Литературная Газета 6432 ( № 39 2013)
Шрифт:
ПРОЗА
Александр Казин. Частицы бытия. Роман с философией.
– СПб.: Алетейя, 2013. – 296 с. – 1000 экз.
Петербургский философ и публицист, профессор Санкт-Петербургского университета кино и телевидения Александр Казин написал книгу о себе самом (тут стоит упомянуть, что родился Казин в 1945 году), а получилось – об интеллигенции. Такой разной, либеральной и патриотической, неудовлетворённой, ищущей свободы и обманывающейся в своих ожиданиях и прекрасных чувствах. Сам Казин, поставивший во главу угла христианские идеалы, вероятно, не прогадал. Но общее ощущение разброда и шатания, полудиссидентской интеллигентской фронды и переходящей в перепалку полемики – присутствует.
ПОЭЗИЯ
Екатерина Ишимцева. Слушаю дождь[?] – М.: 2013. – 97 с. – Тираж не указан.
Вступительное слово к книге написано народной артисткой России, художественным руководителем театра "Сфера" Екатериной Еланской: «Рождать стихи и рождать роли для неё едино и так же непреложно, как дышать и жить». Автор в этом театре и служит. Собрат Екатерины по сцене Дмитрий Ячевский добавляет к сказанному Мастером: «Это стихи ребёнка, мудрого ребёнка, которым, собственно, и является и поэт, и артист».
Вот что пишут Екатерине Ишимцевой благодарные зрители: «Вчера случайно оказалась на спектакле «Проклятый сказочник»… Спасибо за вашу замечательную игру. Теперь стану постоянным посетителем театра «Сфера». Многие из тех, кто ходит на спектакли с участием актрисы Ишимцевой, становятся не менее благодарными читателями её поэзии: «Без этого стихотворения вообще жить было бы сложнее, оно меня столько раз выручало!» Это о стихотворении «Уплывал кораблик клетчатый»:
Меньше знаешь –
меньше тратишься,
Меньше видишь – плакать не о чем,
То, что никогда не встретилось,
Никогда не потеряется.
ЛИТЕРАТУРОВЕЛЕНИЕ
Виктор Бердинских. История русской поэзии. Модернизм и авангард. – М.: Ломоносовъ, 2013. – 480 с. – 1500 экз.
Кем-то сказано: «Если чем и оправдается XX век перед Богом, так это русской поэзией...» Книга профессора и писателя Виктора Бердинских посвящена модернистским и авангардным течениям в русской поэзии XX века. «Старшие» и «младшие» символисты, акмеисты, футуристы и имажинисты, обэриуты и те, кто не входил ни в одно из литературных течений, – перед нами портреты более сорока русских поэтов. В истории русской литературы, невероятно урожайной в XX веке на великую поэзию, они считаются поэтами разного уровня, но в любой другой стране едва ли не все они были бы звёздами первой величины. Книга будет интересна разным кругам читателей: студентам, учителям, старшим школьникам, интеллектуалам и, безусловно, всем ценителям русской поэзии. Едва ли не самой интересной является глава, посвящённая читателям русской поэзии Серебряного века с приложением дневника провинциальной гимназистки за 1912–1917 год – о том, как эта поэзия воспринималась «внелитературными» современниками.
МОНОГРАФИИ
Русская утопия в контексте мировой литературы / Сост. В.П. Шестаков. – СПб.: Алетейя, 2013. – 312 с. – Тираж не указан.
Существует мнение, что для славянских литератур утопии вообще не типичны. Книга, составленная (и отчасти написанная) профессором-искусствоведом Владимиром Шестаковым, призвана доказать обратное: продуктивность и разнообразие русской утопии. Владимир Кантор, один из авторов сборника, предлагает новую классификацию: собственно утопия, антиутопия и контр-утопия. Именно к последней, менее всего изученной разновидности принадлежат наиболее знаменитые представители жанра: «Мы», «1984», «451 градус по Фаренгейту»… Англоязычная литература действительно более всего проявила себя на этом поприще, но проследить влияние Замятина на Хаксли и Оруэлла,
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Тамара Михеева. Асино лето. – М.: КомпасГид, 2013. – 248 с. – 3000 экз.
Волнующее, необычайное и страшное лето выпало девочке Асе. Попав в средоточие доброго волшебства, она сначала была счастлива. Но даже доброе и приятное волшебство может обернуться большой бедой, если использовать его необдуманно. И вот теперь Асе предстоит спасти друга, пострадавшего из-за её неосторожности. К счастью, ей будут помогать гномы, звери и люди, она не останется одна, но основную работу ей придётся совершить самой. А заодно понять, что такое настоящая дружба и почему она не всегда завязывается с первой встречи. В сказочной повести Тамары Михеевой понятная, знакомая всем реальность летнего детского лагеря переплетается с загадками и чудесами леса. Всё кончится хорошо, в этом не может быть никаких сомнений, но за это долгое, насыщенное событиями лето дети сильно повзрослеют, и кому-то предстоит измениться, кому-то – обрести друзей, а кому-то – сохранить тайну.
Возделанное поле музыки
Фото: РИА "Новости"
Семь концертов Большого фестиваля Российского национального оркестра, проходившего в Москве в сентябре, стали семью днями творения музыкального мира, демиургом которого выступил маэстро Михаил Плетнёв. Созданные им музыкальные пространства отличались один от другого, как понедельник отличается от среды, а пятница от воскресенья: каждый концерт навевал слушателям собственное настроение, уникальное и в рамках этого фестиваля, и в контексте всей московской музыкальной жизни. Если подобные переживания и могут быть когда-либо воссозданы, то лишь только в предстоящих концертах РНО.
День первый. Откровением стала программа открытия, где значились Первый фортепьянный концерт Брамса и Вторая симфония Рахманинова. Что касается симфонии, то все давно знают, что это визитная карточка РНО, что оркестр играет её с одной репетиции, а Плетнёв дирижирует масштабным опусом без партитуры, на память. Лучшего начала для фестиваля, кажется, нельзя было придумать (не начинать же с Шестой Чайковского!). Однако худрук РНО решился ввести в программу нетривиальный Первый концерт Брамса, обеспечив открытию торжественность, но не официозность (как, например, произошло бы, будь заявлен Первый концерт Чайковского, который часто ставят в одной упряжке с симфоническим Рахманинова). У нас этот интересный концерт играют не часто, традиций его исполнения практически нет, и тем интереснее было услышать в нём прославленную французскую пианистку Элен Гримо, которая сыграла первую - Maestoso, впрочем, как и последующие две части, по-мужски сильно, чётко и форте. На бис было повторено ещё лучше сыгранное рондо, третья часть концерта. Симфония прозвучала так, как и ожидалось, – безупречно и в меру сдержанно, что очень подходило к отзвучавшей музыке Брамса. Характерно, что Гримо склонялась под аплодисментами, как осина под порывами ветра, а маэстро Плетнёв сделал лишь лёгкий поклон и только на четвёртом выходе поднёс руку к сердцу, давая понять, что его всё же трогают рукоплескания заполненного до отказа зала Чайковского.
Второй вечер был посвящён музыке Массне, не известная российской публике "Мария Магдалина" которого стала увесистым лакомым куском для оперных критиков (тут и либретто по мотивам «Жизни Иисуса» Эрнеста Ренана, и премьера с участием вроде как ушедшей со сцены Полины Виардо, и разные по характеру выступления четырёх солистов московского концерта). Рядовым же любителям оперного искусства (если таковые вообще существуют) удовольствие доставили дуэт Марии и Иисуса из второго акта (итальянское сопрано Микаэла Карози и американский тенор Грегори Уоррен) и заключительный хор с участием камерного коллектива Владимира Минина. Партию Марфы замечательно спела солистка «Геликон-оперы» меццо-сопрано Ксения Вязникова, верным с музыкальной точки зрения Иудой в этот вечер был солист Большого театра бас-баритон Николай Казанский.