдоналдсов (для населения),
В приложении к этой картинке снобистское выражение «эта страна», увы, обретает плоть и кровь. «Эта» – значит ничья. Не неправильная или плохая, а именно ничья. Без народа, без нации.
Как ни горько сознавать, речь идёт о превращении России в техническое пространство для сырьевых корпораций, а её стремительно сокращающегося населения – в обслуживающий персонал. Сегодня Россия – это страна, «где джентльмены ищут нефть», и только.
Ничего другого у нас по большому счёту не происходит. В глубине души это понимают и самые убеждённые либералы. Но их эта ситуация по тем или иным причинам может устраивать.
Теги: нефть , либерализм , экономика
«Русские ко всему относятся по-своему»
Сегодня на вопросы "ЛГ" отвечает доктор философских наук, действительный член Российской академии естественных наук, основатель и первый декан факультета социологии, заведующий кафедрой социальной антропологии и этнической социологии Санкт-Петербургского государственного университета Асалхан БОРОНОЕВ.
– Асалхан Ользонович, что собой представляет нынешняя Российская Федерация? Какое место в ней занимают русские?
– Конечно, Россия – это прежде всего русское государство. Большинство населения в нём – русские. Русская культура является доминирующей. Поэтому в лозунге: «Россия для русских» нет никакого смысла. В России – все русские, это, без сомнения, русское государство, включающее в себя и другие народы, которые жили и живут здесь всегда. Эти народы ниоткуда не пришли и никуда не уйдут. И здесь можно уже осторожно говорить о «многонациональной нации России».
Другое дело, когда этническую политику начинают определять недалёкие, а иногда и преследующие свои корыстные цели политики. Тогда и возникают напряжения между людьми. С подобными политиками нужно бороться без всякого стеснения.
– В таком случае актуально ли нынешнее административное деление территорий внутри страны?
Какое будущее ждёт этих ребят из хора города Ханты-Мансийска?
– Наша Федерация основана на территориально-этнической основе. Но сейчас частенько раздаются голоса, что страну можно и нужно разделить по экономико-территориальному принципу, поскольку прежний принцип несовершенен. Напомню особо рьяным, что в 2008 году уже предпринималась подобная попытка объединения регионов Сибири, и даже несколько автономных округов перестали быть субъектами Федерации. Ничего хорошего из этого не вышло.
Любая попытка разрушить федеральный уклад неминуемо приведёт к возникновению национально-социальных протестов и росту напряжения.