Литературный призрак
Шрифт:
– Поздравляю! Значит, в храме побывал не зря? Когда объявят результаты?
– Недели через три-четыре. Главное, все позади. Уже хорошо. А поздравлять меня пока рано… Слушай, отец сейчас в Токио. Мама сегодня готовит сукияки {20} . Вот они и подумали: может, зайдешь, поможешь нам с ним управиться? Как ты, старик? А засидимся – переночуешь в комнате сестры. Она с классом уехала на экскурсию на Окинаву.
Я что-то промычал и мысленно вздохнул. Вообще-то, родители Кодзи – славные, порядочные люди, одно плохо – считают своим долгом наставлять меня на путь истинный. Никак в толк не возьмут, что меня вполне устраивает моя жизнь – с дисками, с саксофоном и с моим укромным уголком. Их участие объясняется жалостью, а вот жалости я не перевариваю, лучше буду дерьмо ложкой лопать, как и полагается сироте.
20
Сукияки –
Но Кодзи – мой друг. Пожалуй, единственный.
– Спасибо, приду с удовольствием. Что захватить?
– Ничего, захвати себя.
Значит, цветы для мамы и пиво для папы.
– Я буду сразу после работы.
– О’кей, до встречи.
– До встречи.
Это время дня всегда ассоциируется у меня с Мэлом Уолдроном. Вечер подступил внезапно. Хозяин овощной лавки начал заносить внутрь ящики с белым редисом, морковкой и корнями лотоса. Опуская ставни, он заметил меня и сдержанно кивнул. Он никогда не улыбается. Прогрохотал грузовик, и стайка голубей рассыпалась в разные стороны. Нотки «Left Alone» [7] дробинками падали на дно глубокого колодца: звуки саксофона Джеки Маклина {21} кружили в воздухе, исполненные такой печали, что едва поднимались над землей.
7
«Одиночество» (англ.).
21
Это время дня всегда ассоциируется у меня с Мэлом Уолдроном. <…> Нотки «Left Alone»… звуки саксофона Джеки Маклина… – Мэл Уолдрон (1925–2002) – американский джазовый пианист, с 1965 г. в Европе; титульная композиция с альбома «Left Alone» («Одиночество», 1959), написанная в соавторстве с Билли Холидей, стала его визитной карточкой. Джеки Маклин (Джон Ленвуд Маклин, 1931–2006), альт-саксофонист и флейтист из Нью-Йорка, играл на этой композиции.
Открылась дверь, пахнуло свежим воздухом, дочиста промытым дождем. Вошли четыре старшеклассницы, но одна из них – совершенно, совершенно особенная. Она сияла и переливалась невидимым светом, будто квазар. Я понимаю, это звучит глупо – но что поделаешь, если она светилась!
Три вертихвостки сразу бросились к прилавку. Хорошенькие, спору нет, но можно подумать, что все три вылупились из одного яйца. Волосы одинаковой длины, помада одного цвета, одинаковые фигуры в одинаковой школьной форме. Одна – видимо, заводила – жеманным и капризным голосом потребовала последний хит, от которого балдели все подростки.
Я не очень-то к ним прислушивался. Я не умею описывать женщин, не то что Такэси или Кодзи. Но если вы слышали «After the Rain» [8] Дюка Пирсона {22} – то вот, четвертая была так же чиста и прекрасна.
Она остановилась у окна и посмотрела на улицу. Что ее там привлекало? Чувствовалось, что она стесняется своих одноклассниц. Да и как могло быть иначе! Она была такая живая и настоящая рядом с этими картонными куклами. Она жила настоящей жизнью, которая и делала ее такой настоящей, и мне захотелось узнать эту жизнь, прочесть, как книгу. У меня возникло странное чувство. Точнее, я подумал… Не помню, что я подумал… Впрочем, вряд ли я думал вообще…
8
«После дождя» (англ.).
22
…«After the Rain» Дюка Пирсона… – Дюк Пирсон (Коламбус Кэлвин Пирсон-мл., 1932–1980) – американский джазовый пианист и композитор, одна из самых ярких фигур хард-бопа 1960-х гг. «After the Rain» («После дождя») – композиция с его альбома «Sweet Honey Bee» (1966).
Она замерла и слушала музыку! Боялась шевельнуться, чтобы не вспугнуть музыку.
– Так есть у вас этот диск или нет, я спрашиваю? – визгливо осведомилась вырезанная по трафарету девчонка. Наверное, нужно долго тренироваться, чтобы голос зазвучал так противно.
Две другие захихикали.
У заводилы в кармане зазвонил телефон. Она его достала.
Я разозлился на девиц, потому что они мешали мне смотреть на четвертую.
– Слушайте, наш магазин для коллекционеров. То, что вам надо, продается в ларьках с игрушками у метро.
Богатые девчонки из Сибуи – болонки, откормленные трюфелями. Девушки в баре у Мамы-сан прошли суровую школу выживания.
А в девчонках, которые молятся на глянцевые журналы, нет ничего настоящего. У них журнальное выражение лица, они щебечут на журнальном языке и одеты все по-журнальному. Не знаю, можно ли их винить. Конечно, шрамы не украшают. Но посмотрите! Эти девчонки такие же пустые, глянцевые, одинаковые и бездушные, как их журналы.
– Мальчик слегка не в духе сегодня? Подружка продинамила? – Заводила наклонилась над прилавком, призывно раскачиваясь в нескольких сантиметрах от меня.
Я представил, как она с таким же выражением лица переходит из бара в бар, из бара в автомобиль, из автомобиля в дом свиданий.
Подружки прыснули со смеху и оттащили ее прежде, чем я успел придумать в ответ что-нибудь остроумное. Они направились к дверям.
– Ну, что я тебе говорила! – фыркнула одна девица.
Другая все еще болтала по телефону:
– Понятия не имею, где мы. Какой-то паршивый магазин возле паршивого сарая. А ты где?..
– Так ты идешь? – Заводила повернулась к ней, а она все так же стояла у окна и слушала Мэла Уолдрона.
«Нет, – гипнотизировал я ее. – Скажи „нет“ и останься со мной, в моем уголке».
– Повторяю, – отчеканила заводила. – Ты – идешь – с – нами?
Может, она глухонемая, подумал я.
– Да, пожалуй, – откликнулась она удивительным голосом. Таким живым и настоящим.
«Оглянись, – мысленно взмолился я. – Оглянись. Взгляни на меня. Хотя бы раз – взгляни на меня».
В дверях она обернулась и посмотрела на меня через плечо. Мое сердце подпрыгнуло, как на батуте, а она следом за остальными вышла на улицу.
На вишневых деревцах набухали почки, их острые кончики распирали красновато-коричневую оболочку, надрывали ее изнутри. Голуби курлыкали и прохаживались с важным видом. Интересно, они напускают на себя важность, чтобы произвести впечатление на противоположный пол, или они по натуре пижоны? Вот что следовало бы изучать в школьной программе, а не всякую чепуху типа «как называется столица Монголии». Воздух стал теплым и влажным. На улице было душно, как в палатке. В соседнем здании дрель вгрызалась в бетон. Такэси сказал, что там готовится к открытию очередной магазин спортивного снаряжения для серфинга и водных лыж. Просто диву даешься, сколько у нас в Токио любителей серфинга и водных лыж.
Я включил сборник Чарли Паркера на полную громкость, чтобы заглушить скрежет металла. Чарли Паркер, пылкий и затейливый, уж он-то не понаслышке знал, что такое жестокость. «Relaxin’ in Camarillo», «How Deep is the Ocean?», «All the Things You Are», «Out of Nowhere», «A Night in Tunisia» [9] {23} .
Я мысленно нарядил ту девушку в ситцевое платье {24} , но она ускользнула в североафриканскую ночь.
9
«Отдых в „Камарильо“», «Как глубок океан?», «Все это – ты», «Из ниоткуда», «Ночь в Тунисе» (англ.).
23
Чарли Паркер, пылкий и затейливый, уж он-то не понаслышке знал, что такое жестокость. «Relaxin’ in Camarillo», «How Deep is the Ocean?», «All the Things You Are», «Out of Nowhere», «A Night in Tunisia». – «Relaxin’ at Camarillo» («Отдых в „Камарильо“») – композиция записана в 1947 г. («Камарильо» – психиатрическая клиника, в которой Паркер перед этим провел полгода). «How Deep Is the Ocean» («Как глубок океан», 1932) – песня Ирвинга Берлина, Паркером записана в 1947 г. «All the Things You Are» («Все это – ты», 1939) – песня Джерома Керна и Оскара Хаммерстайна, впервые записана Паркером в 1946–1947 гг., однако наиболее известно исполнение (вместе с Диззи Гиллеспи и Чарльзом Мингусом) на концерте «Jazz at Massey Hall» (1953). «Out of Nowhere» («Из ниоткуда», 1931) – композиция Джонни Грина и Эдварда Хеймана, записанная Паркером в 1946 г. «A Night in Tunisia» («Ночь в Тунисе», 1942) – композиция Диззи Гиллеспи и Фрэнка Папарелли, записанная Паркером в 1946 г.
24
Я мысленно нарядил ту девушку в ситцевое платье… – аллюзия на песню «A Gal in Calico» («Девушка в ситцевом платье», слова Лео Робина, музыка Артура Шварца) из фильма «Время, место и девушка» («The Time, The Place And The Girl», реж. Дэвид Батлер, 1946), вошедшую в репертуар многих известных исполнителей (Гленн Миллер, Бенни Гудмен, Бинг Кросби, The Manhattan Transfer и др.).