Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)
Шрифт:
Сначала исчезли фунты, иены и марки, затем - кредитные карточки. Мир велик, я еще многого в нем не видела - не видела дирхамы и добру, заиры и сентаво. Говорят, если попадется монета в 20 сентаво с подчеркнутыми на аверсе N, T и цифрой 2... ой, что тогда будет ! Сказки о неразменном рубле намного скромнее... Так вот, старый хозяин как-то раз специально летал на Мальдивы, чтобы я могла увидеть мальдивскую руфию, а теперь лишаешься такой привычной детали обстановки как доллар ! Так недолго и квалификацию потерять. Я забеспокоилась. Подумать только - наступил такой день, когда вместо черной икры он подсунул мне красную, а вместо юньнаньской рисовой - "Абсолют"! Я демонстративно отказалась настоящая кошелка должна строго блюсти диету. И хотя новый хозяин редко носил мой кошелек на груди, чаще - в боковом кармане ( впоследствии это меня спасло ), я замечала, что он все больше и больше нервничает.
В тот вечер мы куда-то долго ехали. Всю дорогу хозяин говорил с кем-то по телефону, временами сбиваясь на
– тяпнула указательный за подушечку, старательно проткнув ее заветным клыком. Чужак удивленно вскрикнул.Через несколько секунд его глаза выкатились из орбит, а руки заскребли по воздуху. Я вылетела из кошелька и, ударившись о дерево, потеряла сознание.
Утром, оглядевшись по сторонам поняла, что нахожусь в каком-то лесопарке. На соседней поляне были видны следы пыток машинами и людьми. Хозяина и чужака нигде не было. В отчаянии я села на хвост, задрала голову к исчезающему в лучах солнца серпику луны, и второй раз за свою жизнь запела древнюю песню отчаявшейся кошелки. На этот раз она длилась дольше - вместе с хозяином я лишилась и кошелька.
Как и все мои благородные предки, я люблю природу.
Цветы - весной.
Кукушка - летом.
Осенью - луна.
Чистый и холодный снег
Зимой.
Но выяснилось, что природа не очень-то любит меня. Может быть потому, что я - искусственное создание, мне в ней не находилось места. И пищи. Пришлось снова идти в люди. Тут-то я поняла, что голод действительно не тетка, а злой дядька из единственной на всю округу коммерческой палатки, предпочитающий жрать бутерброды с икрой сам, не делясь с умирающей от голода кошелкой. Я уже на все была готова и решила показаться ему на глаза. Не знаю, за кого жлоб меня спьяну принял, за таракана что ли, но это чуть не стоило мне жизни - детина схватил мухобойку. К счастью, первым же порывом ветра меня сдуло на пол...
На следующий день я нашла в кустах кошелек. Он был холоден и пуст, но все-таки похож на настоящий дом. Так прошло еще несколько дней. Глаза лихорадочно блестели, я исхудала, хотя и была по горло сыта этой свободой.
– В сущности, - злорадно думала я,- никто из них не свободен. Все они живут в кошельках, только кроты зовут их норами, белки - дуплами, а воробьи - гнездами. У муравьев так вообще один кошелек на всех. Псу под хвост такую "свободу" ! Тут меня осенило. Раз хозяин не идет ко мне ( а от кошелька без хозяина, как я уже убедилась, нет никакого толку ), я сама пойду к хозяину. Найду кого-нибудь поприличнее, залезу в кошелек, а там уж он передо мной устоять не сможет. Так и сделала. После долгих блужданий по аллеям и размышлений - кто же лучше ?
– остановилась на элегантно одетом господине с "Плэйбоем" в руках. Чем-то он напомнил мне моих прежних хозяев. Его кошелек меня разочаровал, он был почти пуст ! Ничего, - устало подумалось мне, - с таким талисманом, как я, деньги будет лопатой грести. Действительно, так и произошло, но мне пришлось приложить к этому гораздо больше усилий, чем я ожидала.
Моего нового хозяина звали Вася Козырь. Временами у него водились деньги, но не был Вася ни бизнесменом, ни захудалым менеджером. Козырь был вором-карманником. Обнаружил он меня только дома и был сражен наповал тем, что кто-то, пусть такой маленький, смог залезть в карман к нему, профессиональному щипачу, незамеченным. Надо отдать ему должное - ничего не зная поначалу о кошелках, он поразительно быстро разузнал всю нашу подноготную. Я снова ела черную икру и запивала ее юньнаньской рисовой, но теперь мне приходилось все это отрабатывать. Какая дикость ! И не сбежишь на ночь Вася сажал меня на золотую цепочку. Это меня-то, потомка... Эх-х... Первое время я не понимала, чего он от меня хочет. В комнате появился манекен, одетый Козырем в старье из собственного гардероба. Верхняя одежда была просто-таки усыпана колокольчиками. Смысл всего этого я поняла позднее, когда начались тренировки. Хозяин, предварительно заперев меня в коробке, прятал в один из карманов манекена кошелек, а я должна была пробраться к нему, не задев ни одного из колокольчиков. Ну, это для меня, Посвященной Трех Ступеней, было сущей ерундой - Козырь даже моргнуть не успевал. Кошелка - это тебе не фик собачий ! Сложнее оказалась вторая половина задания - как смыться с наваром, и не засыпаться при этом на кармане. Решили начать с висяков, преимущественно женских. Моя задача - забраться в него и, почикав дно, выкидывать наружу бабки. Козырь идет следом и собирает урожай. Постепенно я освоила и карманы, только вот дармовые я работать отказывалась - вдруг сядут куда-нибудь, да и придавят ненароком. Настала сытая жизнь. Только плохо друшлялось по ночам глистов у кошелок не бывает, видимо,
– Ведь ты же обещала убежать от него при первой же возможности, - талдычила она.
– Чего ты ждешь ? Что я могла сказать ей в ответ ? Работали мы в основном в тех общественных местах, куда Козырю вход не был заказан. Ну откуда там взяться кошелькам, в которых мне было бы хорошо ? Я-то вижу этих лохов насквозь - ни один из них не стал бы так ублажать меня, как Козырь. А после скитаний по лесу я научилась ценить то, что у тебя в кормушке всегда есть икра и глоточек рисовой.И все-таки я обещала свалить при первом удобном случае. Я стала совсем блатной - даже вспоминая волшебные сны, я переводила их на феню. Только две вещи во мне не поддавались влиянию Козыря : 1) несмотря на все его попытки назвать меня Щипачкой, Жучкой, Арапкой, я отзывалась только на кошелку; 2) я упорно отказывалась признавать гомонок, бугая, шмеля и лопатник за кошелек. Козырь тем временем борзел. Ему стало мало того, что мы извлекали из кошельков рядового населения. Как все мелкие воришки, он мечтал сорвать крупный куш, взять банк и лечь на дно. Хотя моя задача была проста шифры и ключи, я наотрез отказалась. Ни за что ! На этот раз совесть не сдавалась. Но... голод - злой дядька с мухобойкой. К тому же Козырь клялся, что это будет наше последнее дело, а потом мальдивские руфии, гурды, бальбоа и патаки, короче, весь мир в нашем кошельке.
Через какое-то время подвернулся удобный случай - прессконференция с участием директора одного из крупнейших банков. Вася подобрался как можно ближе, вытащил записную книжку и полез в карман за ручкой. _ Это знак,-подумала я.
– Пора ! Несмотря на мой немалый опыт, дорога далась нелегко. Кошелек директора оказался размером с собор, углы его терялись во мраке. Чу ! В одном из углов раздалось чье-то ворчание. Вскоре его источник, кобель Цзянь-Суй, уже держал меня за шкирку и методично выколачивал из моей шкуры отнюдь не золотую пыль. Как подобает истинной даме-кошелке, я счестью выдержала эту трепку, даже не пискнув ни разу - мужчина всегда прав... при таком роскошном кошельке. В сущности, он был дикарем, никогда еще не видевшим представительниц противоположного пола. Он и сейчас иногда бывает таким - сами понимаете, когда, но мне это очень нравится. Вчера мы решили завести маленького, а то и двух. Думаю, хозяин готовит нам свадебный подарок. В его кошельке все больше долларов и кредитных карточек. А недавно нам пришлось серьезно потесниться - добавилось несколько загранпаспортов с его фотографией, но чужими именами, и авиабилет в один конец...
– ==ПОСЛЕДНИЙ ВАГОН==
Кажется, зима вернулась в этот город вместе со мной.
Направляясь ко входу в метро, быстро пересекаю привокзальную площадь. Мимо проносятся цыгане в потертых костюмах"тройках",нищие в пестрых валенках-"самосвалах", деревенские деды в сапогах-"тачанках" и прочий околовокзальный люд, облепляющий со всех сторон, как стая таежного гнуса. Приходится работать локтями...
В городе мало что изменилось. В метрополитене тоже. Все так же тянет к рельсам в пятнах мазута...
– Гр-р-раждане пассажиры, в ожидании поезда перейдите за ограничительную линию! Но в подошедшем поезде все-таки есть кое-что новенькое - темный вагон. Предпоследний в сияющей веренице.
Время и поезд замедляются, пока не останавливаются совсем. Я целую вечность наблюдаю за тем, как пассажиры делятся на спешащих к предпоследнему вагону и бегущих прочь от него. С удивлением обнаруживаю себя среди первых.
После светлого перрона непривычно быстро привыкаю к темноте. Первое впечатление - меня вколотили в звездное небо. Через миг по коже бежит холодок понимания - это не звезды, это волчьи глаза ! Чуть позже - вздох облегчения - сейчас они меня не тронут, мы вместе спасаемся из этого сгорающего в электрических огнях мира. Впервые за сегодняшний день чувствую себя свободным. Можно не притворяться спящим, не изображать повышенный интерес к рекламным плакатикам или изгибам тоннеля. Даю волю глазам и испытываю некоторое разочарование - по углам прячутся парочки, кто-то "соображает на троих", рядом со мной к поручню прилабунился мужчина с чужими нервами. Свои, видимо, лопнули, а чужие оказались маловаты, поэтому мужчина дергает головой и поанглийски машет руками. С чего я взял, что у них волчьи глаза ?
В троллейбусе запах нафталина от только что извлеченных из пыльных шкафов шуб и пальто вновь напоминает о зиме. По салону клубится пар от дыхания, и уж теперь-то можно точно определить, кто к кому неровно дышит... Пристраиваюсь к заиндевелому заднему стеклу рядом с мальчуганом в потертой куртке. Он сердито косится и шмыгает носом. Когда-то, давным-давно, мой нос тоже спешил сообщить мне о наступлении холодов...
То, что этот день - из ряда вон, я понял, уже подходя к школе : флаги с черными лентами, портреты с траурными каемочками, свинцовое небо, низко нависая, защищает учеников и учителей от излишней солнечной радиации. За неимением актового, нас загнали в спортзал, и директор с заплаканными глазами над шмыгающим носом ( самым язвительным, оттого и самым уязвимым органом ) пробубнила трагическую речь. На следующий день всем было приказано сидеть по домам и смотреть на похороны Главы. В коридоре меня, как классного политинформатора, однокашники затерзали вопросами. Все они сводились к одному : будет ли война ? Пришлось проявлять находчивость...