Литературная Газета 6470 ( № 27 2014)
Шрифт:
Я попыталась проанализировать, почему скандальные спектакли того же Константина Богомолова «Идеальный муж» и упомянутые «Карамазовы» ценятся столь дорого – до 5 тысяч рублей. И не нашла иного объяснения: нынче культивируется спрос на живых звёзд и эпатаж. То есть искусство до предела коммерциализировано даже в ведущих государственных театрах, поскольку цены на билеты никем не контролируются. Что уж говорить об антрепризе, которая для многих – синекура не хуже мыльных сериалов. На эту иглу подсаживаются даже артисты с большим творческим стажем: деньги не пахнут, критики давно махнули рукой на антрепризные спектакли, фестивали ими тоже не интересуются. Таким образом, артисты тихонько «окучивают» зрителей, например, в театре «Содружество артистов на Таганке», воспринимая эту площадку как прокатную – хотя у неё, строго говоря,
Старые мастера кричат «караул», но поздно: внедрённая Департаментом культуры города Москвы «клубная система», как злокачественная опухоль, поражает драматические театры, превращая их в развлекательные центры, где устраиваются фестивали перформансов, как в Гоголь-центре, или «Демон» играется в стиле брейк-данса, как в Театре имени Комиссаржевской. Ничего себе подарок к юбилею Михаила Лермонтова! Хорошо, хоть в Малом театре на Большой Ордынке «Маскарад» идёт в вербальном варианте и гениальный стих великого поэта не выброшен за ненадобностью.
А ведь существуют ещё так называемые театры-тихушники. Отнюдь не миражи и даже вполне опекаемые государством. Сор из этих «изб» никогда не выносят и о революциях не думают, живя за крепкими замками по принципу «тише едешь – дальше будешь». В большинстве случаев кассу тут делают приезжие зрители или военные, как, например, в гигантском Театре армии. Редко замечают критики и МХАТ имени Горького на Тверском бульваре, коллектив Татьяны Дорониной продолжает идти по пути психологического театра, не обращая внимания на новомодные кунштюки. Может быть, и не замечают потому, что здесь не эпатируют зрителей, не навязывают им мораль «успешного человека» любой ценой, а трепетно и бережно относятся к жизни человеческого духа на сцене и русской классике.
Как видим, в каждом театре свои правила игры, но главная цель одна – выжить в условиях безжалостной конкуренции. Так до преодоления ли тут высоких творческих планок? Куда проще выдать блестящую мишуру за подлинное искусство.
И всё-таки, когда в Москву на «Золотую маску» приехал с двумя спектаклями Малый драматический театр Льва Додина из Петербурга, все ахнули, увидев «Коварство и любовь», за который коллектив получил Гран-при фестиваля. Это был не только высокого уровня спектакль, но и акт мужества перед напором коммерческого искусства.
Теги: театральное искусство
В поисках народного характера
На вопросы "ЛГ" отвечает новый худрук Ростовского академического театра драмы им. М. Горького Александр ПУДИН.
– Зачем востребованному столичному драматургу понадобилось участвовать в конкурсе на замещение вакантной роли худрука одного из старейших театров России? Да ещё и не в Москве...
– Можно сказать, что в данном случае я оказался типичным русским, который утром просыпается и говорит: а на фига мне такая жизнь! Буду жить по-другому! Вот я и захотел резко поменять сферу своей деятельности. Но этому есть и чисто практическое объяснение – мой жизненный и творческий опыт показывает, что мне мало литературной работы. Много темперамента, несмотря на внешнее мордовско-финское спокойствие. Таковым уж уродился. Тем более что ведь когда-то я начинал художественным руководителем и директором театра – Мордовского национального. И успехи были у театра. То, что он был одним из самых заметных в финно-угорском мире, – это точно. И самый молодой. Мы открылись в 1989 году, а через два года на международном фестивале в Ижевске спектаклем «Жизнь Василия Фивейского» взяли все самые престижные награды: лучшая мужская и женская роли, лучший драматург[?] Гран-при взял замечательный Марийский театр имени Шкетана под руководством Василия Пектеева – правда, с моей пьесой «Очаг».
А что не в Москве… Знаете, я в душе и в привычках остаюсь провинциалом. В хорошем смысле слова. Как говорят политики, я – региональщик. Живя и работая в Москве, а до этого учась в Литературном
– Каковы основные цели и задачи, которые будет решать театральный руководитель?
– Вниманию конкурсной комиссии я предложил детальную программу по дальнейшему развитию театра, которая, надеюсь, позволит поднять на новый уровень лучшие традиции и достижения театра.
Новый репертуар, новые режиссёры, новая работа с труппой и зрителем. Ведь Ростов в моей судьбе оказался не совсем случайно. В этот город меня привела моя идея. Одна из моих творческих задач на новом месте, кроме постановок и работы с труппой и зрителем, – создание и проведение на базе театра Международного театрального фестиваля народного характера. Эту идею я долго вынашивал, советовался по поводу неё со своим литературным учителем, лауреатом Ленинской премии, Героем Социалистического Труда ныне покойным Егором Исаевым, – и он меня со всем ему свойственным жаром благословил на этот почин. Фестиваль народного характера идеально подходит для Донского края, известного характерами героев Михаила Шолохова. Я рад, что с этим согласилось и руководство Ростовской области, и конкурсная комиссия, включающая в себя ведущих экспертов региона в области культуры. Но я всем говорю, чтобы не боялись моей заглавной идеи. Я не собираюсь быть мрачным и ужасным в своих творческих поисках. В театре будет много театра – фонтанирующих фантазий, смеха, движения и музыки.
Напомню, что место художественного руководителя, совмещающего в себе и должность директора театра, стало вакантным после того, как в марте прошлого года ушёл из жизни бывший руководитель театра, известный театральный и общественный деятель, народный артист России Николай Сорокин, который очень много сделал для родного театра.
– Знакомы ли вы с коллективом, репертуаром, творческими задумками коллектива?
– Репертуар, особенно то, что поставлено в последние два года, во многом, конечно, разочаровывает. Но это было тяжёлое время для театра, когда Николай Сорокин тяжело болел, а потом его не стало. Тем не менее театр, надо отдать должное, работал, ставил, жил. Что характерно, он не потонул в склоках и скандалах, и это не может не восхищать. Знаю, что за судьбой театра наблюдали лично губернатор Василий Голубев, Министерство культуры. В театре прекрасная труппа. Я думаю, у нас будет хорошее продолжение истории театра. Помнится, «ЛГ» активно поддерживала социальный проект для людей старшего возраста «50+». Я предлагаю проект Ростовского академического театра драмы «150+», и если вы нас поддержите, то мы будем вам благодарны. Ведь театру 150 лет, и теперь каждый его год надо расцвечивать в свои цвета, краски и настроения.
– Редчайший случай, чтобы драматург стал руководить театром. Ждёте ли вы, чтобы ещё кто-то из коллег последовал вашему примеру?
– Случаи-то есть: Николай Коляда, Михаил Угаров, Елена Гремина… А ещё, конечно, Михаил Рощин с Алексеем Казанцевым. Но ростовский Трактор несопоставим по своей истории, традициям и масштабам. На сцене ростовской академии блистали Юрий Завадский, Вера Марецкая, Ростислав Плятт, Николай Мордвинов… Труппу театра украшали имена народных артистов СССР и РСФСР, представителей местной актёрской школы, Петра Лободы, Елены Кузнецовой, Игоря Богодуха, недавно ушедшего из жизни Михаила Бушнова. И я понимаю, какая мера ответственности ложится на мои плечи. Не знаю, ведомо ли читателям «ЛГ»: здание, в котором размещается театр, представляет собой гигантский Трактор и является памятником архитектуры советского конструктивизма. Кстати, в Лондонском музее архитектуры Россию представляют только два архитектурных шедевра – собор Василия Блаженного и наш Трактор. Признаюсь, этот факт, в особенности – Трактор, стал предметом моей личной гордости и любви. Естественно, в увязке с историей и судьбой театра.