Литературная Газета 6481 ( № 39 2014)
Шрифт:
Выходит, есть пророки в нашем литературном Отечестве. Пророчицы тоже. А остальное приложится.
Теги: Вера Галактионова
Шкаф. За миг до расстрела
Русский поэт и журналист Юрий Юрченко, о пленении которого украинской нацгвадией уже писала наша газета, некоторое время назад освобождён. В плену он пережил невероятные тяготы, получил физические увечья.
От всей души желаем Юрию Юрченко здоровья и публикуем его стихотворение,
Мирославу Рогачу, словаку-ополченцу, попавшему в плен к нацгвардии батальона "Донбасс" на несколько часов раньше меня и разделившему со мной (на тот момент - инвалидом со сломанной ногой и с перебитыми рёбрами) шесть дней и шесть ночей в железном шкафу, в темноте, на холме, в предместье Иловайска, под перекрёстным огнём нашей артиллерии, а в паузах между артобстрелами – в постоянной готовности к расстрелу.
Летишь, не чуя мостовых,
Вскачь – за жар-птицей –
Сквозь длинный список деловых
Встреч, репетиций[?]
Но – мимо планов, мимо схем –
Скользнёт подошва,
И станет очень важно – с к е м
В шкаф попадёшь ты…
Но я ведь – как ни крут удар –
Везуч, однако:
На этот раз Господь мне в дар
Послал словака.
Сам весь – один большой синяк
(«Пустяк! Да что там…»), –
Возился-нянчился словак
Со мной, «трёхсотым»…
В такой мы влипли с ним экстрим,
В такую кашу!..
Но – мы нашли друг друга с ним –
Спасибо шкафу.
И муз кормили мы с руки:
В пространстве адском
Шептал на русском я стихи,
Он – на словацком...
……………………………………………
Свист… Взрыв.
Шкаф гнётся и дрожит,
И крышкой машет;
В бомбоубежище бежит
Охрана наша…
Земля – за шиворот, в рукав…
Свистит осколок
Под монолог о том, как в шкаф
Был путь твой долог…
А артобстрел – на редкость – лют,
В нас – ё-моё-ты! –
Зенитки, гаубицы бьют,
Бьют миномёты, –
И, заглушая в сотый раз
Твой голос, Миро,
Шесть долгих суток лупят в нас
Все пушки мира.
Затихло… «Жив?.. Не ранен, брат?..»
«…И – полон планов!..»
И из убежища, назад,
Спешит охрана:
«…«Француз»!.. Словак! – немае слiв! –
Агенти Раши!..
Що принесло вас, двох козлiв,
В Україну нашу?..»
Боюсь, вам, хлопцi, не понять…
Шум… Что там, снова?.. –
«Отходим! Пленных – расстрелять!..»
И – лязг засова…
Всё, Миро. Занавес. Отбой.
Ни рифм, ни шуток.
Я счастлив был прожить с тобой
Шесть этих суток.
За миг, как ввысь – в слезах, в огне –
Душа вспарила.
Твоя улыбка, Миро, мне
Жизнь озарила.
25.09.14 (Москва, больница)
Теги: Юрий Юрченко
«В
Борис Херсонский. Месса во времена войны: Стихи.
– Санкт-Петербург: Издательство Ивана Лимбаха, 2014. – 96 с. – 1000 экз.
Представь, уважаемый читатель, что ты каким-то фантастическим образом перенёсся во времена Великой Отечественной войны, идёшь по полуголодной Москве, заглядываешь в книжный магазин, а там на прилавке обнаруживаешь новенький, только что изданный томик статей доктора Йозефа Геббельса. Представил? Или фантазии не хватило? А вот нынешняя реальность, к сожалению, гораздо страшнее подобных фантазий. Потому как в Москве и других городах России сейчас совершенно спокойно можно купить книгу "военных стихов" небезызвестного одесского русофоба и бандеровца Бориса Херсонского. Судя по выходным данным, книга подписана в печать 19 мая сего года. Вы подумайте – война на Украине в мае шла-то совсем ничего, а пожилой графоман уже накатал об этом целую книжку гарных виршей. И не где-нибудь решился это издавать, а в России, в санкт-петербургском издательстве!
Не зря покойный Виктор Топоров называл Херсонского стихопишущим блогером, ведь трудно представить, чтобы настоящий поэт в такой короткий срок, подсуетившись, написал книжку «актуальных» стихов. Но разве мы о поэзии? О качестве стихов Херсонского, который прежде считался эпигоном Бродского, а теперь и вовсе скатился в какое-то самоподражание, говорить не приходится. Вот его новейшая «военная» поэзия:
в море эскадра в поле эскадрон
красавец-бронепоезд прибывает на перрон
крутится под облачком дурак-аэроплан
дружно выполняется пятилетний план
Из таких плоско-бездарных текстов и состоит вся эта книга. Ну и без проникновенной оды свободолюбивому майдану никак нельзя:
на чёрной площади жечь чёрные автопокрышки
глотать чёрный дым – до одышки или отрыжки
но жить под ярмом – ни за какие коврижки
Есть тут, конечно, и про отжатый проклятыми москалями «украинский Крым»:
крымская галька хрустит на имперских зубах[?]
И вообще ругань в адрес империи (читай – России) и тех, кто считает, что Христос крестился в Москве-реке с российским триколором в руках. Интересно, где Херсонский откапывает таких персонажей, не среди своих ли пациентов? Не будем забывать, что он не только поэт, политолог, либерал, толерант, украинофил, богослов, но ещё и психиатр. Некоторые утверждают, правда, что он и сам с некоторых пор нуждается в психиатрической помощи, но мы ставить диагнозов не станем.