Литературная матрица: учебник, написанный писателями. ХХ век
Шрифт:
От неумеренного употребления (пять – девять грибов) наступает вторая стадия: начинаются галлюцинации, приходят духи, черти, мухоморы – кому кто, лицо и все тело дергается, глаза вылупляются и проч. В третьей стадии мухоморщик находится в бессознательном состоянии, путешествует по иным мирам, по дальним уголкам космоса.
В этнографических работах об употреблении мухомора четко говорится, что человек «простой», коренной, близкий земле, природе, с сознанием, не замутненным «цивилизацией», грубо говоря – «первобытный», получает от мухомора скорее пользу, чем вред: он в хорошем настроении, ему проще выполнять физическую работу, он приятно воодушевлен. Он знает, нутром чувствует свою «дозу», дурманом не злоупотребляет, если дело доходит до «видений», то
Коряки утверждают, что мухомор вдохновляет их на сочинение песен. Этлой Камчачу, он же Юрий Алотов, современный корякский поэт, музыкант, этнограф, принимал мухомор для усиления интуиции и творческого вдохновения. (Об этом сообщает в своей книге Олард Диксон.) Одно из главных произведений Алотова – «Родовой камень» – о легендарном шамане Элое, расстрелянном в 1930-х годах. О нем не осталось никаких биографических материалов, поэту многое пришлось домысливать самому. Возможно, дух-мухомор помог Юрию: свел его на дорогах иных миров с этим шаманом.
Итак, первая стадия мухоморного опьянения – легкость в работе и песенное настроение. Е. П. Батьянова в «Полевых материалах», собранных в Анадырском районе, приводит такие слова местного человека, практикующего употребление мухомора: «Хочется и разговаривать (слова сами выскакивают), и песни петь, и работать». И ведь это все как раз про бунинских косцов-мухоморщиков.
Косцы ложками «таскают» мухоморы из чугуна. Как уже говорилось, некоторые специалисты считают, что при длительной варке мухомор теряет свои психотропные свойства, кто-то утверждает, что термическая обработка мухомора королевского не может нейтрализовать действие яда. Мы не знаем, как долго варили свои мухоморы бунинские косцы и какой именно вид употребляли. Судя по их поведению, полностью соответствующему первой стадии мухоморного опьянения, они едва довели грибы до кипения.
В «Косцах» герой-рассказчик указывает, что мужики ели свою «курятину» на ужин. В исследованиях о мухоморе говорится, что действие его начинается примерно через полчаса или час после приема. Это значит, что к концу ужина косцы войдут в первую песенно-рабочую стадию опьянения. А зачем им это нужно на ночь глядя? Так ведь как раз для косьбы. Известно, что лучше всего косой срезается именно сырая, влажная трава. Днем косят после дождя (в рассказе косят и «пополудновавши»). Но главная косьба происходит короткой летней росистой ночью. В детстве я удивлялась, почему в фильме Роу «Василиса Прекрасная» братья с отцом идут косить на ночь глядя: «Собирайте косы, сыновья, пойдем луг косить, ночь будет светлая, а вы, невестушки, принимайтесь за работу, пшеницу сожните, а поутру и нас встречайте». Теперь, став хуторской жительницей, прекрасно знаю, как трудно косить на солнце и как легко это делается на закате и на восходе. Косят «по росе», а вот сушат сено, «разбивают» граблями днем в ясную погоду.
Говоря о первой стадии мухоморного опьянения и основываясь на свидетельствах мухоморщиков со стажем, Олард Диксон указывает, что при умеренных дозах координация движений не нарушается, и это позволяет заниматься практически любой деятельностью на фоне прилива бодрости. Исполнение песен может происходить довольно продолжительное время.
Бунин пишет, что косцы «подвигались по березовому лесу, бездумно лишая его густых трав и цветов, и пели, сами не замечая
После описания мухоморного ужина все эти буколические прелести кажутся сомнительными. Представляется, что в бунинском рассказе красота матушки-России с косцами, которые, словно Микула Селянинович, играючи справляются с работой, и песней, которая сама вылетает и по-гоголевски «хватает за сердце», обусловлена именно намухоморенностью персонажей. Хотел ли Бунин показать «обдолбанных» косцов? Намекал ли на то, что отличная работа, чудесная песня – результат мухоморного «прихода»? Это решать читателю.
Культура употребления мухомора была очень важна для шаманских мистерий у населения Таймыра и Западной Сибири, этой теме посвящены многие этнографические исследования. А что в нашей, среднерусской церковно-литературной полосе?
На примере рассказа «Косцы» мы могли наблюдать первую стадию мухоморного опьянения. Скажем несколько слов о второй стадии и «колупнем ногтем» отца Ферапонта из «Братьев Карамазовых». Достоевский не говорит прямо о том, что герой ест мухоморы, но все в его облике и поведении указывает именно на это. Кажется, в русской классической литературе только у Бунина и Достоевского описаны грибные наркоманы. Как известно, Бунин без конца поливал Федора Михайловича, хотя, конечно, по своему мировоззрению и чутью всего этого русского мира был ему бесконечно близок. Рядом с такими отзывами, как «прекрасно, тонко, умно», – «ненавижу, голый король, плохо, раздражает». Можем только гадать, вспоминал ли Бунин, рисуя своих косцов-мухоморщиков, отца Ферапонта. Вот, кстати, его отзыв о «Карамазовых»: «Прочел (перечитал, конечно) второй том “Бр. Карамазовых”. Удивительно умен, ловок – и то и дело до крайней глупости неправдоподобная чепуха».
Итак, к слову о галлюциногенных мухоморах хочется вспомнить юродствующего отшельника, старца отца Ферапонта, которого посещают разнообразные видения: он общается с неким Святодухом, прилетающим к нему в виде птичек, замечает чертей, прячущихся в карманах или под рясами у монахов. И это на фоне широкого употребления грибов. Ферапонт – постник, ест только «по два фунта хлеба в три дня»: «…четыре фунта хлеба, вместе с воскресною просвиркой… составляли все его недельное пропитание». Четыре фунта – это примерно 1800 граммов. Разделить на семь – около 270 граммов в день, практически блокадная норма рабочего. Ферапонт сам говорит, что догоняется грибами, вполне возможно, той же «курятиной».
Ферапонт все грибы называет «хруздями». Учитывая его способность разговаривать с деревьями (старый вяз, который тянет к нему руки-ветки) и птицами, видеть и даже ловить чертей за хвост, можно предположить, что речь идет и о мухоморах. Монашек: «…что у нас хлеба на два дня, то у вас на всю седмицу идет. Воистину дивно таковое великое воздержание ваше.
– А грузди? – спросил вдруг отец Ферапонт, произнося букву г придыхательно, почти как хер.
– Грузди? – переспросил удивленный монашек.
– То-то. Я-то от их хлеба уйду, не нуждаясь в нем вовсе, хотя бы и в лес, и там груздем проживу…
‹…›
– А чертей у тех видел? – спросил отец Ферапонт.
– У кого же у тех? – робко осведомился монашек.
– Я к игумену прошлого года во святую пятидесятницу восходил, а с тех пор и не был. Видел, у которого на персях сидит, под рясу прячется, токмо рожки выглядывают; у которого из кармана высматривает, глаза быстрые, меня-то боится; у которого во чреве поселился, в самом нечистом брюхе его, а у некоего так на шее висит, уцепился, так и носит, а его не видит.