Литовские народные сказки
Шрифт:
Старик переночевал и ушел. Тот человек работал, старался и быстро заслужил такое жилье, как у его брата.
Через некоторое время снова пришел тот же старик на ночлег. Человек принял [его], и снова они оба поговорили о своих горестях. Человек сказал, что жил в бане, много бед имел и [рассказал], как получил такое жилье. Старик снова спросил у него:
— Так чего теперь ты себе желаешь?
Человек сказал:
— Было бы хорошо, чтобы я мог жить свободно, как вот господа, графы, князья: [они] имеют свои поместья,
Старик сказал:
— Если будешь работать, стараться — и это быстро получишь.
Старик переночевал и ушел восвояси. Тот человек упорно трудился. Старался, бился — и получил себе поместье, своих людей и стал вровень со всеми панами, графами и князьями.
И снова пришел старик к нему на ночлег, и снова они о горестях говорили, рассказывали. Тот пан рассказал, как жил в бане, как тяжело работал и заслужил дом с землею, как надрывался, бился, пока получил поместье. Старик спросил у него:
— Как еще хотел бы жить?
Человек сказал:
— Теперь я хотел бы быть королем, чтобы всех людей и панство имел под своей властью.
Старик сказал:
— Если будешь к этому стремиться, получишь и это.
[Старик] переночевал и ушел. Их король умер. Все паны собрались и признали [этого человека] умным, и поставили его королем всего края.
Старик пришел к королю на ночлег. И снова они за ночь поговорили о горестях прошлой жизни — от бани до королевского житья. Старик спросил у него:
— Ну, чего теперь себе желаешь?
Тот король сказал:
— Я того себе желаю, чтобы не умереть, чтобы весь мир был в моей власти, чтобы никто иной не был больше меня.
Старик сказал:
— Так ты хочешь быть Богом?
Король ответил:
— Да, Богом.
Старик сказал:
— Так будь собакой.
Тогда он, его жена и дети все стали собаками.
К 1.2.1.16. / AT 555. Василяускас, деревня Даргяй, приход Шакина, уезд Шяуляй. Зап. Матас Сланчяускас (1904). SlSLP 146.
Имеется 106 вариантов. Желания стариков исполняют: пойманная золотая рыбка / предназначенная быть срубленной сосна / ель / березка / яблоня / избиваемый пень / принятый на ночлег старик / нищий. / Люди жалуются Богу, что у них ничего нет / девушка хочет выйти замуж хотя бы за солдата. Последнее желание: чтобы люди стали богами / чтобы мужем девушки был Бог. Иногда ставшие панами бедняки говорят старику, что они не разговаривают с нищими. Люди превращаются в собак / снова становятся нищими.
Ср. № 90.
90. Об одном старике, который хотел стать Богом
Был один старик. Он шел по лесу в лаптях, зацепил носком за пень и упал. Он обернулся и стукнул тот пенек палкой. Пенек заговорил:
— Почему ты меня бьешь?
— Третий день как я ничего не ел, оставил детей голодных да еще ты заставил меня упасть.
— Иди сюда, я тебе дам денег.
Дед вернулся домой с деньгами, купил хлеба. Потом жена погнала его обратно к пеньку:
— Проси, чтобы я была пани, а мои дети — панычи.
[Пенек говорит]:
— Иди домой, твоя жена станет пани, а твои дети — панычи.
Уже теперь [они]
— Иди просить у пенька, чтобы я была королева, ты — король, а мои дети — королевичи.
Уже теперь хорошо живут.
Теперь жена послала деда:
— Иди к пеньку и проси, чтобы я была богиней, а ты — Богом, а мои дети — божками.
Пенек ответил:
— Ты стань собакой, твоя жена — сукой, а твои дети — собачками.
К 1.2.1.16. / AT 555. Пожилой мужчина, деревня Паесис, волость Гарлява. Зап. Карл Бругман, 1880. LBr c. 252–253 = BsLPI 1 136.
См. № 89.
91. [Жена-гусыня]
Были баба с дедом. У них не было детей. Он распахал пашню и посеял гречиху. Гуси повадились — клюют и клюют гречиху.
— Баба, что будет? Гуси повадились — клюют и клюют.
— Нужно скосить.
Дед скосил [гречиху], сложил в копну. Он залез на копну, лежит, лежит — прилетела гусыня. Он хвать! — и поймал гусыню. Баба смотрит:
— Ай, что дед несет!
— А вот, баба, [я] принес гусыню.
— Хорошо, дедок!
Баба перебросила гусыню через одно плечо — половина девушки, перебросила через другое плечо — вся девушка. А красота девушки невиданная! Во лбу — солнце, возле ушей — звезды, на затылке — луна! Куда идет, там светит.
А избушка маленькая-маленькая. Она плачет и плачет. А пан-королевич ходил и увидел ее, [она] ему понравилась. Она пошла к реке, с реки снова вернулась. Он увидел. Он посылает слуг:
— Идите и спросите деда, выдаст ли за меня эту девушку.
— Гости, зачем пришли, что скажете?
— Можешь ли ты выдать свою дочь за нашего пана?
— Пускай приходит сам пан, так я выдам. Через слуг не выдам.
Слуги вернулись.
— Что сказал?
— А что же? «Пускай придет сам пан».
Пан пришел и увез ее. Живут, живут, уже и девочка родилась. Она [пани] пошла на берег моря и зовет:
Вы гусюшки, вы лебедушки, Есть ли здесь отец и мать, Отец, мать, сестра, братья, Сестра, братья, дед и бабка?Ответили:
Мы гусюшки, лебедушки, Здесь нет твоего отца, матери, Твоей матери, братьев, сестры, Братьев, сестры, деда с бабкой.Летит другая стая гусей. Она опять поет:
Вы гусюшки, вы лебедушки, Есть ли здесь отец и мать, Отец, мать, сестра, братья, Сестра, братья, дед и бабка?Ей снова отвечают:
Мы гусюшки, лебедушки, Здесь нет твоего отца, матери, Твоей матери, братьев, сестры, Братьев, сестры, деда с бабкой.